Неточные совпадения
За рекою развёртывались луга, стоги сена стояли там серыми башнями, и далеко, на
краю земли, в синее небо упиралась тёмная
зубчатая стена леса.
Сеньор, весь этот андалузский
крайБыл наш когда-то. Нам принадлежал
Весь кругозор, что обнимает око
С
зубчатых башен царственной Альгамбры[20],
В ту пору я, быть может, пожалел бы
О родине, как о своем добре;
Но ныне проку мало в ней, и я
Давно пустые бросил предрассудки;
Я родиной считаю всякий
край,
Где золото мне сыплется в карманы.
Но даже на
краю небес
Всё тот же был
зубчатый лес.
Тогда как Антиопа, несмотря на скромные свои краски, уже по величине своей принадлежит к числу замечательных русских бабочек; темнокофейные, блестящие, лаковые ее крылья, по изобилию цветной пыли, кажутся бархатными, а к самому брюшку или туловищу покрыты как будто мохом или тоненькими волосками рыжеватого цвета;
края крыльев, и верхнего и нижнего, оторочены бледножелтою, палевою, довольно широкою
зубчатою каемкою, вырезанною фестончиками; такого же цвета две коротеньких полоски находятся на верхнем
крае верхних крыльев, а вдоль палевой каймы, по обоим крыльям, размещены яркие синие пятнушки; глаза Антиопы и булавообразные усы, сравнительно с другими бабочками, очень велики; все тело покрыто темным пухом; испод крыльев не замечателен: по темному основанию он исчерчен белыми тонкими жилочками.
У ней крылья также
зубчатые, черные с лоском, испещренные белыми пятнушками; во всю длину верхних крыльев лежит повязка яркопурпурового цвета, а на нижних крылушках такая же повязка, только с черными пятнушками, огибает их боковые
края.
Но самыми красивыми бабочками можно было назвать, во-первых, бабочку Ирису; крылья у ней несколько
зубчатые, блестящего темнобурого цвета, с ярким синим яхонтовым отливом; верхние до половины перерезаны белою повязкою, а на нижних у верхнего
края находится по белому очку; особенно замечательно, что испод ее крыльев есть совершенный отпечаток лицевой стороны, только несколько бледнее.
На небе, побледневшем от солнечного жара и света, не было ни одной тучки, но на пыльном горизонте, как раз над сизой и
зубчатой полосой дальнего леса, кое-где протянулись тонкие белые облачка, отливавшие по
краям, как мазки расплавленного металла.
Глаз достигал до дальнего
края безоблачного темнеющего неба. Девять куполов Василия Блаженного с перевитыми,
зубчатыми, точно булавы, главами пестрели и тешили глаз, словно гирлянда, намалеванная даровитым ребенком, разыгравшимся среди мрака и крови, дремучего холопства и изуверных ужасов Лобного места. «Горячечная греза зодчего», — перевел про себя Пирожков французскую фразу иноземца-судьи, недавно им вычитанную.
— Чудные видения обступили меня теперь, — отвечал Конрад. — Я видел
край, доселе неведомый мне. Каменная
зубчатая стена белелась на берегу реки; за стеною, на горе, рассыпаны были белокаменные палаты, с большими крыльцами, с теремами, с башенками, и множество храмов Божиих с золотыми верхами в виде пылающих сердец; на крестах их теплился луч восходящего солнца, а крыши горели, подобно латам рыцаря; в храмах было зажжено множество свечей. Я слышал: в них пели что-то радостное; но то были песни неземные…