Неточные совпадения
К его вескому слову прислушиваются политики всех партий, просветители, озабоченные культурным развитием низших слоев народа,
литераторы, запутавшиеся в противоречиях критиков, критики, поверхностно
знакомые с философией и плохо
знакомые с действительной жизнью.
Здесь собрались интеллигенты и немало фигур,
знакомых лично или по иллюстрациям: профессора, не из крупных,
литераторы, пощипывает бородку Леонид Андреев, с его красивым бледным лицом, в тяжелой шапке черных волос, унылый «последний классик народничества», редактор журнала «Современный мир», Ногайцев, Орехова, ‹Ерухимович›, Тагильский, Хотяинцев, Алябьев, какие-то шикарно одетые дамы, оригинально причесанные, у одной волосы лежали на ушах и на щеках так, что лицо казалось уродливо узеньким и острым.
Кроме того, у Арапова в окрестностях Лефортовского дворца и в самом дворце было очень большое знакомство. В других частях города у него тоже было очень много
знакомых. По должности корректора он знал многих московских
литераторов, особенно второй руки; водился с музыкантами и вообще с самою разнородною московскою публикою.
— Вы, господа
литераторы, — продолжал он, прямо обращаясь к Калиновичу, — живя в хорошем обществе, встретите характеры и сюжеты интересные и
знакомые для образованного мира, а общество, наоборот, начнет любить, свое, русское, родное.
За ним последовали три
знакомые ему университетские студента и два
литератора, и все они начали качать воду.
Действительно, через несколько времени в гостиную вошел старик Шаховской, которого я непременно узнал бы по чрезвычайно схожему и давно
знакомому мне из «Ста русских
литераторов» гравированному портрету.
Я возразил ему, что, имея столько приятелей-литераторов, хорошо
знакомых с театром и пишущих для театра, нетрудно, кажется, приобресть либретто.
Артист из драматического театра, большой, давно признанный талант, изящный, умный и скромный человек и отличный чтец, учивший Ольгу Ивановну читать; певец из оперы, добродушный толстяк, со вздохом уверявший Ольгу Ивановну, что она губит себя: если бы она не ленилась и взяла себя в руки, то из нее вышла бы замечательная певица; затем несколько художников и во главе их жанрист, анималист и пейзажист Рябовский, очень красивый белокурый молодой человек, лет двадцати пяти, имевший успех на выставках и продавший свою последнюю картину за пятьсот рублей; он поправлял Ольге Ивановне ее этюды и говорил, что из нее, быть может, выйдет толк; затем виолончелист, у которого инструмент плакал и который откровенно сознавался, что из всех
знакомых ему женщин умеет аккомпанировать одна только Ольга Ивановна; затем
литератор, молодой, но уже известный, писавший повести, пьесы и рассказы.
Все обрадовались «Юрию Милославскому», как общественному приятному событию; все обратились к Загоскину:
знакомые и незнакомые, знать, власти, дворянство и купечество, ученые и
литераторы — обратились со всеми знаками уважения, с восторженными похвалами; все, кто жили или приезжали в Москву, ехали к Загоскину; кто были в отсутствии — писали к нему.
Очень любезно и совершенно по-товарищески Золя перетолковал со мною и о том, кого бы из молодых,
знакомых ему
литераторов пригласить корреспондентом в один из русских журналов.
Это был тот самый Величковский, соперничества которого на должность председателя боялся, если припомнит читатель, — Бежецкий; Михаил Николаевич Городов — частный поверенный, литератор-дилетант, пописывал рецензии и корреспонденции и давно мечтал попасть, если не в председатели, то по крайней мере, в секретари Общества, заступив место
знакомого нам Бориса Александровича Шмеля.