Неточные совпадения
После нескольких
звуков открывалось глубокое пространство, там являлся движущийся мир, какие-то волны, корабли, люди, леса, облака — все будто
плыло и неслось мимо его в воздушном пространстве. И он, казалось ему, все рос выше, у него занимало дух, его будто щекотали, или купался он…
Плыл неясный шум города, слышался скучающий гнусавый напев гармонии, мычание коров, сухо шаркали чьи-то подошвы, и звонко стучала окованная палочка о плиты тротуара, лениво и неправильно погромыхивали колеса извозчичьей пролетки, катившейся шагом по Яме, и все эти
звуки сплетались красиво и мягко в задумчивой дремоте вечера.
Луша еще в первый раз едет на пароходе и поддается убаюкивающему чувству легкой качки; ей кажется, что она никогда больше не вернется назад, в свой гнилой угол, и вечно будет
плыть вперед под колыхающиеся
звуки музыки.
Раздавались хриплые восклицания сонных голосов, грубая ругань зло рвала воздух, а встречу людям
плыли иные
звуки — тяжелая возня машин, ворчание пара.
Под
звуками и движениями жизни явной чуть слышно, непрерывно трепетало тихое дыхание мая — шёлковый шелест молодых трав, шорох свежей, клейкой листвы, щёлканье почек на деревьях, и всюду невидимо играло крепкое вино весны, насыщая воздух своим пряным запахом. Словно туго натянутые струны гудели в воздухе, повинуясь ласковым прикосновениям чьих-то лёгких рук, —
плыла над землёю певучая музыка, вызывая к жизни первые цветы на земле, новые надежды в сердце.
Странное впечатление производили эти протоки: будто
плывешь по аллее тропического сада… Тишина иногда нарушается всплеском большой рыбины, потрескиванием камышей и какими-то странными
звуками…
И вдруг, заглушая все
звуки, раздавался нечеловеческий вой, сотрясавший душу, или продолжительный стон тихо
плыл по комнатам дома и умирал в углах, уже полных вечернего сумрака… Игнат бpocал угрюмые взгляды на иконы, тяжело вздыхал и думал...
А навстречу ему тихо
плыли звуки струн — странные такие
звуки: они точно смеялись тихим, невеселым смехом, жаловались на что-то и нежно трогали сердце, точно просили внимания и не надеялись, что получат его…
Однажды, когда Порша пред рассветом дремал на палубе, что-то булькнуло около барки. Порша бросился на подозрительный
звук и увидал, во-первых, Маришку, которая не успела даже спрятаться в люк, во-вторых, доску, которая
плыла около барки.
Резкий медный
звук вдруг пронесся над Иерусалимом. Он долго заунывно дрожал и колебался в воздухе, и когда замолк, то долго еще
плыли его трепещущие отзвуки.
Войдя в открытую, висевшую на одной петле дверь щелявой пристройки, расслабленно прильнувшей к желтой, облупленной стене двухэтажного дома, я направился между мешками муки в тесный угол, откуда на меня
плыл кисловатый, теплый, сытный пар, но — вдруг на дворе раздались страшные
звуки: что-то зашлепало, зафыркало.
Медный
звук, слетая с колокольни, тихо
плыл во тьме и медленно замирал в ней, но раньше, чем тьма успевала заглушить его последнюю, трепетно вздыхавшую ноту, рождался другой удар, и снова в тишине ночи разносился меланхолический вздох металла.
Над сосною в густом синем небе
плыло растрёпанное жёлтое облако. Все
звуки разъединились и, устало прижимаясь к земле, засыпали в теплоте её.
За окном весело разыгралось летнее утро — сквозь окроплённые росою листья бузины живой ртутью блестела река, трава, примятая ночной сыростью, расправляла стебли, потягиваясь к солнцу; щёлкали жёлтые овсянки, торопливо разбираясь в дорожной пыли, обильной просыпанным зерном; самодовольно гоготали гуси, удивлённо мычал телёнок, и вдоль реки гулко
плыл от села какой-то странный шлёпающий
звук, точно по воде кто-то шутя хлопал огромной ладонью.
В хозяйском номере горит лампа. На открытом окне сидит поджавши ноги, Алечка и смотрит, как колышется внизу темная, тяжелая масса воды, освещенной электричеством, как тихо покачивается жидкая, мертвенная зелень тополей вдоль набережной На щеках у нее горят два круглых, ярких, красных пятна, а глаза влажно и устало мерцают. Издалека, с той стороны реки, где сияет огнями кафешантан, красиво
плывут в холодеющем воздухе резвые
звуки вальса.
Очутились мы за околицей, у магазеи. Над нами ветер бойко гонит тёмное стадо туч, вокруг нас маячит и шуршит сухой от мороза ивняк, и всё торопливо
плывёт встречу зимнему отдыху. Егор тихонько свистит сквозь зубы, и ветер разносит во тьме этот тихий, топкий
звук. Холодно. Жутко. Издали доносится чуть слышный шум…
Звуки всё плакали,
плыли; казалось, что вот-вот они оборвутся и умрут, но они снова возрождались, оживляя умирающую ноту, снова поднимали её куда-то высоко; там она билась и плакала, падала вниз; фальцет безрукого оттенял её агонию, а Таня всё пела, и Костя опять рыдал, то обгоняя её слова, то повторяя их, и, должно быть, не было конца у этой плачущей и молящей песни — рассказа о поисках доли человеком.
Иногда же неясные и разбросанные
звуки вдруг стекались вместе, в одну согласную музыкальную реку, и размеренно
плыли под потолком, как внезапный отрывок неведомой и сложной мелодии.
Ах, Жорж, все вы ничего не понимаете! Разве это — интерпретация музыки? Серпантини сама — воплощение музыки. Она
плывет на волнах
звуков, и, кажется, сам
плывешь за нею. Неужели тело, его линии, его гармонические движения — сами по себе не поют так же, как
звуки? Тот, кто истинно чувствует музыку, не оскорбляется за нее. У вас отвлеченное отношение к музыке…
Розовый шелк звездой расходился вверху и
плыл со стен волнами, розовый ковер глушил всякий
звук.
Мальчик перестал читать и задумался. В избушке стало совсем тихо. Стучал маятник, за окном
плыли туманы… Клок неба вверху приводил на память яркий день где-то в других местах, где весной поют соловьи на черемухах… «Что это за жалкое детство! — думал я невольно под однотонные
звуки этого детского голоска. — Без соловьев, без цветущей весны… Только вода да камень, заграждающий взгляду простор божьего мира. Из птиц — чуть ли не одна ворона, по склонам — скучная лиственница да изредка сосна…»
Глухо, таинственно и грустно в монастыре на горе ударил колокол. Еще удар и еще, — мерно один за другим. Сосредоточенно гудя,
звуки медленно
плыли сквозь серую муть. И были в них что-то важное, организующее. И умершее. И чувствовалось, — ничего уж они теперь не могут организовать. И серый, мутный хаос вокруг, и нет оформливающей силы.
Отовсюду
плыла такая масса
звуков, что, казалось, им было тесно в воздухе.