Неточные совпадения
3. По положении начинки и удобрении оной должным числом масла и яиц,
класть пирог в
печь и содержать в вольном духе, доколе не зарумянится.
Я взошел в хату: две лавки и стол, да огромный сундук возле
печи составляли всю ее мебель. На стене ни одного образа — дурной знак! В разбитое стекло врывался морской ветер. Я вытащил из чемодана восковой огарок и, засветив его, стал раскладывать вещи, поставив в угол шашку и ружье, пистолеты
положил на стол, разостлал бурку на лавке, казак свою на другой; через десять минут он захрапел, но я не мог заснуть: передо мной во мраке все вертелся мальчик с белыми глазами.
В пекарне становилось все тише, на
печи кто-то уже храпел и выл, как бы вторя гулкому вою ветра в трубе. Семь человек за столом сдвинулись теснее, двое
положили головы на стол, пузатый самовар возвышался над ними величественно и смешно. Вспыхивали красные огоньки папирос, освещая красивое лицо Алексея, медные щеки Семена, чей-то длинный, птичий нос.
Следующие два дня были дождливые, в особенности последний. Лежа на кане, я нежился под одеялом. Вечером перед сном тазы последний раз вынули жар из
печей и
положили его посредине фанзы в котел с золой. Ночью я проснулся от сильного шума. На дворе неистовствовала буря, дождь хлестал по окнам. Я совершенно забыл, где мы находимся; мне казалось, что я сплю в лесу, около костра, под открытым небом. Сквозь темноту я чуть-чуть увидел свет потухающих углей и испугался.
— Слава богу, как всегда; он вам кланяется… Родственник, не меняя нисколько лица, одними зрачками телеграфировал мне упрек, совет, предостережение; зрачки его, косясь, заставили меня обернуться — истопник
клал дрова в
печь; когда он затопил ее, причем сам отправлял должность раздувальных мехов, и сделал на полу лужу снегом, оттаявшим с его сапог, он взял кочергу длиною с казацкую пику и вышел.
В начале зимы его перевезли в Лефортовский гошпиталь; оказалось, что в больнице не было ни одной пустой секретной арестантской комнаты; за такой безделицей останавливаться не стоило: нашелся какой-то отгороженный угол без
печи, —
положили больного в эту южную веранду и поставили к нему часового. Какова была температура зимой в каменном чулане, можно понять из того, что часовой ночью до того изнемог от стужи, что пошел в коридор погреться к
печи, прося Сатина не говорить об этом дежурному.
Когда весь табак перетрется со смесью, его вспрыскивать оставшимся одним золотником розового масла и перемешивать руками. Затем насыпать в бутылки; насыпав в бутылки табак, закубрить его пробкой и завязать пузырем, поставить их на
печь дней на пять или на шесть, а на ночь в печку ставить,
класть их надо в лежачем положении. И табак готов».
Положим, что в Александровской тюрьме
пекут хлеб для 2870 человек.
В 1849 году из сеней сделана комната и
печь, под которой Муравьев
кладет эту записку.
Так оно и доподлинно скажешь, что казна-матушка всем нам кормилица… Это точно-с. По той причине, что если б не казна, куда же бы нам с торговлей-то деваться? Это все единственно, что деньги в ланбарт
положить, да и сидеть самому на
печи сложа руки.
А у купца этого я работал,
печь в новой бане
клал, и начал купец хворать, тут я ему во сне приснился нехорошо, испугался он и давай просить начальство: отпустите его, — это меня, значит, — отпустите его, а то-де он во сне снится: не простишь ему, бает, не выздоровеешь, колдун он, видно, — это я, стало быть, колдун!
Ее любовь к сыну была подобна безумию, смешила и пугала меня своей силой, которую я не могу назвать иначе, как яростной силой. Бывало, после утренней молитвы, она встанет на приступок
печи и,
положив локти на крайнюю доску полатей, горячо шипит...
Наталья, точно каменная, стоя у
печи, заслонив чело широкой спиной, неестественно громко сморкалась, каждый раз заставляя хозяина вздрагивать. По стенам кухни и по лицам людей расползались какие-то зелёные узоры, точно всё обрастало плесенью, голова Саввы — как морда сома, а пёстрая рожа Максима — железный, покрытый ржавчиной заступ. В углу,
положив длинные руки на плечи Шакира, качался Тиунов, говоря...
