Неточные совпадения
Но кроме врагов, бегающих по земле и отыскивающих чутьем свою добычу, такие же враги их летают и по воздуху:
орлы, беркуты, большие ястреба готовы напасть на зайца, как скоро почему-нибудь он бывает принужден оставить днем свое потаенное убежище, свое логово; если же это логово выбрано неудачно, не довольно закрыто травой или степным кустарником (разумеется, в чистых полях), то непременно и там увидит его зоркий до невероятности черный беркут (степной
орел), огромнейший и сильнейший из всех хищных птиц, похожий на копну сена, почерневшую от дождя, когда сидит на стогу или на сурчине, — увидит и, зашумев как буря, упадет на бедного зайца внезапно из облаков, унесет в длинных и острых
когтях на далекое расстояние и, опустясь на удобном месте, съест почти всего, с шерстью и мелкими костями.
Орел защищался из всех сил
когтями и клювом и гордо и дико, как раненый король, забившись в свой угол, оглядывал любопытных, приходивших его рассматривать.
Черепаха просила
орла, чтобы научил ее летать.
Орел не советовал, потому что ей не пристало, а она все просила.
Орел взял ее в
когти, поднял вверх и пустил: она упала на камни и разбилась.
Тогда
орел вдруг сам громко закричал, расправил крылья и тяжело полетел к морю. Он вернулся только поздно вечером: он летел тихо и низко над землею, в
когтях у него опять была большая рыба.
Один раз подле дерева работал народ, а
орел подлетал к гнезду с большой рыбой в
когтях. Люди увидали рыбу, окружили дерево, стали кричать и бросать в
орла каменьями.
Как на том ли на кусту млад сизо́й
орел сидит,
Во
когтях держит
орел черна ворона.
— Эльфы… светлые маленькие эльфы в голубом пространстве… Как хорошо… Люда… смотри! Вот горы… синие и белые наверху… Как эльфы кружатся быстро… быстро!.. Хорош твой сон, Люда… А вот
орел… Он близко машет крыльями… большой кавказский
орел… Он хватает эльфа… меня… Люда!.. Ах, страшно… страшно… больно!..
Когти…
когти!.. Он впился мне в грудь… больно… больно…
Орлы вьются кругом, яростно клокочут, распускают над ним
когти и так дерзко близятся к нему, что едва не хватают его клювом.
Дворчане прибегают, секут
орлов ножами, бьют кистенем и едва могут освободить своего господина, полумертвого, из ужасного плена. Обрубленные ноги птиц еще держатся за врага своего, впившись в него
когтями.
Душа его, как разгневанный
орел, рвала на части животных, им только взвиденных, и впивалась даже могучими
когтями в тигра, который был ему не по силам.