Каждое утро Савин делал какую-нибудь экскурсию, поднимался на Везувий по подъемной железной дороге, ездил в Помпею осматривать раскопки, был в Соренто, где под
звуки бубна перед ним танцевали тарантеллу, на острове Капри любовался знаменитым лазуревым гротом и, наконец, осматривал все музеи, дворцы и достопримечательности Неаполя.
Неточные совпадения
Вдруг в тихом вечернем воздухе пронеслись странные
звуки: то были удары в
бубен, и вслед за тем послышалось пение, похожее на стон и плач.
Что же касается до
бубна, то он просто делал чудеса: то завертится на пальце, то большим пальцем проведут по его коже, то слышатся частые, звонкие и однообразные удары, то вдруг этот сильный, отчетливый
звук как бы рассыпается горохом на бесчисленное число маленьких, дребезжащих и шушуркающих
звуков.
Задорно вопит гармоника, звонят ее колокольчики, брякают бубенцы; кожа
бубна издает
звук тяжелый, глухо вздыхающий; это неприятно слышать: точно человек сошел с ума и, охая, рыдая, колотит лбом о стену.
Туго натянутая кожа
бубна бухала каким-то тёмным
звуком, верещала гармоника, в тесном круге парней и девиц всё ещё, как обожжённые, судорожно метались двое; девицы и парни смотрели на их пляску молча, серьёзно, как на необычно важное дело, солидные люди частью ушли во двор, остались только осовевшие, неподвижно пьяные.
Для этого были запряжены дрожки с огромными кожаными фартуками, от которых, как только кучер встряхивал вожжами и лошади, служившие еще в милиции, трогались с своего места, воздух наполнялся странными
звуками, так что вдруг были слышны и флейта, и
бубны, и барабан; каждый гвоздик и железная скобка звенели до того, что возле самых мельниц было слышно, как пани выезжала со двора, хотя это расстояние было не менее двух верст.
Тут, при новом
звуке сурм и
бубен, являлся кухарь с блюдами второй перемены и уставлял ими стол, и тогда вставший мужской пол садился попрежнему.
Верите ли, когда я пил у колодцев с журавлями воду, а в жидовских корчмах — поганую водку, когда в тихие вечера доносились до меня
звуки хохлацкой скрипки и
бубна, то меня манила обворожительная мысль — засесть у себя на хуторе и жить в нем, пока живется, подальше от этих съездов, умных разговоров, философствующих женщин, длинных обедов…
Громоздкий и неуклюжий, в пляске он был легок и перышком носился по комнате: выбивал каблуками частую дробь, взвизгивал, гикал, и вся комната точно вертелась и дрожала от стука, заливистых
звуков гармонии и захлебывающегося рычания
бубна.
Он пел что-то заунывное и прижимал лицо свое к
бубну, отчего
звук его голоса, отражаясь от туго натянутой кожи, то усиливался, то ослабевал до шопота.
Из залы неслись
звуки лезгинки. Я видела из моего темного угла, как мелькали алые рукава бешметов: это Бэлла плясала свой национальный танец с князем Израилом. Но я не пошла туда, откуда неслись призывные и веселые
звуки чиунгури и звенящие колокольчики
бубна. Я осталась на балконе, пытливо вглядываясь в кусты пурпуровых роз, казавшихся совсем черными при бледном сиянии месяца.
В широко раскинувшемся таборе слышались самые разнообразные музыкальные
звуки: здесь гудели сильные мидийские трубы, там раздавалась нежная фригийская флейта; в третьем месте бряцали иудейские кимвалы и рокотали арфы; можно было отличать также
звуки пафлагонских тамбуринов, сирийских
бубнов, индийских раковин и арийских барабанов.
Но целый день и весь вечер чудятся ему разные мечтанья: стуки в столе, бесовские
звуки в стенах, то-поты ножные, скакания, свист и толк, страшные кличи и нелепые грезы, гудения свирели, волынки и
бубнов.
Но и этого было мало: как бы нарочно для увеличения шума и усиления тревожности в нескольких местах из толпы раздавались призывные
звуки: здесь храпела бактрийская боевая труба, на нее откликался гудением сирийский
бубен, а в третьем месте колотил арийский барабан.