Неточные совпадения
Она подошла
к окну и видела, как он не глядя взял перчатки и, тронув рукой
спину кучера, что-то сказал ему.
Разумихин, сконфуженный окончательно падением столика и разбившимся стаканом, мрачно поглядел на осколки, плюнул и круто повернул
к окну, где и стал
спиной к публике, с страшно нахмуренным лицом, смотря в
окно и ничего не видя.
Он встал и уселся на краю постели,
спиной к окну.
К удивлению Самгина все это кончилось для него не так, как он ожидал. Седой жандарм и товарищ прокурора вышли в столовую с видом людей, которые поссорились; адъютант сел
к столу и начал писать, судейский, остановясь у
окна, повернулся
спиною ко всему, что происходило в комнате. Но седой подошел
к Любаше и негромко сказал...
Подойдя
к столу, он выпил рюмку портвейна и, спрятав руки за
спину, посмотрел в
окно, на небо, на белую звезду, уже едва заметную в голубом, на огонь фонаря у ворот дома. В памяти неотвязно звучало...
Потом снова скакали взмыленные лошади Власовского, кучер останавливал их на скаку, полицмейстер, стоя, размахивал руками, кричал в
окна домов, на рабочих, на полицейских и мальчишек, а окричав людей, устало валился на сиденье коляски и толчком в
спину кучера снова гнал лошадей. Длинные усы его, грозно шевелясь, загибались
к затылку.
— Закройте
окно, а то налетит серая дрянь, — сказала она. Потом, прислушиваясь
к спору девиц на диване, посмотрев прищуренно в широкую
спину Инокова, вздохнула...
Ел Никодим Иванович много, некрасиво и, должно быть, зная это, старался есть незаметно, глотал пищу быстро, не разжевывая ее. А желудок у него был плохой, писатель страдал икотой; наглотавшись, он сконфуженно мигал и прикрывал рот ладонью, затем, сунув нос в рукав, покашливая, отходил
к окну, становился
спиною ко всем и тайно потирал живот.
— Правду говоря, — нехорошо это было видеть, когда он сидел верхом на
спине Бобыля. Когда Григорий злится, лицо у него… жуткое! Потом Микеша плакал. Если б его просто побили, он бы не так обиделся, а тут — за уши! Засмеяли его, ушел в батраки на хутор
к Жадовским. Признаться — я рада была, что ушел, он мне в комнату всякую дрянь через
окно бросал — дохлых мышей, кротов, ежей живых, а я страшно боюсь ежей!
— Неужели — воры? — спросил Иноков, улыбаясь. Клим подошел
к окну и увидал в темноте двора, что с ворот свалился большой, тяжелый человек, от него отскочило что-то круглое, человек схватил эту штуку, накрыл ею голову, выпрямился и стал жандармом, а Клим, почувствовав неприятную дрожь в коже
спины, в ногах, шепнул с надеждой...
И повернулся
к Самгину широкой, но сутулой
спиною человека, который живет, согнув себя над книгами. Именно так подумал о нем Самгин, открывая вентиляторы в
окне и в печке.
— Плохой ты актер, — сказал он и, подойдя
к окну, открыл форточку. В темноте колебалась сероватая масса густейшего снега, создавая впечатление ткани, которая распадается на мелкие клочья. У подъезда гостиницы жалобно мигал взвешенный в снегу и тоже холодный огонек фонаря. А за
спиною бормотал Лютов.
Летний дождь шумно плескал в стекла
окон, трещал и бухал гром, сверкали молнии, освещая стеклянную пыль дождя; в пыли подпрыгивала черная крыша с двумя гончарными трубами, — трубы были похожи на воздетые
к небу руки без кистей. Неприятно теплая духота наполняла зал, за
спиною Самгина у кого-то урчало в животе, сосед с левой руки после каждого удара грома крестился и шептал Самгину, задевая его локтем...
Вагон встряхивало, качало, шипел паровоз, кричали люди; невидимый в темноте сосед Клима сорвал занавеску с
окна, обнажив светло-голубой квадрат неба и две звезды на нем; Самгин зажег спичку и увидел пред собою широкую
спину, мясистую шею, жирный затылок; обладатель этих достоинств, прижав лоб свой
к стеклу, говорил вызывающим тоном...
Его разбудили дергающие звуки выстрелов где-то до того близко, что на каждый выстрел стекла
окон отзывались противненькой, ноющей дрожью, и эта дрожь отдавалась в коже
спины, в ногах Самгина. Он вскочил, схватил брюки, подбежал
к ледяному
окну, — на улице в косых лучах утреннего солнца прыгали какие-то серые фигуры.
Сказала тихонько, задумчиво, но ему послышалось в словах ее что-то похожее на упрек или вызов. Стоя у
окна спиною к ней, он ответил учительным тоном...
Но, смотришь, промелькнет утро, день уже клонится
к вечеру, а с ним клонятся
к покою и утомленные силы Обломова: бури и волнения смиряются в душе, голова отрезвляется от дум, кровь медленнее пробирается по жилам. Обломов тихо, задумчиво переворачивается на
спину и, устремив печальный взгляд в
окно,
к небу, с грустью провожает глазами солнце, великолепно садящееся на чей-то четырехэтажный дом.
