Неточные совпадения
Заяц не ходит, а только прыгает, он даже не может стоять вдруг на всех четырех ногах; как скоро он
останавливается на своем бегу, то сейчас присядет на задние ноги, так они длинны.
Попадались им собашники:
Псы носились по кустам,
А охотничек покрикивал,
В роги звонкие трубил,
Чтобы серый зайка спрыгивал,
В чисто поле выходил.
Остановятся с ребятами:
«Чьи такие господа?»
— «Кашпирята с Зюзенятами…
Заяц! вон гляди туда!»
Всполошилися борзители:
«Ай! а-ту его! а-ту!»
Ну собачки! Ну губители!
Подхватили на лету…
Изредка он
останавливался на секунду, чтобы набрать в грудь воздуха, и тогда начальное слово следующей фразы он произносил с большой растяжкой, театрально удваивая согласные звуки, и лишь после этого, точно приобретя необходимый ему размах, с разбегу сыпал частой дробью непонятных звуков, «Ак-кискимен, обитаяй в тайных…», «Ик-кам-мень его прибежище
заяцам тра-та-та-та…» вырывалось отдельными восклицаниями.
Бежал он, видите ли, неподалеку от волчьего логова, а волк увидел его и кричит: «Заинька!
остановись, миленький!» А
заяц не только не
остановился, а еще пуще ходу прибавил.
Заяц опять
остановился подле дороги. Мужики шли подле саней с поднятыми воротниками кафтанов. Лица их были чуть видны. Бороды, усы, ресницы их были белые. Изо ртов и носов их шел пар. Лошади их были потные, и к поту пристал иней. Лошади толкались в хомутах, пыряли, выныривали в ухабах. Мужики догоняли, обгоняли, били кнутами лошадей. Два старика шли рядом, и один рассказывал другому, как у него украли лошадь.
Заяц поскакал к гумну по субоям; зайца держали субои, а собака на десятом прыжке завязла в снегу и
остановилась.
Тогда
заяц тоже
остановился, посидел на задних лапах и потихоньку пошел к гумну.
«Да, да, да, — мысленно проговорил себе Иосаф Платонович,
остановившись на минуту пред темными стеклами балконной двери. — Да, и Бодростина, и Горданов, это все свойственники… Свойство и дружество!.. Нет, друзья и вправду, видно, хуже врагов. Ну, да еще посмотрим, кто кого? Старые охотники говорят, что в отчаянную минуту и
заяц кусается, а я хоть и загнан, но еще не
заяц».
Выстрел покатился, и одновременно с ним в воздухе пронесся какой-то слабый стон, но Дукачу некогда было раздумывать — он побежал, чтибы поскорей затоптать дымящийся пыж, и, наступив на него,
остановился в самом беспокойном изумлении:
заяц, до которого Дукач не добежал несколько шагов, продолжал сидеть на своем месте и не трогался.