Неточные совпадения
— Не верю, — крикнул Бердников. — Зачем же вы при ней, ну? Не знаете, скрывает она от вас эту сделку? Узнайте! Вы — не маленький. Я вам
карьеру сделаю. Не дурачьтесь. К черту Пилатову чистоплотность! Вы же видите: жизнь
идет от плохого к худшему. Что вы можете сделать против этого, вы?
— Да уж по тому одному не
пойду, что согласись я теперь, что тогда
пойду, так ты весь этот срок апелляции таскаться начнешь ко мне каждый день. А главное, все это вздор, вот и все. И стану я из-за тебя мою
карьеру ломать? И вдруг князь меня спросит: «Вас кто прислал?» — «Долгорукий». — «А какое дело Долгорукому до Версилова?» Так я должен ему твою родословную объяснять, что ли? Да ведь он расхохочется!
— Ракитин знает. Много знает Ракитин, черт его дери! В монахи не
пойдет. В Петербург собирается. Там, говорит, в отделение критики, но с благородством направления. Что ж, может пользу принесть и
карьеру устроить. Ух,
карьеру они мастера! Черт с эфикой! Я-то пропал, Алексей, я-то, Божий ты человек! Я тебя больше всех люблю. Сотрясается у меня сердце на тебя, вот что. Какой там был Карл Бернар?
Дед сопровождал Александра в Тильзит и
пошел бы дальше всех, но рано потерял
карьеру за дружбу с Сперанским.
Натурализация нисколько не мешает, впрочем,
карьере дома, — я имею два блестящих примера перед глазами: Людовик Бонапарт — гражданин Турговии, и Александр Николаевич — бюргер дармштадтский, сделались, после их натурализации, императорами. Так далеко я и не
иду.
В начале царствования Александра в Тобольск приезжал какой-то ревизор. Ему нужны были деловые писаря, кто-то рекомендовал ему Тюфяева. Ревизор до того был доволен им, что предложил ему ехать с ним в Петербург. Тогда Тюфяев, у которого, по собственным словам, самолюбие не
шло дальше места секретаря в уездном суде, иначе оценил себя и с железной волей решился сделать
карьеру.
Он не может пожаловаться, что служба его
идет туго и что начальство равнодушно к нему, но есть что-то в самой избранной им
карьере, что делает его жребий не вполне удовлетворительным.
У С. И. Грибкова начал свою художественную
карьеру и Н. И. Струнников, поступивший к нему в ученики четырнадцатилетним мальчиком. Так же как и все, был «на побегушках», был маляром, тер краски, мыл кисти, а по вечерам учился рисовать с натуры. Раз С. И. Грибков
послал ученика Струнникова к антиквару за Калужской заставой реставрировать какую-то старую картину.
Но не оттого закружилась у меня тогда голова и тосковало сердце так, что я десять раз подходил к их дверям и десять раз возвращался назад, прежде чем вошел, — не оттого, что не удалась мне моя
карьера и что не было у меня еще ни
славы, ни денег; не оттого, что я еще не какой-нибудь «атташе» и далеко было до того, чтоб меня
послали для поправления здоровья в Италию; а оттого, что можно прожить десять лет в один год, и прожила в этот год десять лет и моя Наташа.
Он даже и не возражал, а просто начал меня упрекать, что я бросил дом графа Наинского, а потом сказал, что надо подмазаться к княгине К., моей крестной матери, и что если княгиня К. меня хорошо примет, так, значит, и везде примут и
карьера сделана, и
пошел, и
пошел расписывать!
Несмотря на такой исход, государственная
карьера Горохова была уже подорвана. Мир был заключен, но на условиях, очень и очень нелегких. Наденька потребовала, во-первых, чтоб в кабинете мужа была поставлена кушетка; во-вторых, чтоб Володька, всякий раз, как
идет в кабинет заниматься, переносил и ее туда на руках и клал на кушетку, и, в-третьих, чтобы Володька, всякий раз, как Наденьке вздумается, сейчас же бросал и свои гадкие бумаги, и свое противное государство и садился к ней на кушетку.
Блестящий офицер генерального штаба Ромашов
идет все выше и выше по пути служебной
карьеры…
Грубые армейские привычки, фамильярность, карты, попойки — нет, это не для него: он помнит, что здесь только этап на пути его дальнейшей
карьеры и
славы.
Эти мысли, вызванные в нем столкновением с Смоковниковым, вместе с неприятностями по гимназии, происшедшими от этого столкновения, — именно, выговор, замечание, полученное от начальства, — заставили его принять давно уже, со смерти жены, манившее его к себе решение: принять монашество и избрать ту самую
карьеру, по которой
пошли некоторые из его товарищей по академии, из которых один был уже архиереем, а другой архимандритом на вакансии епископа.