Ответа не было. Привалов поднял глаза и увидел, как седой, сгорбившийся в одну ночь старик стоял у
окна к нему
спиной и тихо плакал.
И он почтительно, нежно даже поцеловал у супруги ручку. Девица у
окна с негодованием повернулась
к сцене
спиной, надменно вопросительное лицо супруги вдруг выразило необыкновенную ласковость.
В течение рассказа Чертопханов сидел лицом
к окну и курил трубку из длинного чубука; а Перфишка стоял на пороге двери, заложив руки за
спину и, почтительно взирая на затылок своего господина, слушал повесть о том, как после многих тщетных попыток и разъездов Пантелей Еремеич наконец попал в Ромны на ярмарку, уже один, без жида Лейбы, который, по слабости характера, не вытерпел и бежал от него; как на пятый день, уже собираясь уехать, он в последний раз пошел по рядам телег и вдруг увидал, между тремя другими лошадьми, привязанного
к хребтуку, — увидал Малек-Аделя!
Иногда он, стоя в
окне, как в раме, спрятав руки за
спину, смотрел прямо на крышу, но меня как будто не видел, и это очень обижало. Вдруг отскакивал
к столу и, согнувшись вдвое, рылся на нем.
Мне было лень спросить — что это за дело? Дом наполняла скучная тишина, какой-то шерстяной шорох, хотелось, чтобы скорее пришла ночь. Дед стоял, прижавшись
спиной к печи, и смотрел в
окно прищурясь; зеленая старуха помогала матери укладываться, ворчала, охала, а бабушку, с полудня пьяную, стыда за нее ради, спровадили на чердак и заперли там.
Мать встала из-за стола и, не торопясь отойдя
к окну, повернулась ко всем
спиною.
Гаврила Ардалионович справедливо мог бы пожаловаться на судьбу и неудачу. Некоторое время Варя не решалась заговорить с ним, даже не взглянула на него, когда он шагал мимо нее крупными шагами; наконец, он отошел
к окну и стал
к ней
спиной. Варя думала о русской пословице: «палка о двух концах». Наверху опять послышался шум.
Лаврецкий обошел все комнаты и,
к великому беспокойству старых, вялых мух с белой пылью на
спине, неподвижно сидевших под притолоками, велел всюду открыть
окна: с самой смерти Глафиры Петровны никто не отпирал их.
Илюшка продолжал молчать; он стоял
спиной к окну и равнодушно смотрел в сторону, точно мать говорила стене. Это уже окончательно взбесило Рачителиху. Она выскочила за стойку и ударила Илюшку по щеке. Мальчик весь побелел от бешенства и, глядя на мать своими большими темными глазами, обругал ее нехорошим мужицким словом.
Ревякин молча уселся на стуле в большой комнате
спиною к окну и курил папироску.
Розанов, подойдя
к калитке этого дома, поискал звонка, но никакого признака звонка не было. Доктор отошел немного в сторону и посмотрел в
окно верхнего этажа. Сквозь давно не мытые стекла на некоторых
окнах видны были какие-то узлы и подушки, а на одном можно было отличить две женские фигуры, сидевшие
спиною к улице.
Суббота была обычным днем докторского осмотра,
к которому во всех домах готовились очень тщательно и с трепетом, как, впрочем, готовятся и дамы из общества, собираясь с визитом
к врачу-специалисту: старательно делали свой интимный туалет и непременно надевали чистое нижнее белье, даже по возможности более нарядное.
Окна на улицу были закрыты ставнями, а у одного из тех
окон, что выходили во двор, поставили стол с твердым валиком под
спину.
Любка слегка надула губы и отошла
к окну, повернувшись
спиной к Лихонину.
Я не отвечал ему; он попросил у меня табаку. Чтобы отвязаться от него (
к тому же нетерпение меня мучило), я сделал несколько шагов
к тому направлению, куда удалился отец; потом прошел переулочек до конца, повернул за угол и остановился. На улице, в сорока шагах от меня, пред раскрытым
окном деревянного домика,
спиной ко мне стоял мой отец; он опирался грудью на оконницу, а в домике, до половины скрытая занавеской, сидела женщина в темном платье и разговаривала с отцом; эта женщина была Зинаида.
Она сидела
спиной к окну, завешенному белой шторой; солнечный луч, пробиваясь сквозь эту штору, обливал мягким светом ее пушистые, золотистые волосы, ее невинную шею, покатые плечи и нежную, спокойную грудь.
Полковник Брем, одетый в кожаную шведскую куртку, стоял у
окна,
спиною к двери, и не заметил, как вошел Ромашов. Он возился около стеклянного аквариума, запустив в него руку по локоть. Ромашов должен был два раза громко прокашляться, прежде чем Брем повернул свое худое, бородатое, длинное лицо в старинных черепаховых очках.
За ними помещались судьи,
спинами к окнам; от этого их лица были темными.
