Неточные совпадения
На обратном пути я занялся охотой на рябчиков и подошел к биваку с другой стороны. Дым от костра, смешанный с
паром, густыми
клубами валил из палатки. Та м шевелились люди, вероятно, их разбудили мои выстрелы.
Дым и
пар, освещенные пламенем костра, густыми
клубами взвивались кверху.
Тотчас мы стали сушиться. От намокшей одежды
клубами повалил
пар. Дым костра относило то в одну, то в другую сторону. Это был верный признак, что дождь скоро перестанет. Действительно, через полчаса он превратился в изморось. С деревьев продолжали падать еще крупные капли.
И с первым появлением этого вестника выскакивал А. А. Козлов, будь в это время обед или ужин, и мчался на своей лихой
паре, переодеваясь на ходу в непромокаемый плащ и надевая каску, которая всегда была в экипаже. С пожара он возвращался в
клуб доедать свой обед или ужин.
А кругом
пар вырывается
клубами из отворяемых поминутно дверей лавок и трактиров и сливается в общий туман, конечно, более свежий и ясный, чем внутри трактиров и ночлежных домов, дезинфицируемых только махорочным дымом, слегка уничтожающим запах прелых портянок, человеческих испарений и перегорелой водки.
У колеса показался сам Галактион, посмотрел в бинокль, узнал отца и застопорил машину. Колеса перестали буравить воду, из трубы вылетел
клуб белого
пара, от парохода быстро отделилась лодка с матросами.
Его видали в
клубе, в театре, в концертах — вообще везде, где собиралась хорошая публика; он был знаком со всем городом и всех знал, имел
пару отличных вяток, барскую квартиру и жил на холостую ногу.
Огромный «Илья Муромец» могучим вздохом выпустил в борт пристани густой
клуб белого
пара и плавно, лебедем, двинулся против течения.
Мы вышли из западни. И без того душный воздух был теперь наполнен густыми
клубами динамитных
паров и пылью. Лампы погасли. Мы очутились в полном мраке. Выйдя из западни, мы ощутили только одно — глубокую, густую темь. Эта темь была так густа, что осенняя ночь в сравнении с ней казалась сумерками. Дышалось тяжело. Ощупью, по колено в воде, стараясь не сбиться с деревянной настилки, мы пошли к камере. Я попробовал зажечь спичку, но она погасла. Пришлось ожидать, пока вентилятор очистит воздух.
Он скакал на той самой
паре серебряных лошадей, извергавших из ноздрей целые
клубы дыма; у самого черта лежало что-то белое на коленях, а сзади его, трепля во всю мочь лохматыми ушами, неслась Дагоберова собака.
Самовар кипел с утра до вечера, и
пар, проходя под косяком двери,
клубами валил к потолку.
— Едва он успел поднять глаза, уж одна оглобля была против его груди, и
пар, вылетавший
клубами из ноздрей бегуна, обдал ему лицо; машинально он ухватился руками за оглоблю и в тот же миг сильным порывом лошади был отброшен несколько шагов в сторону на тротуар… раздалось кругом: «задавил, задавил», извозчики погнались за нарушителем порядка, — но белый султан только мелькнул у них перед глазами и был таков.
После проверки в присутствии местного начальства вывели партию на берег. Проведя несколько месяцев на море, арестанты впервые чувствовали под ногами твердую почву. Пароход, на котором они прожили столько времени, покачивался в темноте и вздыхал среди ночи
клубами белого
пара.
Случилось это летом, в знойный день.
По мостовой широкими
клубамиВилася пыль. От труб высоких тень
Ложилася на крышах полосами,
И
пар с камней струился. Сон и лень
Вполне Симбирском овладели; даже
Катилась Волга медленней и глаже.
В саду, в беседке темной и сырой,
Лежал полураздетый наш герой
И размышлял о тайне съединенья
Двух душ, — предмет достойный размышленья.
Вытирая вспотевшее лицо красным дырявым платком, он часто оглядывался на дверь, которая то и дело хлопала на блоке и дребезжала своими стеклами, впуская, вместе с новыми гостями, стремительные
клубы белого морозного
пара.
Из отворенных дверей избы валил
пар клубами.
Дверь в келью то и дело отворялась, и морозный воздух
клубами белого
пара каждый раз врывался в жарко натопленную келью.
Цезарь спит и тихо, точно бредящая собака, взвизгивает во сне. Одна из его могучих желтых лап высунулась в ту щель внизу решетки, куда просовывают пищу, и небрежно свесилась наружу. Голову он спрятал в другую лапу, согнутую в колене, и сверху видна только густая темная грива. Рядом с ним свернулась в клубок, точно спящая кошечка, его львица. Цезарь спит беспокойно и иногда вздрагивает. Дыхание
клубами горячего
пара вылетает из его широких ноздрей.
И пожарище родное
Обозрев в последний раз:
«Дым,
пар дымный, все земное,
Вечность, боги, лишь у вас!
Как уходят
клубы дыма,
Так уходят наши дни!
Боги, вечны вы одни, —
Все земное идет мимо...
Под горой пышет
парами и кидает кверху черные
клубы дыма паровая мукомольня, за ней версты на полторы вдоль по подолу тянется длинный ряд высоких деревянных соляных амбаров, дальше пошла гора, густо поросшая орешником, мелким березником и кочерявым дубняком.
Извозчичья
пара, взятая у купеческого
клуба, лихо летела к Триумфальным воротам.
Вправо, подальше, скучилось несколько извозчичьих саней
парами, какие по вечерам дежурят около
клубов.
Яркий, почти солнечный свет мешается с
клубами черного дыма и матового
пара, золотые языки скользят и с жадным треском, улыбаясь и весело мигая, лижут черные остовы.
Он занимает казенное место по литературной же части, жалованья пять тысяч рублей, квартира такая, что можно целый штаб поместить,
пара вяток у него, в
клубе играет по большой, да этого еще мало: для собственного удовольствия изволит издавать книжки, и всегда при деньгах!
Глеб Алексеевич выехал на заставу, ударил по лошади и как стрела помчался, куда глаза глядят. Сколько проехал он верст — он не знал, но только тогда, когда увидел, что утомленный красивый конь его был положительно окутан
клубами, шедшего от него
пара, а руки его затекли от держания возжей, он приостановил лошадь, повернул снова к Москве и поехал шагом. Быстрая езда всегда производила на него успокаивающее впечатление. Так было и теперь.
Настасья Федоровна быстро прошла в переднюю комнату, откинула дверной крюк, и вместе с ворвавшимся в комнату
клубом морозного
пара на пороге двери появился видный, рослый мужчина, закутанный в баранью шубу, воротник которой был уже откинут им в сенях, а шапка из черных мерлушек небрежно сдвинута на затылок.
Гудки смолкли один за другим. Затих благовест. Только бесчисленные жаворонки звенели и заливались в ярком небе, и казалось, что это звенит само небо, — звенит однообразно, назойливо… Да и в небе ли это звенит? Не звенит ли кровь в разгоряченной голове?.. Ковыль волновался и сверкал под солнцем, как маленькие
клубы белоснежного
пара. По степи шныряли юркие рыжие овражки. Из рудничних труб лениво валил дым и длинными, мутными полосами тянулся по горизонту.