Неточные совпадения
— Закройте
окно, а то налетит серая дрянь, — сказала она. Потом, прислушиваясь
к спору девиц на диване, посмотрев прищуренно в широкую
спину Инокова, вздохнула...
— Правду говоря, — нехорошо это было видеть, когда он сидел верхом на
спине Бобыля. Когда Григорий злится, лицо у него… жуткое! Потом Микеша плакал. Если б его просто побили, он бы не так обиделся, а тут — за уши! Засмеяли его, ушел в батраки на хутор
к Жадовским. Признаться — я рада была, что ушел, он мне в комнату всякую дрянь через
окно бросал — дохлых мышей, кротов, ежей живых, а я страшно боюсь ежей!
Ел Никодим Иванович много, некрасиво и, должно быть, зная это, старался есть незаметно, глотал пищу быстро, не разжевывая ее. А желудок у него был плохой, писатель страдал икотой; наглотавшись, он сконфуженно мигал и прикрывал рот ладонью, затем, сунув нос в рукав, покашливая, отходил
к окну, становился
спиною ко всем и тайно потирал живот.
Потом снова скакали взмыленные лошади Власовского, кучер останавливал их на скаку, полицмейстер, стоя, размахивал руками, кричал в
окна домов, на рабочих, на полицейских и мальчишек, а окричав людей, устало валился на сиденье коляски и толчком в
спину кучера снова гнал лошадей. Длинные усы его, грозно шевелясь, загибались
к затылку.
— Неужели — воры? — спросил Иноков, улыбаясь. Клим подошел
к окну и увидал в темноте двора, что с ворот свалился большой, тяжелый человек, от него отскочило что-то круглое, человек схватил эту штуку, накрыл ею голову, выпрямился и стал жандармом, а Клим, почувствовав неприятную дрожь в коже
спины, в ногах, шепнул с надеждой...
К удивлению Самгина все это кончилось для него не так, как он ожидал. Седой жандарм и товарищ прокурора вышли в столовую с видом людей, которые поссорились; адъютант сел
к столу и начал писать, судейский, остановясь у
окна, повернулся
спиною ко всему, что происходило в комнате. Но седой подошел
к Любаше и негромко сказал...
Сказала тихонько, задумчиво, но ему послышалось в словах ее что-то похожее на упрек или вызов. Стоя у
окна спиною к ней, он ответил учительным тоном...
Подойдя
к столу, он выпил рюмку портвейна и, спрятав руки за
спину, посмотрел в
окно, на небо, на белую звезду, уже едва заметную в голубом, на огонь фонаря у ворот дома. В памяти неотвязно звучало...
— Плохой ты актер, — сказал он и, подойдя
к окну, открыл форточку. В темноте колебалась сероватая масса густейшего снега, создавая впечатление ткани, которая распадается на мелкие клочья. У подъезда гостиницы жалобно мигал взвешенный в снегу и тоже холодный огонек фонаря. А за
спиною бормотал Лютов.
Его разбудили дергающие звуки выстрелов где-то до того близко, что на каждый выстрел стекла
окон отзывались противненькой, ноющей дрожью, и эта дрожь отдавалась в коже
спины, в ногах Самгина. Он вскочил, схватил брюки, подбежал
к ледяному
окну, — на улице в косых лучах утреннего солнца прыгали какие-то серые фигуры.
Вагон встряхивало, качало, шипел паровоз, кричали люди; невидимый в темноте сосед Клима сорвал занавеску с
окна, обнажив светло-голубой квадрат неба и две звезды на нем; Самгин зажег спичку и увидел пред собою широкую
спину, мясистую шею, жирный затылок; обладатель этих достоинств, прижав лоб свой
к стеклу, говорил вызывающим тоном...
Летний дождь шумно плескал в стекла
окон, трещал и бухал гром, сверкали молнии, освещая стеклянную пыль дождя; в пыли подпрыгивала черная крыша с двумя гончарными трубами, — трубы были похожи на воздетые
к небу руки без кистей. Неприятно теплая духота наполняла зал, за
спиною Самгина у кого-то урчало в животе, сосед с левой руки после каждого удара грома крестился и шептал Самгину, задевая его локтем...
И повернулся
к Самгину широкой, но сутулой
спиною человека, который живет, согнув себя над книгами. Именно так подумал о нем Самгин, открывая вентиляторы в
окне и в печке.
Неточные совпадения
Она подошла
к окну и видела, как он не глядя взял перчатки и, тронув рукой
спину кучера, что-то сказал ему.
Разумихин, сконфуженный окончательно падением столика и разбившимся стаканом, мрачно поглядел на осколки, плюнул и круто повернул
к окну, где и стал
спиной к публике, с страшно нахмуренным лицом, смотря в
окно и ничего не видя.
Он встал и уселся на краю постели,
спиной к окну.
Но, смотришь, промелькнет утро, день уже клонится
к вечеру, а с ним клонятся
к покою и утомленные силы Обломова: бури и волнения смиряются в душе, голова отрезвляется от дум, кровь медленнее пробирается по жилам. Обломов тихо, задумчиво переворачивается на
спину и, устремив печальный взгляд в
окно,
к небу, с грустью провожает глазами солнце, великолепно садящееся на чей-то четырехэтажный дом.
Ответа не было. Привалов поднял глаза и увидел, как седой, сгорбившийся в одну ночь старик стоял у
окна к нему
спиной и тихо плакал.