Неточные совпадения
Узналось все это после. А потом как-то мы ужинали у В.М. Лаврова. Сергей Андреевич уезжал раньше других; мы вышли его проводить в прихожую, подали ему шубу, его бобровая шапка лежала на столе, а рядом с шапкой
спал котенок.
Подняв руки и поправляя причёску, попадья продолжала говорить скучно и серьёзно. На стенках и потолке беседки висели пучки вешних пахучих трав, в тонких лентах солнечных лучей кружился, плавал,
опадая, высохший цветень, сверкала радужная пыль. А на пороге, фыркая и кувыркаясь, играли двое
котят, серенький и рыжий. Кожемякин засмотрелся на них, и вдруг его ушей коснулись странные слова...
Анисья. Что брешешь, пралик тебя расшиби.
Котята там пищат. Иди в избу да
спи. А то я тебя.
Капельмейстер, державший первую скрипку, был ленивейшее в мире животное: вместо того, чтобы упражнять оркестр и совершенствоваться самому в музыке, он или
спал, или удил рыбу, или, наконец, играл с барской собакой на дворе; про прочую братию и говорить нечего: мальчишка-валторнист был такой шалун, что его следовало бы непременно раз по семи в день сечь: в валторну свою он насыпал песку, наливал щей и даже засовывал в широкое отверстие ее маленьких
котят.
Собаки хотели схватить
котенка, но Вася
упал животом на
котенка и закрыл его от собак.
Котят было пять. Когда они выросли немножко и стали вылезать из-под угла, где вывелись, дети выбрали себе одного
котенка, серого с белыми лапками, и принесли в дом. Мать раздала всех остальных
котят, а этого оставила детям. Дети кормили его, играли с ним и клали с собой
спать.
Есть или, по крайней мере, были у нас на Руси сострадательные барышни, одну из каковых автор вспоминает в эту минуту: в ее девической комнате постоянно можно было найти какую-нибудь калечку; на окне, например, сидел цыпленок с переломленною, перевязанною в лубок ногой; в шляпной коробке помещался гадостный больной
котенок; под комодом прыгал на нитке упавший из гнезда желтоносый галчонок: все это подбиралось сюда откуда
попало и воспитывалось здесь до поправления сил, без всякого расчета на чью бы то ни было благодарность.
Ваня и Нина долго решают, кому быть отцом
котят, и в конце концов выбор их
падает на большую темно-красную лошадь с оторванным хвостом, которая валяется в кладовой под лестницей и вместе с другим игрушечным хламом доживает свой век. Ее тащат из кладовой и ставят около ящика.
— Соня? ты
спишь? Мама? — прошептала она. Никто не ответил. Наташа медленно и осторожно встала, перекрестилась и ступила осторожно, узкою и гибкою босою ступней, на грязный холодный пол. Скрипнули половицы. Она, быстро перебирая ногами, пробежала как
котенок несколько шагов и взялась за холодную скобку двери.