Неточные совпадения
После короткого совещания —
вдоль ли, поперек ли ходить — Прохор Ермилин, тоже известный косец, огромный, черноватый мужик,
пошел передом. Он прошел ряд вперед, повернулся назад и отвалил, и все стали выравниваться за ним, ходя под
гору по лощине и на
гору под самую опушку леса. Солнце зашло за лес. Роса уже пала, и косцы только на горке были на солнце, а в низу, по которому поднимался пар, и на той стороне
шли в свежей, росистой тени. Работа кипела.
Выполняя намеченный маршрут, мы повернули на север и
пошли вдоль по Сихотэ-Алиню к большой куполообразной
горе, которую видели на северо-востоке.
От грибной фанзы тропа
идет горами вдоль берега моря и в пути пересекает 5 горных отрогов, слагающихся из кварцевого порфира и поросших редколесьем из дуба, липы и черной березы.
Иду по берегу
вдоль каравана. На песке стоят три чудных лошади в попонах, а четвертую сводят по сходням с баржи… И ее поставили к этим. Так и
горят их золотистые породистые головы на полуденном солнце.
На самом краю сего оврага снова начинается едва приметная дорожка, будто выходящая из земли; она ведет между кустов
вдоль по берегу рытвины и наконец, сделав еще несколько извилин, исчезает в глубокой яме, как уж в своей норе; но тут открывается маленькая поляна, уставленная несколькими высокими дубами; посередине в возвышаются три кургана, образующие правильный треугольник; покрытые дерном и сухими листьями они похожи с первого взгляда на могилы каких-нибудь древних татарских князей или наездников, но, взойдя в середину между них, мнение наблюдателя переменяется при виде отверстий, ведущих под каждый курган, который служит как бы сводом для темной подземной галлереи; отверстия так малы, что едва на коленах может вползти человек, ко когда сделаешь так несколько шагов, то пещера начинает расширяться всё более и более, и наконец три человека могут
идти рядом без труда, не задевая почти локтем до стены; все три хода ведут, по-видимому, в разные стороны, сначала довольно круто спускаясь вниз, потом по горизонтальной линии, но галлерея, обращенная к оврагу, имеет особенное устройство: несколько сажен она
идет отлогим скатом, потом вдруг поворачивает направо, и
горе любопытному, который неосторожно пустится по этому новому направлению; она оканчивается обрывом или, лучше сказать, поворачивает вертикально вниз: должно надеяться на твердость ног своих, чтоб спрыгнуть туда; как ни говори, две сажени не шутка; но тут оканчиваются все искусственные препятствия; она
идет назад, параллельно верхней своей части, и в одной с нею вертикальной плоскости, потом склоняется налево и впадает в широкую круглую залу, куда также примыкают две другие; эта зала устлана камнями, имеет в стенах своих четыре впадины в виде нишей (niches); посередине один четвероугольный столб поддерживает глиняный свод ее, довольно искусно образованный; возле столба заметна яма, быть может, служившая некогда вместо печи несчастным изгнанникам, которых судьба заставляла скрываться в сих подземных переходах; среди глубокого безмолвия этой залы слышно иногда журчание воды: то светлый, холодный, но маленький ключ, который, выходя из отверстия, сделанного, вероятно, с намерением, в стене, пробирается
вдоль по ней и наконец, скрываясь в другом отверстии, обложенном камнями, исчезает; немолчный ропот беспокойных струй оживляет это мрачное жилище ночи...
Так она доходит до самой стены и, не замечая царя, поворачивает назад и
идет, легко взбираясь в
гору,
вдоль соседнего ряда лоз. Теперь песня звучит глуше...
Чёрный согнулся и полез в
гору, а я и Федюк
пошли вдоль ручья.
Я
шел к окну в четвертый раз. Теперь каторжник стоял неподвижно и только протянутой рукою указывал мне прямо на четырехугольник двора, за стеной цейхгауза. Затем он еще присел, поднялся, как будто делая прыжок, и взмахом обеих рук указал, что мне следует потом бежать
вдоль тюремной стены направо. Я вспомнил, что тут крутые поросшие бурьяном пустынные обрывы
горы ведут к реке Иртышу или Тоболу и что внизу раскинута прибрежная часть города, с трактирами и кабаками…
И шествуют рядом друг с другом они,
В одеждах блестящих и длинных,
Каменья оплечий
горят как огни,
Идут под навесом шелковым, в тени,
К собору,
вдоль улиц старинных.
Под
горой пышет парами и кидает кверху черные клубы дыма паровая мукомольня, за ней версты на полторы
вдоль по подолу тянется длинный ряд высоких деревянных соляных амбаров, дальше
пошла гора, густо поросшая орешником, мелким березником и кочерявым дубняком.
Не спеша, они сошли к мосту, спустились в овраг и побежали по бело-каменистому руслу вверх. Овраг мелел и круто сворачивал в сторону. Они выбрались из него и по отлогому скату быстро
пошли вверх, к
горам, среди кустов цветущего шиповника и корявых диких слив. Из-за куста они оглянулись и замерли: на шоссе, возле трупов, была уже целая куча всадников, они размахивали руками, указывали в их сторону.
Вдоль оврага скакало несколько человек.
Поезд
шел мимо диких, угрюмых
гор, пробираясь
вдоль русла реки.
Мы повернули и поскакали следом за нашим обозом. Дорога
шла вдоль подножия
горы, заросшей густым лесом. Над деревьями зародился беловатый комочек дыма, и донесся звук разорвавшейся шрапнели. Другой, третий дымки, — и шрапнели роено и часто
пошли лопаться над лесом.
Также не раз мы видали, как
шел он
вдоль леса с какой-то
Грустной улыбкой и что-то шептал про себя, наклонивши
Голову, бледный лицом, как будто оставленный целым
Светом и мучимый тяжкою думой или безнадежным
Горем любви.