Неточные совпадения
Голодная кума Лиса
залезла в сад;
В нём винограду кисти рделись.
У кумушки
глаза и зубы разгорелись;
А кисти сочные, как яхонты горят;
Лишь то беда, висят они высоко:
Отколь и как она к ним ни зайдёт,
Хоть видит око,
Да зуб неймёт.
Пробившись попусту час целой,
Пошла и говорит с досадою: «Ну, что ж!
На взгляд-то он хорош,
Да зелен — ягодки нет зрелой:
Тотчас оскомину набьёшь».
Однажды они начали игру
в прятки, очередь искать выпала среднему, он встал
в угол за амбаром и стоял честно, закрыв
глаза руками, не подглядывая, а братья его побежали прятаться. Старший быстро и ловко
залез в широкие пошевни, под навесом амбара, а маленький, растерявшись, смешно бегал вокруг колодца, не видя, куда девать себя.
— Ты чего это, милая, мужикам-то на шею лезешь? — кричала она, размахивая своими короткими руками. — Один грех избыла, захотелось другого…
В кои-то веки нос показала из лесу и сейчас
в сани к Кириллу
залезла. Своем
глазам видела… Стыдобушка головушке!
Отбиться от них нет никакой возможности: они, как мошки
в Барабинской степи,
залезают в нос и уши и застилают
глаза.
Когда смычок, шмыгнув по баскам, начинал вдруг выделывать вариации, рысьи глазки татарина щурились, лицо принимало такое выражение, как будто
в ухо ему
залез комар, и вдруг приподымались брови, снова раскрывались
глаза, готовые, по-видимому, на этот раз совсем выскочить из головы.
«Ага! Так ты меня затем крепко обнимаешь, чтобы
в карман мне незаметно
залезть?» — мысленно говорил он Татьяне Власьевне. И тут же решил, пустив
в оборот все свои деньги, выкупить магазин у сожительницы, порвать связь с нею. Решить это ему было легко. Татьяна Власьевна и раньше казалась ему лишней
в его жизни, и за последнее время она становилась даже тяжела ему. Он не мог привыкнуть к её ласкам и однажды прямо
в глаза сказал ей...
— Но тут на
глазах её сверкнули слёзы, и она осыпала Илью горячими, как угли, словами: — Я сама, своей волей
залезла в эту яму… потому что
в ней денег много…
Пьяных он тоже боялся, — мать говорила ему, что
в пьяного человека вселяется бес. Старику казалось, что этот бес — колючий, как ёж, и мокрый, точно лягушка, рыжий, с зелёными
глазами. Он
залезает в живот человека, егозит там — и оттого человек бесится.
Через полчаса я видел, как Истомин, будто ни
в чем не бывало, живо и весело ходил по зале. С обеих сторон у его локтей бегали за ним две дамы: одна была та самая, что курила крепкую сигару и спорила, другая — мне вовсе незнакомая. Обе они
залезали Истомину
в глаза и просили у него позволения посетить его мастерскую, от чего он упорно отказывался и, надо полагать, очень смешил их, потому что обе они беспрестанно хохотали.
— Что ты делаешь, что собираешься жечь? — сказал он и подошел к портрету. — Помилуй, это одно из самых лучших твоих произведений. Это ростовщик, который недавно умер; да это совершеннейшая вещь. Ты ему просто попал не
в бровь, а
в самые
глаза залез. Так
в жизнь никогда не глядели
глаза, как они глядят у тебя.
Вот — замечаю я: наблюдает за мною некий старичок — седенький, маленький и чистый, как голая кость.
Глаза у него углублённые, словно чего-то устрашились; сух он весь, но крепок, подобно козлёнку, и быстр на ногах. Всегда жмётся к людям,
залезает в толпу, — бочком живёт, — и заглядывает
в лица людей, точно ищет знакомого. Хочется ему чего-то от меня, а не смеет спросить, и жалка мне стала эта робость его.
Горбач, надув щеки, притаив дыхание, вытаращивает
глаза и, по-видимому, уже
залезает пальцами «под зебры», но тут ветки, за которые цепляется его левая рука, обрываются, и он, потеряв равновесие, — бултых
в воду! Словно испуганные, бегут от берега волнистые круги, и на месте падения вскакивают пузыри. Горбач выплывает и, фыркая, хватается за ветки.
Дьячок подскочил к нему и вместе с ним потащил на двор почтовую клажу. Почтальон стал распутывать узел на башлыке. А дьячиха заглядывала ему
в глаза и словно собиралась
залезть ему
в душу.
Их взгляды встретились. Анна Серафимовна покраснела. И Палтусова точно что кольнуло. Не волнение влюбленного человека. Нет! Его кольнуло другое. Эта женщина уважает его, считает не способным ни на какую сделку с совестью. А он… что же он? Он может еще сегодня смотреть ей прямо
в глаза.
В помыслах своих он ей не станет исповедоваться. Всякий вправе извлекать из своего положения все, что исполнимо, только бы не
залезать к чужому
в карман.