Очевидно, внутри его существовало два течения: одно — старое, с либеральной закваской, другое — новейшее, которое
шло навстречу
карьере. Первое побуждало его не забывать старых друзей; второе подсказывало, что хотя не забывать и похвально, но сношения следует поддерживать с осторожностью. Он, разумеется, прибавлял при этом, что осторожность необходима не столько ради
карьеры, сколько для того, чтобы…"не погубить дела".
«Поздравляем, — говорят, — тебя, ты теперь благородный и можешь в приказные
идти; помилуй бог, как спокойно, — и письмо мне полковник к одному большому лицу в Петербург Дал. — Ступай, — говорит, — он твою
карьеру и благополучие совершит». Я с этим письмом и добрался до Питера, но не посчастливило мне насчет
карьеры.
По деревянному провалившемуся во многих местах тротуару
идет молодой человек из дворян, недоросль Кадников, недавно записавшийся, для составления себе
карьеры, в канцелярию предводителя.
— Нет, — сказал он, — моя
карьера кончена! Дело сделано: судьба не велит
идти дальше… пусть! — Он махнул рукой.
— Ты знаешь, Лиза, — сказал он, — какую роль я играю в службе: я считаюсь самым дельным чиновником в министерстве. Нынешний год буду представлен в тайные советники и, конечно, получу. Не думай, чтоб
карьера моя кончилась этим: я могу еще
идти вперед… и
пошел бы…
Только спустя несколько минут он сообразил, что иные, не выдержавши выпускных испытаний, остались в старшем классе на второй год; другие были забракованы, признанные по состоянию здоровья негодными к несению военной службы; следующие
пошли: кто побогаче — в Николаевское кавалерийское училище; кто имел родню в Петербурге — в пехотные петербургские училища; первые ученики, сильные по математике, избрали привилегированные
карьеры инженеров или артиллеристов; здесь необходимы были и протекция и строгий дополнительный экзамен.
—
Идите, друг мой, я виновен, что вас подвергаю. У вас будущность и
карьера своего рода, а я — mon heure a sonné. [мой час пробил (фр.).]
Еще не все уснуло, со слободы доносятся всплески смеха, обрывки песен. На буграх, в железнодорожном
карьере, где берут песок, или где-то в деревне Катызовке верещит, захлебываясь, гармоника, за оградою
идет всегда пьяный кузнец Мячов и поет — я узнаю его по песне...
Говорят, что в ранней молодости он был очень набожен и готовил себя к духовной
карьере и что, кончив в 1863 году курс в гимназии, он намеревался поступить в духовную академию, но будто бы его отец, доктор медицины и хирург, едко посмеялся над ним и заявил категорически, что не будет считать его своим сыном, если он
пойдет в попы.
Карьеру он сделал блестящую благодаря скромной веселости своего нрава, ловкости в танцах, мастерской езде верхом ординарцем на парадах — большей частью на чужих лошадях — и, наконец, какому-то особенному искусству фамильярно — почтительного обращения с высшими, грустноласкового, почти сиротливого прислуживанья, не без примеси общего, легкого, как пух, либерализма…Этот либерализм не помешал ему, однако, перепороть пятьдесят человек крестьян в взбунтовавшемся белорусском селении, куда его
послали для усмирения.
Крутицкий. Я вам говорю. Скромен не по летам, умен, дворянин, может сделать отличную
карьеру. Вообще славный малый… малый славный. Его рекомендовали мне для некоторых занятий; ну, я того, знаете ли, попытал его, что, мол, ты за птица! Парень хоть куда! Далеко
пойдет, далеко, вот увидите.
Однако… если бы тогда кто-нибудь раскрыл передо мною, выражаясь метафорически, «завесу будущего» и показал бы мне их теми, каковы они теперь, я был бы разочарован. Лично я не был ни заносчив, ни тщеславен. Я не мечтал ни о богатстве, ни о
карьере, ни о
славе. Вообще, право, я был юноша довольно скромный. Если у меня были преувеличенные ожидания и гордость, то относились они к «моему поколению». Мне казалось, что во всех нас есть какие-то зачатки, какие-то завязи новой и полной жизни.
С внешней стороны Касатский казался самым обыкновенным молодым блестящим гвардейцем, делающим
карьеру, но внутри его
шла сложная и напряженная работа.
— И десять лет проси — не прощу. Никогда я тебя, развратница, не прощу. Слышишь, никогда!.. Зачем ты мне не призналась? Зачем ты меня обманывала? Ага! Ты думала, я чужие грехи буду покрывать? Вот, мол, дурак,
слава богу, нашелся, за честь сочтет чужими объедками пользоваться. Да ты знаешь ли, тварь, я на купеческой дочке мог бы жениться, если бы не ты… Я бы
карьеру свою теперь сделал. Я бы…
Нам самим случалось говорить с мужиками, помнившими
карьеру некоторых известных богачей, вышедших из простонародья; не только преклонения пред богатством, так обыкновенного между нашими просвещенными и «учеными» людьми, мы не заметили здесь, но даже встретили очень суровое суждение о средствах необычайного обогащения миллионеров, о которых
шла речь.
