Неточные совпадения
За «Бедную невесту», «Не в свои сани не садись», «Бедность не порок» и «Не так живи, как хочется» Островскому приходилось со всех сторон выслушивать замечания, что он пожертвовал выполнением пьесы для своей основной
задачи, и за те же произведения привелось
автору слышать советы вроде того, чтобы он не довольствовался рабской подражательностью природе, а постарался расширить свой умственный горизонт.
— Художественное произведение тогда лишь значительно и полезно, когда оно в своей идее содержит какую-нибудь серьезную общественную
задачу, — говорил Костя, сердито глядя на Ярцева. — Если в произведении протест против крепостного права или
автор вооружается против высшего света с его пошлостями, то такое произведение значительно и полезно. Те же романы и повести, где ах, да ох, да она его полюбила, а он ее разлюбил, — такие произведения, говорю я, ничтожны и черт их побери.
Пора наконец убедиться, что наше время — не время широких
задач и что тот, кто, подобно
автору почтенного рассуждения:"Русский романс: Чижик! чижик! где ты был? — перед судом здравой критики", сумел прийти к разрешению своей скромной
задачи — тот сделал гораздо более, нежели все совокупно взятые утописты-мечтатели, которые постановкой"широких"
задач самонадеянно волнуют мир, не удовлетворяя оного".
Вообще же говоря,
автор может давать себе
задачу, какую ему угодно, и нельзя нападать на него за то, что он не избрал для разрешения другой, высшей и обширнейшей
задачи.
По силам ли
автора задача, которую хотел он объяснить, решать это, конечно, не ему самому. Но предмет, привлекший его внимание, имеет ныне полное право обращать на себя внимание всех людей, занимающихся эстетическими вопросами, то есть всех, интересующихся искусством, поэзиею, литературой.
Несколько дней мучился я неподсильною
задачей и наконец разразился сатирой, которая, если бы сохранилась, прежде всего способна бы была пристыдить
автора; но не так взглянул на дело Введенский и сказал: «Вы несомненный поэт, и вам надо писать стихи». И вот жребий был брошен.
Гораздо более интереса представляет для нас другая
задача: уловить те начала, которыми руководился
автор в своей книге, проследить ту систему мнений, которой он следовал, изобразить тенденции, для выражения которых послужила ему история русской цивилизации.
Такая
задача давалась
автору потребностями минуты, в которую он пишет, и надо признаться, что в эту именно минуту исполнение такой
задачи было бы легче, чем когда-нибудь, и вместе с тем имело бы более значения, чем во всякое другое время.
Пора наконец и расстаться с г. Милюковым. Но мы не можем расстаться с ним, не обративши внимания читателей на его превосходный разбор «Мертвых душ» по всем правилам эпической поэмы. Применение всех этих правил к «Мертвым душам» обнаруживает в
авторе большой диалектический талант. Как, напр., умел он найти чудесное в «Мертвых душах»? Это была трудная
задача, а он нашел, и нашел так искусно, что мы не можем удержаться от удовольствия выписать это место...
Итак, я постараюсь только определить: удовлетворительно ли он исполнил свою
задачу, смотря на предмет с собственной, известной точки зрения
автора?
Мы знаем, что чистые эстетики сейчас же обвинят нас в стремлении навязывать
автору свои мнения и предписывать
задачи его таланту.
Мы сочли нужным высказать это для того, чтобы оправдать свой прием — толковать о явлениях самой жизни на основании литературного произведения, не навязывая, впрочем,
автору никаких заранее сочиненных идей и
задач.
Автор уже теперь стоит выше всех предрассудков или предвзятых
задач всяких партий и направлений и ни с кем не хочет заигрывать; а это, надеюсь, встречается не часто.
Впоследствии в статье «Перед
задачами времени» Андреев полемически противопоставил
автора «Войны миров» — одного «из самых чутких людей на земле» — эпигонам русского критического реализма.