Неточные совпадения
Иные
из них читали роман, засунув его в
большие листы разбираемого дела, как бы занимались они самым делом, и в то же время вздрагивая при всяком появленье
начальника.
При расставании слез не было пролито
из родительских глаз; дана была полтина меди на расход и лакомства и, что гораздо важнее, умное наставление: «Смотри же, Павлуша, учись, не дури и не повесничай, а
больше всего угождай учителям и
начальникам.
Солдаты исчезли, на перроне остались красноголовая фигура
начальника станции и
большой бородатый жандарм,
из багажного вагона прыгали и падали неуклюжие мешки, все совершалось очень быстро, вьюга толкнула поезд, загремели сцепления вагонов, завизжали рельсы.
Накануне моего отъезда
из Ниццы я получил приглашение от
начальника полиции de la sicurezza pubblica. [общественной безопасности (ит.).] Он мне объявил приказ министра внутренних дел — выехать немедленно
из сардинских владений. Эта странная мера со стороны ручного и уклончивого сардинского правительства удивила меня гораздо
больше, чем высылка
из Парижа в 1850. К тому же и не было никакого повода.
Был такой с основания конки
начальник станции у Страстной площади, Михаил Львович, записной нюхарь. У него всегда
большой запас табаку, причем приятель-заводчик
из Ярославля ящиками в подарок присылал. При остановке к нему кучера бегут: кто с берестяной табакеркой, кто с жестянкой из-под ваксы.
Но это было мгновение… Я встретился с его взглядом из-под епитрахили. В нем не было ничего, кроме внимательной настороженности духовного «
начальника»… Я отвечал формально на его вопросы, но мое волнение при этих кратких ответах его озадачивало. Он тщательно перебрал весь перечень грехов. Я отвечал по
большей части отрицанием: «грехов» оказывалось очень мало, и он решил, что волнение мое объясняется душевным потрясением от благоговения к таинству…
Первое намерение
начальника губернии было, кажется, допечь моего героя неприятными делами. Не
больше как через неделю Вихров, сидя у себя в комнате, увидел, что на двор к ним въехал на ломовом извозчике с кипами бумаг солдат, в котором он узнал сторожа
из канцелярии губернатора.
Выбор такой
большой пьесы, как «Гамлет», произвел удивление и смех в публике; но m-me Пиколова хотела непременно, чтобы пьесу эту играли, — хотел того, значит, и грозный
начальник губернии и в этом случае нисколько не церемонился: роль короля, например, он прислал с жандармом к председателю казенной палаты, весьма красивому и гордому
из себя мужчине, и непременно требовал, чтобы тот через неделю выучил эту роль.
— И труда
большого нет, ежели политику как следует вести. Придет, например, начальство в департамент — встань и поклонись; к докладу тебя потребует — явись; вопрос предложит — ответь, что нужно, а разговоров не затевай. Вышел
из департамента — позабудь. Коли видишь, что
начальник по улице встречу идет, — зайди в кондитерскую или на другую сторону перебеги. Коли столкнешься с начальством в жилом помещении — отвернись, скоси глаза…
"В некотором царстве, в некотором государстве жил-был ретивый
начальник. Случилось это давно, еще в ту пору, когда промежду
начальников такое правило было: стараться как можно
больше вреда делать, а уж
из сего само собой, впоследствии, польза произойдет.
Причины тому ясные: эти высшие
начальники, во-первых, сами дворяне; во-вторых, случалось еще прежде, что некоторые
из дворян не ложились под розги и бросались на исполнителей, отчего происходили ужасы; а в-третьих, и, мне кажется, это главное, уже давно, еще лет тридцать пять тому назад, в Сибирь явилась вдруг, разом,
большая масса ссыльных дворян, […масса ссыльных дворян…
— Всякий, — говорил он, — кого ни спросите, что он
больше любит, будни или праздник? — наверное ответит: праздник. Почему-с? а потому, государь мой, что в праздник
начальники бездействуют, а следовательно, нет ни бунтов, ни соответствующих им экзекуций. Я же хочу, чтоб у меня всякий день праздник был, а чтобы будни, в которые бунты бывают, даже
из памяти у всех истребились!
