Неточные совпадения
Землю пашут, стараясь выводить сохами вензеля, изображающие начальные буквы
имен тех исторических
деятелей, которые наиболее прославились неуклонностию.
Чтоб сложиться такому характеру, может быть, нужны были и такие смешанные элементы, из каких сложился Штольц.
Деятели издавна отливались у нас в пять, шесть стереотипных форм, лениво, вполглаза глядя вокруг, прикладывали руку к общественной машине и с дремотой двигали ее по обычной колее, ставя ногу в оставленный предшественником след. Но вот глаза очнулись от дремоты, послышались бойкие, широкие шаги, живые голоса… Сколько Штольцев должно явиться под русскими
именами!
Но эти труды касаются прошедшего; подвиги нынешних
деятелей так же скромно, без треска и шума, внесутся в реестры официального хранилища, и долго еще до
имен их не дойдет очередь в истории.
Нельзя же двум великим историческим личностям, двум поседелым
деятелям всей западной истории, представителям двух миров, двух традиций, двух начал — государства и личной свободы, нельзя же им не остановить, не сокрушить третью личность, немую, без знамени, без
имени, являющуюся так не вовремя с веревкой рабства на шее и грубо толкающуюся в двери Европы и в двери истории с наглым притязанием на Византию, с одной ногой на Германии, с другой — на Тихом океане.
Вы чуть ли не один из главных политических
деятелей последнего времени,
имя которого осталось окружено сочувствием и уважением.
— Два качества в вас приветствую, — начал Салов, раскланиваясь перед ним, — мецената [Меценат (род. между 74 и 64, ум. 8 до н. э.) — римский государственный
деятель, покровительствовавший поэтам.
Имя Мецената стало нарицательным названием покровителя искусств и литературы.] (и он указал при этом на обеденный стол) и самого автора!
Бесспорно, что и он некоторое время принадлежал к знаменитой плеяде иных прославленных
деятелей нашего прошедшего поколения, и одно время, — впрочем, всего только одну самую маленькую минуточку, — его
имя многими тогдашними торопившимися людьми произносилось чуть не наряду с
именами Чаадаева, Белинского, Грановского и только что начинавшего тогда за границей Герцена.
Державство этому, поверьте, нисколько не помеха, ибо я не знаю ни одного государственного учреждения, которое не могло бы быть сведено к духу евангелия; мудрые государственные строители: Хименесы [Хименес Франциско (1436—1517) — испанский государственный
деятель, с 1507 года кардинал и великий инквизитор.], святые Бернарды [св. Бернард Клервосский (1090—1153) —
деятель католической церкви аскетического направления.], святые Людовики [св. Людовик — король Франции в 1226—1270 годах, известный под
именем Людовика IX.], Альфреды [св. Альфред.
Но уже звучали и новые
имена: явились новые
деятели, и я с жадностью спешил с ними познакомиться и досадовал, что у меня так мало книг в виду и что так трудно добираться до них.
Смущало и то, что Колесников, человек, видимо, с большим революционным прошлым, не только не любил говорить о революции, но явно избегал всякого о ней напоминания. В то же время, по случайно оброненным словам, заметно было, что Колесников не только
деятель, но и историк всех революционных движений — кажется, не было самого ничтожного факта, самого маленького
имени, которые не были бы доподлинно, чуть ли не из первых рук ему известны. И раз только Колесников всех поразил.
Так точно не верят люди и историческому
деятелю, который убеждает их принять такое-то решение во
имя благих последствий, какие должны произойти из него по прошествии столетий.
— Э, помилуйте! А наглость-то на что? Ведь у него что ни
имя, то дурак; что ни
деятель не его покроя, то подлец, продажный человек. Голос к тому же у него очень громкий, вот и кричит; а с этим куда как легко сделать себя умником! Вся хитрость в том, чтобы других всех ругать дураками. Ведь тут кто раньше встал да палку взял — тот и капрал.
Само же европейское
имя Дмитревского, видимо, ничего не говорило ротмистру. Большевики ценили крупных
деятелей науки и искусства, относились к ним подчеркнуто бережно. Здесь же Дмитревский был только тайный советник.
Деятели революции сознательно могут исповедовать самые рационалистические теории и во
имя их делать революцию, но революция всегда является симптомом нарастания иррациональных сил.
Стр. 87. Анахарсисы — т. е. нигилисты, люди крайних воззрений (по
имени Жана-Батиста Клоотса (Анахарсиса), аристократа,
деятеля Великой Французской революции, известного своими экстремистскими выступлениями против христианства и всех религий).
Теперь на закате дней своих они с завистью взирают, как возвеличиваются путем печати
имена их бесчисленных родственников и знакомых, некогда административных
деятелей, теперь сошедших уже в могилу, — тех самых, на которых они некогда доносили; с завистью взирают, как время от времени появляются в журналах записки, письма и мемуары этих родственников, с болью в сердце чувствуют, что им, баклушникам, никогда не достичь этой чести и что их записки и письма после их смерти не попадут ни на какую потребу, кроме оклейки стен и на тюрюки мелочной лавочки, а потому и ищут возможности опубликовать эти записки еще при своей жизни.
Арестованные
деятели кровавой политической трагикомедии не назвали даже по
имени людей, которые предостерегали их и отговаривали от исполнения безумного плана.
С другой стороны, она столько слышала о графе Аракчееве, о его служебной карьере, о быстром возвышении из простого артиллерийского офицера до друга и правой руки двух государей, что стала невольно сопоставлять его
имя с понятием о великом историческом
деятеле.
Своим зорким взглядом великая монархиня провидела в Потемкине государственного
деятеля,
имя которого не умрет на скрижалях истории.
И когда эти два
деятеля соединили свои
имена и свою ярость — вышло то, что унизительный инцидент Ашинова никакими клещами не может быть отодран от исторической фигуры Каткова…
Каждая отрасль раскола, каждый толк, каждый скит, или секта, назывался по
имени главного
деятеля: создателя обители, учителя, настоятеля и т. п.