Неточные совпадения
— Да, теперь все будет
зависеть от железной уральской
дороги, когда ее проведут
от Перми до Тюмени, — ораторствовал Ечкин. — Вся картина изменится сразу… Вот случай заодно провести ветвь на Заполье.
— Перестать? Рассчитывать? Одному? Но с какой же стати, когда для меня это составляет капитальнейшее предприятие,
от которого так много
зависит в судьбе всего моего семейства? Но, молодой друг мой, вы плохо знаете Иволгина. Кто говорит «Иволгин», тот говорит «стена»: надейся на Иволгина как на стену, вот как говорили еще в эскадроне, с которого начал я службу. Мне вот только по
дороге на минутку зайти в один дом, где отдыхает душа моя, вот уже несколько лет, после тревог и испытаний…
— Я постараюсь сделать для вас все, что
от меня
зависит. Но я должен предупредить вас, что для меня одинаково
дороги как ваши интересы, так и интересы заводовладельца…
— Я, Крестьян Иванович, люблю тишину, — проговорил господин Голядкин, бросая значительный взгляд на Крестьяна Ивановича и, очевидно, ища слов для удачнейшего выражения мысли своей, — в квартире только я да Петрушка… я хочу сказать: мой человек, Крестьян Иванович. Я хочу сказать, Крестьян Иванович, что я иду своей
дорогой, особой
дорогой. Крестьян Иванович. Я себе особо и, сколько мне кажется, ни
от кого не
завишу. Я, Крестьян Иванович, тоже гулять выхожу.
—
Дорогой мой, — еще там есть, — сказал Вася, робко-робко смотря на Нефедевича, как будто
от него
зависело разрешение, идти или нет.
— Ты видишь, какие страдания… Какие нечеловеческие страдания я должна переносить… Не упорствуй же, голубчик… Ради Бога, исполни же мою просьбу. A сам поспеши… Каждая минута, каждая секунда
дорога, бесценна… Нельзя терять ни капли времени… Мы на войне, Игорь, и долг перед царем и родиной мы должны свято выполнить прежде всего… Ведь
от этой разведки
зависит спасение жизни многих людей! Ты знаешь это!
Сия слава проложит
дорогу еще к другой и большей славе: с Крымом достанется и господство на Черном море;
от вас
зависеть будет закрыть ход туркам и кормить их или морить с голоду.
— Но я все-таки хочу вознаградить тебя, — продолжал князь. — Я решил отдать тебе то, чего нет для меня
дороже на свете…
От тебя будет
зависеть принять, скажу более, заслужить эту награду, я же хочу сказать, что даю тебе на это согласие и большего обещать не могу!..
— Такая же быстрая перемена должна теперь совершиться и с тобой и не для меня, а для тебя самого, для твоего же счастья это необходимо. Делом, делом надо заниматься,
дорогой мой! Все
от этого
зависит. Изменишься, и общество к тебе иначе отнесется. Ты послушай, что я буду говорить тебе…
Он так привык повиноваться этому тону небрежной самоуверенности князя Василия, что и теперь он чувствовал, что не в силах будет противостоять ей; но он чувствовал, что
от того, что́ он скажет сейчас, будет
зависеть вся дальнейшая судьба его: пойдет ли он по старой, прежней
дороге, или по той новой, которая так привлекательно была указана ему масонами, и на которой он твердо верил, что найдет возрождение к новой жизни.