Осматриваюсь и понимаю, что стою, прислонясь
спиною к какому-то дому, а в нем
окна открыты и в середине светло, и оттуда те разные голоса, и шум, и гитара ноет, а передо мною опять мой баринок, и все мне спереди по лицу ладонями машет, а потом по груди руками ведет, против сердца останавливается, напирает, и за персты рук схватит, встряхнет полегонечку, и опять машет, и так трудится, что даже, вижу, он сделался весь в поту.
Петр Иваныч тихо высвободил свои руки из ее рук и украдкой показал на Александра, который стоял у
окна,
спиной к ним, и опять начал совершать свое хождение по комнате.
В зале, куда вышел он принять на этот раз Николая Всеволодовича (в другие разы прогуливавшегося, на правах родственника, по всему дому невозбранно), воспитанный Алеша Телятников, чиновник, а вместе с тем и домашний у губернатора человек, распечатывал в углу у стола пакеты; а в следующей комнате, у ближайшего
к дверям залы
окна, поместился один заезжий, толстый и здоровый полковник, друг и бывший сослуживец Ивана Осиповича, и читал «Голос», разумеется не обращая никакого внимания на то, что происходило в зале; даже и сидел
спиной.
Оленин вернулся сумерками и долго не мог опомниться от всего, чтò видел; но
к ночи опять нахлынули на него вчерашние воспоминания; он выглянул в
окно; Марьяна ходила из дома в клеть, убираясь по хозяйству. Мать ушла на виноград. Отец был в правлении. Оленин не дождался, пока она совсем убралась, и пошел
к ней. Она была в хате и стояла
спиной к нему. Оленин думал, что она стыдится.
— В лесу три курочки замордовал, — отвечал старик, поворачивая
к окну свою широкую
спину, на которой заткнутые головками за поясом, пятная кровью черкеску, висели три фазанки. — Али ты не видывал? — спросил он. — Коли хочешь, возьми себе парочку. На! — И он подал в
окно двух фазанов. — А что, ты охотник? — спросил он.
Иногда он подходит
к окну и, обернувшись
к товарищам
спиной, надевает себе что-то на грудь и смотрит, нагнув голову; если в это время подойти
к нему, то он сконфузится и сорвет что-то с груди.
Кондратий усадил Глеба на почетное место,
к образам; он хотел посадить туда же и сына, но Ванюша отказался под предлогом, что заслонит
спиною окно, и расположился немного поодаль, в тень, бросаемую стеною; сам хозяин поместился рядом с соседом Глебом.
Петр и жена его, повернувшись
спиной к окнам, пропускавшим лучи солнца, сидели на полу; на коленях того и другого лежал бредень, который, обогнув несколько раз избу, поднимался вдруг горою в заднем углу и чуть не доставал в этом месте до люльки, привешенной
к гибкому шесту, воткнутому в перекладину потолка.
За чаем у Маши он сидел под
окном, прижимаясь
спиною к стене, и длинные пальцы его рук всегда цеплялись за стул или за край стола.
На широкой кушетке, подобрав под себя ноги и вертя в руках новую французскую брошюру, расположилась хозяйка; у
окна за пяльцами сидели: с одной стороны дочь Дарьи Михайловны, а с другой m-lle Boncourt [м-ль Бонкур (фр.).] — гувернантка, старая и сухая дева лет шестидесяти, с накладкой черных волос под разноцветным чепцом и хлопчатой бумагой в ушах; в углу, возле двери, поместился Басистов и читал газету, подле него Петя и Ваня играли в шашки, а прислонясь
к печке и заложив руки за
спину, стоял господин небольшого роста, взъерошенный и седой, с смуглым лицом и беглыми черными глазками — некто Африкан Семеныч Пигасов.
Проходя мимо трехоконного домика, в который перебрался Лаевский вскоре после дуэли, фон Корен не удержался и заглянул в
окно. Лаевский, согнувшись, сидел за столом,
спиною к окну, и писал.
Это помещение, не очень большое, было обставлено как гостиная, с глухим мягким ковром на весь пол. В кресле,
спиной к окну, скрестив ноги и облокотясь на драгоценный столик, сидел, откинув голову, молодой человек, одетый как модная картинка. Он смотрел перед собой большими голубыми глазами, с самодовольной улыбкой на розовом лице, оттененном черными усиками. Короче говоря, это был точь-в-точь манекен из витрины. Мы все стали против него. Галуэй сказал...
И я, имея оправдание, что не преследовал никаких дурных целей, степенно обошел дом, увидел со стороны моря раскрытое
окно, признал узор занавески и сел под ним
спиной к стене, слыша почти все, что говорилось в комнате.
Молодая женщина, одетая в серой фланелевой блузе, сидит в старинном кресле
спиной к открытому
окну, в которое лезут густые ветки сирени.
Пётр высунулся из
окна, загородив его своей широкой
спиною, он увидал, что отец, обняв тёщу, прижимает её
к стене бани, стараясь опрокинуть на землю, она, часто взмахивая руками, бьёт его по голове и, задыхаясь, громко шепчет...
Стоя
спиною к тёще, Пётр смотрел в
окно, в саду бормотали скворцы, передразнивая всё на свете, он вспомнил слова Тихона...