Все согласились. Краут нарезал бумажки, скатал их и насыпал в фуражку.
Капитан шутил и даже решился при этом случае попросить вина у полковника, для храбрости, как он сказал. Дяденко сидел мрачный, Володя улыбался чему-то, Черновицкий уверял, что непременно ему достанется, Краут был совершенно спокоен.
Неточные совпадения
Только что
капитан приготовился смиренно ответить, что он
пошутил и что готов показать слона, как вдруг тихий отбег береговой струи повернул яхту носом к середине ручья, и, как настоящая, полным ходом покинув берег, она ровно поплыла вниз.
— Как на вас, баб, не кричать… бабы вы!.. —
шутил старик, дрожавший от удовольствия. — Поди, мать-голубка, пошли кого-нибудь попроворней за
капитаном, чтоб он сейчас же здесь был!.. Ну, живо.
— Прошу вас оставить меня!.. Братец Петр Михайлыч могут, а вы еще молоды
шутить надо мной, — отрезал
капитан.
— Позвольте по порядку… Так что они были выпимши и кричат: «Ступай прочь! я сам буду командовать!» Я говорю: «Не могу! Как я —
капитан…» — «Связать, говорят, его!» И, связавши, спустили меня в люк, к матросам… А как сами были выпимши, то и захотели
пошутить… Встречу нам шел воз… шесть порожних барж под «Черногорцем». Фома Игнатьич и загородили им путь… Свистали те… не раз… надо говорить правду — свистали!
Жевакин. А это, однако ж, бывает. У нас вся третья эскадра, все офицеры и матросы, — все были с престранными фамилиями: Помойкин, Ярыжкин, Перепреев, лейтенант. А один мичман, и даже хороший мичман, был по фамилии просто Дырка. И
капитан, бывало: «Эй, ты, Дырка, поди сюда!» И, бывало, над ним всегда
пошутишь. «Эх ты, дырка эдакой!» — говоришь, бывало, ему.
— Не понимаю, как это случилось, — продолжал Эстамп, — что за одни сутки мы так прочно очутились в твоих лапах?! Ну, ну, я
пошутил. Веди,
капитан! А что эта Молли — хорошенькая?
Ого! Должно быть, дон Йеронимо,
Тот новый член, которого из Рима
Они в Севилью ждут,
шутить не любит!
Мы их принять готовы. Боабдил,
Твои одежды нам пришлися кстати:
Забавный мы затеем маскарад.
Ты будешь
капитан, который в Кадикс
Йеронимо привез; ты ж, Лепорелло,
Ты — сам Йеронимо. Смотрите ж оба,
Я каждому его назначу роль.
— Довольно, матушка, уж я его пожурил от себя… Я генерал, мне дозволено… Не статс-дамы дело журить
капитанов гвардии… Пощади! — заступился,
шутя, Владимир Сергеевич.