Если
начальник губернии в хороших отношениях с полковым командиром, то в эти дни являются трубы или
большой барабан с товарищами, смотря по тому, какое войско стоит в губернии; и увертюра
из «Лодоиски» и «Калифа Багдадского» вместе с французскими кадрилями, напоминающими незапамятные времена греческого освобождения и «Московского телеграфа», увеселяют слух купчих, одетых по-летнему — в атлас и бархат, и тех провинциальных барынь, за которыми никто не ухаживает, каких, впрочем, моложе сорока лет почти не бывает.
Когда они приехали в NN на выборы и Карп Кондратьевич напялил на себя с
большим трудом дворянский мундир, ибо в три года предводителя прибыло очень много, а мундир, напротив, как-то съежился, и поехал как к
начальнику губернии, так и к губернскому предводителю, которого он, в отличение от губернатора, остроумно называл «наше его превосходительство», — Марья Степановна занялась распоряжениями касательно убранства гостиной и выгрузки разного хлама, привезенного на четырех подводах
из деревни; ей помогали трое не чесанных от колыбели лакеев, одетых в полуфраки
из какой-то серой не то байки, не то сукна; дело шло горячо вперед; вдруг барыня, как бы пораженная нечаянной мыслию, остановилась и закричала своим звучным голосом...
С первого взгляда можно было принять всю толпу за шайку разбойников:
большая часть
из них была одета в крестьянские кафтаны; но кой-где мелькали остроконечные шапки стрельцов, и человека три походили на казаков; а тот, который вышел вперед и, по-видимому, был
начальником всей толпы, отличался от других богатой дворянской шубою, надетою сверх простого серого зипуна; он подошел к Юрию и спросил его не слишком ласково...
Казаки столпились вокруг своих
начальников; но
большая часть
из них явно показывала свою ненависть к нижегородцам, и многие решительно объявляли, что не станут драться с гетманом. Атаманы, готовые идти на помощь к князю Пожарскому, начинали уже колебаться, как вдруг один
из казаков, который с кровли высокой избы смотрел на сражение, закричал...
Мой отец брал взятки и воображал, что это дают ему
из уважения к его душевным качествам; гимназисты, чтобы переходить
из класса в класс, поступали на хлеба к своим учителям, и эти брали с них
большие деньги; жена воинского
начальника во время набора брала с рекрутов и даже позволяла угощать себя и раз в церкви никак не могла подняться с колен, так как была пьяна; во время набора брали и врачи, а городовой врач и ветеринар обложили налогом мясные лавки и трактиры; в уездном училище торговали свидетельствами, дававшими льготу по третьему разряду; благочинные брали с подчиненных причтов и церковных старост; в городской, мещанской, во врачебной и во всех прочих управах каждому просителю кричали вослед: «Благодарить надо!» — и проситель возвращался, чтобы дать 30–40 копеек.
Несколько дней после его смерти послан был к нему на квартиру
из департамента сторож, с приказанием немедленно явиться: начальник-де требует; но сторож должен был возвратиться ни с чем, давши отчет, что не может
больше придти, и на запрос «почему?» выразился словами: «Да так, уж он умер, четвертого дня похоронили».
На тех же самых днях, поутру,
начальник губернии сидел, по обыкновению, таинственно в своем кабинете. Это уже был старик и, как по
большей части водится, плешивый. Смолоду, говорят, он известен был как масон, а теперь сильно страдал ипохондрией. Слывя за человека неглупого и дальновидного, особенно в сношениях с сильными лицами, он вообще был
из хитрецов меланхолических, самых, как известно, непроходимых.
В конце первого взвода стоит отдельная нара унтер-офицера Евдокима Ивановича Ноги, ближайшего
начальника Меркулова. Евдоким Иванович
большой франт, бабник, говорун и человек зажиточный. Его нара поверх сенника покрыта толстым ватным одеялом, сшитым
из множества разноцветных квадратиков и треугольников; в головах к деревянной спинке прилеплено хлебом маленькое, круглое, треснутое посредине зеркальце в жестяной оправе.
Вспомните, как они любят говорить о своей неискательности и как иногда, вдруг круто изменяется направление разговора при упоминании о ком-нибудь
из их сослуживцев,
начальников или знакомых, успевающем
больше других.
