Неточные совпадения
Утром,
выпив кофе, он стоял у окна, точно
на краю глубокой ямы, созерцая быстрое движение теней облаков
и мутных
пятен солнца по стенам домов, по мостовой площади. Там, внизу, как бы подчиняясь игре света
и тени, суетливо бегали коротенькие люди, сверху они казались почти кубическими, приплюснутыми к земле, плотно покрытой грязным камнем.
Багровая заря вечером
и мгла
на горизонте перед рассветом
были верными признаками того, что утром
будет мороз. Та к оно
и случилось.
Солнце взошло мутное, деформированное. Оно давало свет, но не тепло. От диска его кверху
и книзу шли яркие лучи, а по сторонам
были светящиеся радужные
пятна, которые
на языке полярных народов называются «ушами
солнца».
Солнце ярко светило, обливая смешавшийся кругом аналоя народ густыми золотыми
пятнами. Зеленые хоругви качались, высоко поднятые иконы горели
на солнце своею позолотой, из кадила дьякона синеватою кудрявою струйкой поднимался быстро таявший в воздухе дымок,
и слышно
было, как, раскачиваясь в руке, позванивало оно медными колечками.
На дворе стояла оттепель;
солнце играло в каплях тающего
на иглистых листьях сосны снега; невдалеке
на земле
было большое черное
пятно, вылежанное ночевавшим здесь стадом зубров,
и с этой проталины несся сильный запах парного молока.
Было это
на второй день пасхи; недавно стаял последний вешний снег, от земли, нагретой
солнцем, густо поднимался тёплый
и душистый парок,
на припёке появились прозрачные, точно кружева, зелёные
пятна милой весенней травы.
Матвей смотрел в сторону города: поле курилось розоватым паром,
и всюду
на нём золотисто блестели красные
пятна, точно кто-то щедро разбросал куски кумача.
Солнце опустилось за дальние холмы, город
был не виден. Зарево заката широко распростёрло огненные крылья,
и в красном огне плавилась туча, похожая
на огромного сома.
Вдоль улицы, налитой
солнцем, сверкали стёкла открытых окон, яркие
пятна расписных ставен; кое-где
на деревьях в палисадниках люди вывесили клетки с птицами; звонко
пели щеглята, неумолчно трещали весёлые чижи;
на окне у Базуновых задумчиво свистела зарянка — любимая птица Матвея: ему нравилось её скромное оперение, красная грудка
и тонкие ножки, он любил слушать её простую грустную песенку, птица эта заставляла его вспоминать о матери.
Между садов вьется узкая тропа,
и по ней, тихо спускаясь с камня
на камень, идет к морю высокая женщина в черном платье, оно выгорело
на солнце до бурых
пятен,
и даже издали видны его заплаты. Голова ее не покрыта — блестит серебро седых волос, мелкими кольцами они осыпают ее высокий лоб, виски
и темную кожу щек; эти волосы, должно
быть, невозможно причесать гладко.
День
был яркий, благодатно сияло
солнце, освещая среди жирных
пятен жёлтого
и зелёного пёструю толпу людей; она медленно всползала среди двух песчаных холмов
на третий, уже украшенный не одним десятком крестов, врезанных в голубое небо
и осенённых широкими лапами старой, кривой сосны.
Желтый мох, которым
были законопачены пазы между бревнами, не успел еще завянуть
и таращился клочьями, усиками
и колючей щетиной; когда по утрам горячее июльское
солнце врывалось в окна конторы снопами ослепительных лучей, которые ложились
на полу золотыми
пятнами и яркими полосами, веселые зайчики долго
и прихотливо перебегали со стены
на стену, зажигая золотыми искорками капли свежей смолы, вытоплявшиеся из расщелявшихся толстых бревен.
Август
был в половине,
и стояла какая-то совсем отчаянная погода — дождь, дождь
и дождь, мелкий
и беспощадный, настоящий осенний дождь, который «зарядил»
на целый месяц; провернулось, правда, несколько солнечных дней, но
солнце светило таким печальным светом,
и кругом
было все так безнадежно серо, что
на душе щемило от этих печальных картин еще сильней, точно не
было конца этим серым низким тучам, которые ползли по небу расплывающимися мутными
пятнами, с поспешностью перебираясь
на юго-запад.
Горизонт
был чист,
и на нем то
и дело показывались белеющие
пятна парусов или дымки пароходов.
Солнце, яркое, но не греющее, холодно смотрело с высоты неба, по которому бегали перистые облака,
и доставляло большое удовольствие старому штурману Степану Ильичу, который уже брал высоты, чтобы иметь, наконец, после нескольких дней без наблюдений, точное место, то
есть знать широту
и долготу, в которой находится корвет.
Действительно, густой туман заволакивал выход с рейда, а
на рейде носился легкий туман.
Солнце казалось тусклым
пятном.
Было тепло
и сыро
и пахло банным воздухом.
Часов в десять утра, когда дневное светило поднялось над горизонтом градусов
на десять, справа
и слева от него появилось два радужных светящихся
пятна,
и от них в сторону протянулись длинные лучи, суживающиеся к концам. Одновременно над
солнцем появилась радуга, обращенная выпуклой частью к горизонту, а концами — к зениту. День
был морозный, тихий, небо безоблачное, деревья сильно заиндевели.
Солнечные
пятна были на полу, потом перешли
на прилавок,
на стену
и совсем исчезли; значит,
солнце уже склонилось за полдень.