Неточные совпадения
— Он
у Андрониковых тогда
жил в Москве, когда вы тогда приехали; а до тех пор
проживал у покойной вашей
тетушки, Варвары Степановны, в деревне, — подхватила Татьяна Павловна.
Нехлюдову же надо было писать сочинение, и он решил
прожить лето
у тетушек.
В первый раз увидал Нехлюдов Катюшу тогда, когда он на третьем курсе университета, готовя свое сочинение о земельной собственности,
прожил лето
у своих
тетушек.
— То-то ты так вдруг полюбил
тетушек, — сказал ему Шенбок, увидав Катюшу, — что неделю
живешь у них. Это и я на твоем месте не уехал бы. Прелесть!
Так
жила она до 16-ти лет. Когда же ей минуло 16 лет, к ее барышням приехал их племянник — студент, богатый князь, и Катюша, не смея ни ему ни даже себе признаться в этом, влюбилась в него. Потом через два года этот самый племянник заехал по дороге на войну к
тетушкам, пробыл
у них четыре дня и накануне своего отъезда соблазнил Катюшу и, сунув ей в последний день сторублевую бумажку, уехал. Через пять месяцев после его отъезда она узнала наверное, что она беременна.
С тех пор в продолжение трех лет Нехлюдов не видался с Катюшей. И увидался он с нею только тогда, когда, только что произведенный в офицеры, по дороге в армию, заехал к
тетушкам уже совершенно другим человеком, чем тот, который
прожил у них лето три года тому назад.
Так счастливо и спокойно
жил он первый месяц своей жизни
у тетушек, не обращая никакого внимания на полугорничную-полувоспитанницу, черноглазую, быстроногую Катюшу.
Тогда мы
тетушку Татьяну Степановну увезем в Уфу, и будет она
жить у нас в пустой детской; а если бабушка не умрет, то и ее увезем, перенесем дом из Багрова в Сергеевку, поставим его над самым озером и станем там летом
жить и удить вместе с
тетушкой…
Наконец Софрон, крестник старушки — тот самый Софрон Дронов,
у которого раз как-то заболталась она и осталась ночевать, — привез известие, что
тетушка Анна приказала долго
жить…
Я бы ни за что не согласился огорчить мою добрую
тетушку; к тому же и кровь
у меня довольно спокойно обращалась в
жилах.
Он
жил у своей матери, довольно богатой женщины, статской советницы, в отдельном флигельке, на полной свободе, так же как я
у тетушки.
Я
жил тогда (зимою 1835 года) в Москве,
у тетушки, родной сестры покойной матушки.
Даша. Злодей-то мой,
тетушка, совсем меня бросил!..
Тетушка,
у него есть полюбовница!.. Вот отчего он дома-то не
живет.
— Посмотрю на тебя я, Дунюшка, какая ты стала неразговорчивая, — так начала Аграфена Петровна. — А давно ль, кажется, как
жили мы здесь
у тетушки, с утра до́ ночи ты соловьем заливалась… Скажи по душе, по правде скажи мне по истинной, отчего такая перемена сталась с тобой? Отчего, моя милая, на слова ты скупа стала?
Князь был готов на все и несказанно обрадовался, когда услыхал, что
тетушка желает принять его к себе управителем. Он сейчас же подал в отставку, снял квартальницкую форму и переселился в тетушкино имение, где приучался к хозяйству под ее непосредственным руководством и для того ездил с ней вдвоем в кабриолете без кучера, а
жил во флигеле, но потом в один прекрасный день переведен в дом и обвенчан с хозяйкою в их деревенской церкви, точно так же скромно, как Д* обвенчалась
у себя с французом.
—
У тетушки,
у келейницы Катерины в сиротах
живу, — молвила девочка.
— Зачем это,
тетушка… Зачем, лучше пусть их получит Маша,
у нас с Глебушкой свое есть состояние, не
проживешь его, захотела бы, купила себе всяких балаболок, да не люблю я их…
Тетушка Глеба Алексеевича, Глафира Петровна Салтыкова,
жила у Арбатских ворот. В Москве, даже в описываемое нами время, а не только теперь, не было ни Арбатских, ни Покровских, ни Тверских, ни Семеновских, ни Яузских, ни Пречистенских, ни Серпуховских, ни Калужских, ни Таганских ворот, в настоящем значении этого слова. Сохранились только одни названия.