Оба молчали; в комнате сидели два немца и один русский офицер. Все молчали, и слышались
звуки ножей о тарелки и чавканье поручика. Когда Телянин кончил завтрак, он вынул из кармана двойной кошелек, изогнутыми кверху маленькими белыми пальцами раздвинул кольца, достал золотой и, приподняв брови, отдал деньги слуге.
Неточные совпадения
И вдруг Нехлюдов вспомнил, что точно так же он когда-то давно, когда он был еще молод и невинен, слышал здесь на реке эти
звуки вальков по мокрому белью из-за равномерного шума мельницы, и точно так же весенний ветер шевелил его волосами на мокром лбу и листками на изрезанном
ножом подоконнике, и точно так же испуганно пролетела мимо уха муха, и он не то что вспомнил себя восемнадцатилетним мальчиком, каким он был тогда, но почувствовал себя таким же, с той же свежестью, чистотой и исполненным самых великих возможностей будущим и вместе с тем, как это бывает во сне, он знал, что этого уже нет, и ему стало ужасно грустно.
Нехлюдов сел у окна, глядя в сад и слушая. В маленькое створчатое окно, слегка пошевеливая волосами на его потном лбу и записками, лежавшими на изрезанном
ножом подоконнике, тянуло свежим весенним воздухом и запахом раскопанной земли. На реке «тра-па-тап, тра-па-тап» — шлепали, перебивая друг друга, вальки баб, и
звуки эти разбегались по блестящему на солнце плесу запруженной реки, и равномерно слышалось падение воды на мельнице, и мимо уха, испуганно и звонко жужжа, пролетела муха.
Отец не без удовольствия прислушивался к этому пению, но матушка при первых же
звуках нетерпеливо восклицала: «Ну, завыл… песельник!» К Пасхе он выпросил у тетеньки несколько крашеных яиц, вырезал по скорлупе перочинным
ножом «Христос Воскресе» и роздал домочадцам.
Андрусевич представлял, как бьется об окно муха и как старая птичница ловит курицу, изображал, спрятавшись за кусты,
звук пилы и
ножа на точиле, — он на это был большой мастер.
Лунёв молча кивнул ей головой, отказывая в милостыне. По улице в жарком воздухе колебался шум трудового дня. Казалось, топится огромная печь, трещат дрова, пожираемые огнём, и дышат знойным пламенем. Гремит железо — это едут ломовики: длинные полосы, свешиваясь с телег, задевают за камни мостовой, взвизгивают, как от боли, ревут, гудят. Точильщик точит
ножи — злой, шипящий
звук режет воздух…
Губа его повисла, открылись съеденные желтые зубы, и он стал задремывать под
звуки точения
ножа.
В раскрытые окна «Белой харчевни» неслись стук
ножей, звон чашек, рюмок и тарелок, говор, шум и крик большой толпы и нескладные
звуки русской пьяной, омерзительной песни.
Я от души любил свою жертву, а Аполлон своего мучителя, и если слово «воспитание» не пустой
звук, то наше сожительство лучше всего можно сравнить с точением одного
ножа о другой, хотя со временем лезвия их получат совершенно различное значение.
Но вот один из них, тот, что упал справа, издал громкий боевой крик: «чу! чшшш…» — странный
звук, который трудно передать, похожий отчасти на испорченный, осипший петушиный крик, отчасти на шипение, а также на свист
ножа под колесом точильщика.
Два холуя подскочили к лошади с шарабаном и почтительнейше повели ее в ворота. Скоро в даче vis-а-vis засветились огни и послышался стук тарелок,
ножей и вилок. Господин в цилиндре сел ужинать и, судя по продолжительности звяканья посудой, ужинал долго. Лизе показалось, что запахло щами с курицей и жареной уткой. После ужина из дачи понеслись беспорядочные
звуки рояля. По всей вероятности, господин в цилиндре хотел забавить чем-нибудь ребенка и позволил ему побряцать.
Мгновенно призывные крики покрыли все музыкальные
звуки, сверкнули
ножи, люди бросились друг на друга, биченосцы спросонья напрасно старались восстановить покой и порядок.