Неточные совпадения
Порою завязывались драки между пьяной скандальной компанией и швейцарами изо всех заведений, сбегавшимися на выручку товарищу швейцару, — драка, во время которой разбивались стекла
в окнах и фортепианные деки, когда выламывались, как оружие, ножки у плюшевых стульев, кровь заливала паркет
в зале и ступеньки лестницы, и люди с проткнутыми боками и проломленными головами валились
в грязь у подъезда, к звериному, жадному восторгу Женьки, которая с горящими глазами, со счастливым смехом
лезла в самую гущу свалки, хлопала себя по бедрам, бранилась и науськивала,
в то время как ее подруги визжали от страха и прятались под кровати.
Приближалась весна, таял снег, обнажая
грязь и копоть, скрытую
в его глубине. С каждым днем
грязь настойчивее
лезла в глаза, вся слободка казалась одетой
в лохмотья, неумытой. Днем капало с крыш, устало и потно дымились серые стены домов, а к ночи везде смутно белели ледяные сосульки. Все чаще на небе являлось солнце. И нерешительно, тихо начинали журчать ручьи, сбегая к болоту.
Аристарх. Полно! Где уж! Пшеничного ты много ел. Душа-то коротка, так уж что хвастать. Хе, хе, хе! Мелочь ты, лыком шитая! Всю жизнь крупинками питаешься, никогда тебе целого куска не видать, а все бодришься, чтоб не очень тебя хамом-то ставили. Все как-то барахтаешься,
лезешь куда-то, не хочется вовсе-то ничком
в грязи лежать.
В уши назойливо
лез уличный шум, хлюпала и брызгала жидкая, холодная
грязь. Климкову было скучно, одиноко, вспоминалась Раиса. Тянуло куда-то
в сторону с улицы.
Сквозь запыленные стекла
лезли в комнату ласковые весенние лучи, делая
грязь обстановки харчевни еще грязнее.
— Заметь, Федька, что, кто из
грязи вышел, тот
лезет в золото! — как этот Вадимка загордился — эдакой урод — мне никогда никакого уважения не делает — когда сам приказчик меня всегда отличает — да и к барину как умеет он подольститься: словно щенок! — Экой век стал нехристиянской.
…И к тому ж я… может быть, тоже такой же несчастный, почем ты знаешь, и нарочно
в грязь лезу, тоже с тоски. Ведь пьют же с горя: ну, а я вот здесь — с горя. Ну скажи, ну что тут хорошего: вот мы с тобой… сошлись… давеча, и слова мы во все время друг с дружкой не молвили, и ты меня, как дикая, уж потом рассматривать стала; и я тебя также. Разве эдак любят? Разве эдак человек с человеком сходиться должны? Это безобразие одно, вот что!
Было тихо; мелкая известковая пыль, подымаемая тысячами ног, стояла над шоссе; она
лезла в нос и рот, пудрила волосы, так что нельзя было разобрать их цвета; смешанная с потом, она покрыла все лица
грязью и превратила всех
в негров.
— Вон как у нас золото-то подымает людей, — проговорил Флегонт Флегонтович с грустной ноткой
в голосе. — Из
грязи да прямо
в князи так и
лезем… Поторапливай, Вахромей, нам еще засветло нужно поспеть
в Сосунки.
— Смотри, какой жирный и большой! И знаешь, что я заметила? Что свиньи — очень чистоплотные животные.
В грязь они
лезут потому же, почему мы умываемся.
Грязь засохнет и задушит на ней всех вшей, блох. А потом отскребет
грязь об угол или ствол, — и чистенькая, как вымытая. И только нежная розовая кожа просвечивает сквозь щетину… Как все интересно, куда ни посмотришь!
— И ты тоже! Они от Христа отреклись, злодеи, а ты — молодая девчонка, и тоже
лезешь в эту
грязь! Не стыдно тебе разбой этот делать?