— Чехвальство чехвальством, — отвечал Яков Иванов, — конечно, и самолюбие они
большое имели, но паче того и выгоды свои
из того извлекали: примерно так доложить, по губернскому правлению именье теперь в продажу идет, и госпожа наша хоть бы по дружественному расположению
начальников губернии, на какое только оком своим взглянут, то и будет наше.
«Молодость моя погибла ни за грош, как ненужный окурок, — продолжал я думать. — Родители мои умерли, когда я был еще ребенком,
из гимназии меня выгнали. Родился я в дворянской семье, но не получил ни воспитания, ни образования, и знаний у меня не
больше, чем у любого смазчика. Нет у меня ни приюта, ни близких, ни друзей, ни любимого дела. Ни на что я не способен и в расцвете сил сгодился только на то, чтобы мною заткнули место
начальника полустанка.
Вправо с галереи проход, отделанный старинными «сенями» с деревянной обшивкой, вел к кабинету Евлампия Григорьевича. Перед дверьми прохаживался его камердинер Викентий, доверенный человек, бывший крепостной
из дома князей Курбатовых. Викентий — седой старик, бритый, немного сутуловатый, смотрит
начальником отделения; белый галстук носит по-старинному —
из большой косынки.
Это великий уряд в департаментской иерархии. С этого уряда начинается уже приятная положительность не только в департаменте, но и в мире.
Начальника отделения уже не вышвыривают
из службы, как мелкую сошку, а с ним церемонятся и даже в случае обнаружения за ним каких-нибудь
больших грехов — его все-таки спускают благовидно.
Начальник отделения получает позицию — он уже может пробираться в члены благотворительных обществ, а оттуда его начинают «проводить в дома». И положение его все лепится глаже и выше.
За Давыдовым по пятам всюду следовал смотритель, офицер-поручик, взятый
из запаса. До призыва он служил земским
начальником. Рассказывали, что, благодаря
большой протекции, ему удалось избежать строя и попасть в смотрители госпиталя. Был это полный, красивый мужчина лет под тридцать, — туповатый, заносчивый и самовлюбленный, на редкость ленивый и нераспорядительный. Отношения с главным врачом у него были великолепные. На будущее он смотрел мрачно и грустно.
Чем
больше у тебя есть, тем
больше тебе дастся, — вот было у нас основное руководящее правило. Чем выше по своему положению стоял русский
начальник, тем
больше была для него война средством к обогащению: прогоны, пособия, склады, — все было сказочно щедро. Для солдат же война являлась полным разорением, семьи их голодали, пособия
из казны и от земств были до смешного нищенские и те выдавались очень неаккуратно, — об этом
из дому то и дело писали солдатам.
Эшелон, с которым мы теперь ехали, вез
из Владивостока запасных сибиряков. На каждой
большой станции с поезда сходило по нескольку десятков человек. В купе полковника,
начальника эшелона, все время толпились солдаты, которым он производил денежный расчет.
В таких борениях ему был тяжек и Пик, и еще более некоторые умные люди
из местных, и особенно главный
начальник внутреннего управления, по фамилии Шер, который сам слыл за художника и в самом деле разумел в искусстве
больше, чем герцог.
— Двое
из этих
больших отрядных
начальников — один поляк, другой немец — почти в одно и то же время прислали Денисову приглашение присоединиться, каждый к своему отряду, с тем, чтобы напасть на транспорт.
— Ваш портрет господина
начальника пользуется
большим успехом. Хотя некоторые
из видевших и утверждают, что правый ус несколько короче левого…
Один
из гостей, известный под именем un homme de beaucoup de mérite, [человека с
большими достоинствами,] рассказав о том, что он видел нынче выбранного
начальником Петербургского ополчения Кутузова, заседающего в казенной палате для приема ратников, позволил себе осторожно выразить предположение о том, что Кутузов был бы тот человек, который удовлетворил бы всем требованиям.
Знакомая павлоградцам, с высокоподнятыми плечами, фигура Жеркова (он недавно выбыл
из их полка) подъехала к полковому командиру. Жерков, после своего изгнания
из главного штаба, не остался в полку, говоря, что он не дурак во фронте лямку тянуть, когда он при штабе, ничего не делая, получит наград
больше, и умел пристроиться ординарцем к князю Багратиону. Он приехал к своему бывшему
начальнику с приказанием от
начальника ариергарда.