Старик полез в боковой карман за бумажником, наполненным газетными вырезками, которые я читал по крайней мере раз пятьдесят. Но я поспешил его успокоить уверением, что его
слава надолго пережила его артистическую
карьеру.
Зимою 186* года в Петербург прибыло на жительство одно очень зажиточное и именитое семейство, состоявшее из трех лиц: матери — пожилой дамы, княгини, слывшей женщиною тонкого образования и имевшей наилучшие светские связи в России и за границею; сына ее, молодого человека, начавшего в этот год служебную
карьеру по дипломатическому корпусу, и дочери, молодой княжны, которой едва
пошел семнадцатый год.
А Кромсай ему и помог начать всю эту
карьеру; он свел его к Николаю Андрееву Воробью, старинному орловскому маклеру, или «сводчику», а тот его как в хоровод завел и «определил
идти по найму за бакалейщикова сына».
— То-то же вот и есть! А вы только служите своему делу как следует, понимаете-с? — как следует: умно, ловко, деятельно, так только ротик разинете, как увидите, с какой быстротой
пойдет служебная карьера-с!.. Ха-ха-ха!.. И повышения, и отличия, и все это будет!
Но она не
шла далее предположения, что Кишенский устроил ее
карьеру с тем, чтобы поживиться от счетов и расходов.
— Какой умный мальчик! Конечно, себя! Вы очень умный американец, м-р Вандергуд, и я искренне удивляюсь, что вы сделали такую плохую
карьеру.
Идите спать, милые дети, спокойной ночи. Что ты так смотришь, Вандергуд: находишь, что час слишком ранний? Тогда возьми ее и прогуляйся по саду. Когда ты увидишь Марию при лунном свете, три тысячи Магнусов не в силах будут доказать, что это небесно чистое существо такая же тварь, как…
Впрочем, может быть, начальство не хотело этого замечать и потому, что ему уже надоело возиться с нашими «бунтами», да и не в этом дело. Мир и покой всем им, устроившим такую нашу
карьеру, а ты
иди вперед, моя история.
За ее привязанность я пожертвовал ей всем:
карьерой,
славой, комфортом…
Пока надо добраться поскорее до свежих, как персики, щек Санечки, с их чудесными ямочками. Сейчас они
пойдут в комнату Марфы Захаровны, куда подадут лакомства и наливки. Там — его царство. Тетенька и сама не прочь была бы согрешить с ним. Но он до таких перезрелых тыкв еще не спускался — по крайней мере с тех пор, как стоит на своих ногах и мечтает о крупной деловой
карьере.
И это было на склоне ее
карьеры, в 60-х годах, когда я, приехав раз в Нижний зимой, уже писателем, видел ее, кажется, в этой самой «Гризельде» и
пошел говорить с нею в уборную.
Старший из них — Иоганн — тогда, в конце 60-х годов, был уже на верху
славы как виртуоз и композитор вальсов, но опереточной, такой же блестящей,
карьеры еще не начинал.
Это грех, это преступление, за которое приходится потом платить горьким разочарованием; кто
идет на сцену только с мечтою стать „известностью“ — тот обыкновенно печально кончает свою
карьеру, не достигнув цели.
Если выдержу — впереди
карьера, работа во имя моего Юрика, надежда впоследствии осуществить то, о чем я так мечтала, а может быть, кроме того, имя,
слава.
Как бы то ни было, но служебная
карьера Алексея Андреевича при императоре Павле
шла поразительно быстро.
Первые годы его служебной
карьеры были из весьма заурядных, и повышение
шло довольно обыкновенными шагами.
На сцене
шла новая оперетка, и кроме того приманкой служила «парижская дива», начавшая, как утверждали злые языки, свою
карьеру в полпивных Латинского квартала, перешедшая оттуда в заурядный парижский кафе-шантан, с подмостков которого прямо и попала на сцену «Аквариума» в качестве «парижской знаменитости», имя которой крупными буквами было напечатано на афишах.
Я знаю, что вы обладаете таким сердцем. Притом вы любительница хорошеньких; моя протеже не из числа тех, которые остаются незамеченными, в чем вы, конечно, сами убедитесь, а потому я надеюсь, что,
посылая ее к вам, я тем самым кладу первый камень в основание устройства ее жизненной
карьеры — вы же довершите здание».
Неудача почтовой
карьеры еще более убедила Пизонского, что он не может
идти путями протекций.
Неудача почтовой
карьеры еще более убедила Пизонского, что он не может
идти теми путями, которые легче и которыми могут
идти другие.
«Хорошо Ростову, которому отец присылает по 10-ти тысяч, рассуждать о том, как он никому не хочет кланяться и ни к кому не
пойдет в лакеи; но мне, ничего не имеющему, кроме своей головы, надо сделать свою
карьеру и не упускать случаев, а пользоваться ими».
— Затем, что, уже раз
пойдя по
карьере военной службы, надо стараться сделать, коль возможно, блестящую
карьеру.