Вскоре она вышла замуж за режиссера Владыкина, прекрасного, образованного человека, который
исполнил завещание Григорьева и ни разу не выпустил свою жену на сцену.
Неточные совпадения
Этим исчерпываются мои воспоминания о дедушке. Воспоминания однообразные и малосодержательные, как и сама его жизнь. Но эта малосодержательность, по-видимому, служила ему на пользу, а не во вред. Вместе с исправным физическим питанием и умственной и нравственной невозмутимостью, она способствовала долголетию: дедушка умер, когда ему уже
исполнилось девяносто лет.
Завещания он, конечно, не сделал, так что дядя Григорий Павлыч беспрепятственно овладел его сокровищем.
Барон покачал головою и стал осматривать комнату. Прежде всего он на письменном столе увидал записку, писанную рукою князя, которая была очень коротка: «Я сам убил себя; прошу с точностью
исполнить мое
завещание». Около записки барон увидал и
завещание. Он прочел его и, видимо, смутился.
Константин. Ну, дяденька, не ожидал. Кажется, знаете, какой я человек! Можно довериться без сумления. Стоит вам приказать словесно: выдай тому столько-то, тому столько-то — в точности
исполню. Наследник у вас один я, а вы какую-то моду выдумали —
завещание писать. Смешно даже.
2 Старуха. Нечего сказать, как в колыбельке, так и в могилку! Всегда был чудак покойник! царство ему небесное! Что ж?
исполнили его
завещание?
Крылатые слова, сказанные об этом стариком,
исполнили глубочайшего страха Глафиру. Она давно не казалась такою смятенною и испуганною, как при этой вести. И в самом деле было чего бояться: если только Бодростин возьмет
завещание и увидит, что там написано, то опять все труды и заботы, все хлопоты и злодеяния, все это могло пойти на ветер.
Во время хлопот о наследстве после Звегинцевых Марья Петровна вспомнила, что хотела совершить на имя Тани
завещание и
исполнила это у одного из петербургских нотариусов. Копию с него она послала письмом Иннокентию Антиповичу Гладких.
«Это было его назначение, его
завещание, — говорила она про себя, — это была воля Провидения, и я хоть этот завет свято
исполню».
И я действительно отрекся от церкви, перестал
исполнять ее обряды и написал в
завещании своим близким, чтобы они, когда я буду умирать, не допускали ко мне церковных служителей, и мертвое мое тело убрали бы поскорей, без всяких над ним заклинаний и молитв, как убирают всякую противную и ненужную вещь, чтобы она не мешала живым.