Хворый человек ложится на порог, на спину ему
кладут голик, которым в
печи жар заметают, а по голику секут топором — не крепко — трижды три раза.
Покойно жил, о паспорте никто не спрашивал. Дети меня любили и прямо вешались на меня. Да созорничать дернула нелегкая. Принес в воскресенье дрова,
положил к
печи, иду по коридору — вижу, класс отворен и на доске написаны мелом две строчки...
Вынув из
печи весовой белый хлеб, я
кладу на длинную доску десять-двенадцать караваев и поспешно несу их в лавочку Деренкова, а возвратясь назад, набиваю двухпудовую корзину булками и сдобным и бегу в духовную академию, чтоб поспеть к утреннему чаю студентов.
И всё время вертимся мы в работе: я мешу, он хлебы раскатывает, в
печь сажает; испекутся — вынимать их начнёт, а я на полки
кладу, руки себе обжигая.
Было ясно — он не хотел говорить.
Полагая, что такое настроение не продлится у него долго, я не стал надоедать ему вопросами. Он весь день молчал, только по необходимости бросая мне краткие слова, относящиеся к работе, расхаживал по пекарне с понуренной головой и всё с теми же туманными глазами, с какими пришел. В нем точно погасло что-то; он работал медленно и вяло, связанный своими думами. Ночью, когда мы уже посадили последние хлебы в
печь и, из боязни передержать их, не ложились спать, он попросил меня...
Стали ложиться спать. Николая, как больного,
положили на
печи со стариком; Саша легла на полу, а Ольга пошла с бабами в сарай.
Они оба начали злиться и взвизгивать — но тут неслышно явилась Паша, сунула в дверь руку с зажженной лампой, — Четыхер принял лампу, поднял ее над головой и осветил поочередно Бурмистрова на постели, с прижатыми к груди руками и встрепанной головой, изломанное тело Симы на полу, а около
печи Артюшку. Он стоял,
положив ладони на дуло ружья, и лицо его улыбалось кривой бессменной улыбкой.
Митрич (кончил есть). Это верно. Я у купца жил. У них всё так.
Положи деньги да и лежи на
печи, получай.
— Есть и рубаха, высохла, я её на
печи посушила, — говорит дочь, бросая ему серый комок тряпья, и озабоченно ставит на стол маленький жестяной самовар, кружки,
кладёт хлеб, быстрая и бесшумная. Я снимаю сапоги, полные грязи и воды, смотрю на мужика — крепкий, лицо круглое, густо обросло рыжеватыми волосами, глаза голубые, серьёзные и добрые, а голову всё время держит набок.
Дав отдохнуть полчаса, майор Ф. повел нас далее. Чем ближе мы подходили к Попкиою, тем становилось труднее и труднее. Солнце
пекло с какою-то яростью, будто торопилось допечь нас, пока мы еще не пришли на место и не спрятались от жары в палатки. Некоторые не выдержали этой ярости: едва бредя с опущенною головою, я чуть не споткнулся об упавшего офицера. Он лежал красный, как кумач, и судорожна, тяжело дышал. Его
положили в лазаретную фуру.
Отец сдернул с крыши жердь,
положил на колоду, взмахнул топором, живо перерубил и принес в избу и говорит: «Ну, вот тебе и дрова, топи
печь; а я нынче пойду — приищу купить избу да лесу на двор. Корову также купить надо».
Положим, теперь бы и отец не подбросил девочку — подросла Дуня. Бабушке в избе помогает, за водой ходит к колодцу, в лес бегает с ребятами.
Печь умеет растопить, коровушке корм задать, полы вымыть…
Мать, задумавшись, чистила овощ и
клала его в горшок, выдвинутый из устья
печи.
Катруся, возвратясь из клети, куда она выносила остатки ужина, подошла к своему мужу,
положила руку на его грудь, поглядела ему в лицо и, тяжело вздохнув, отошла к
печи.
Он вышел из избы во двор, подполз под дом, распугав бывших там птиц, и вырыв довольно глубокую яму около кирпичного низа
печи, завернул шкатулку, на которую
положил ключ в кусок кожи, купленной им для бродней, зарыл ее, притоптал землею и даже набросал на этом месте валявшиеся в подполье кирпичи.