Неточные совпадения
— Это когда они
колдуна схватили, — заметил Михеич, — то и жилье его разорили;
думали тут клад найти, тетка их подкурятина!
— Клад! — вскричал Омляш. — А что вы
думаете, ребята? Ведь он
колдун, так не диво, если знает… Да не обманываешь ли ты!
«Добро ты, поддельный
колдун! —
подумал Кирша.
— Однако тебе это всё равно. И
колдун — человек. Ты вот что знай: город — он опасный, он вон как приучает людей: жена у человека на богомолье ушла, а он сейчас на её место стряпуху посадил и — балуется. А старик такого примера показать не может… Я и говорю, что, мол, тебе с ним ладно будет, надо
думать. Будешь ты жить за ним, как за кустом, сиди да поглядывай.
— Зачем? В городах, надо
думать, нет их, колдунов-то.
Селиван, не ожидая, что Савка так хорошо вооружен, как раз к его приезду выскочил петухом на застреху и начал вертеться, глазеть на все стороны да петь «ку-ка-реку!» Савка не сробел
колдуна, а, напротив, сказал ему: «Э, брат, врешь — не уйдешь», и с этим, недолго
думая, ловко швырнул в него своим поленом, что тот даже не допел до конца своего «ку-ка-реку» и свалился мертвым.
— Видишь ты:
думал я, что быть мне
колдуном, — очень душа моя тянулась к этому. У меня и дед с материной стороны
колдун был и дядя отцов — тоже. Дядя этот — в нашей стороне — знаменитейший ведун и знахарь, пчеляк тоже редкий, — по всей губернии его слава известна, его даже и татаре, и черемисы, чуваши — все признают. Ему уж далеко за сто лет, а он годов семь тому назад взял девку, сироту-татарку, — дети пошли. Жениться ему нельзя уж — трижды венчался.
Он мысленно поставил рядом с Лодкой неуклюжего парня, уродливого и смешного, потом себя — красавца и силача, которого все боятся. «Чай, не
колдун Симка?» — вяло
подумал Бурмистров, стиснув зубы, вспомнив пустые глаза Симы.
Самую болезнь кликушества хлысты считают не напущенной
колдуном порчей, как
думает весь почти народ наш, а действием духа Божия.
— Не я, не я! — воскликнуло несколько голосов. Между ними был голос и доказчика.
Думали, не подшутил ли над ним нечистый; знали, в какой милости властитель содержит лекаря, и опасались гнева Ивана Васильевича за то, что потревожили напрасно его любимца; опасались мщения самого басурмана-колдуна, который потому уж чародей, что выучился так скоро изъясняться по-русски — и не было более свидетельства, что беглеца видели у окна его. Мамон, по своим причинам, не настаивал.
Но Каракача не слушал, бесился, топал ногами, хватал себя за голову, отчего перевязки на ней сползли и показалась кровь; судороги начали его корчить. Отец испугался. «Лекарь
колдун, вогнал опять хворость в сына, чтобы отмстить за невесту», —
подумал Даньяр и пал в ноги Антону, умоляя его спасти Каракаченьку и клянясь, что они за невестой не погонятся.
Почервонел
колдун, черной слюной харкнул. Ладно,
думает, квасок-то хорош, да как-то он еще отрыгнется…