Неточные совпадения
В нескольких шагах от осининского дома он увидел остановившуюся перед полицейскою
будкой щегольскую двуместную карету. Ливрейный, тоже щегольской лакей, небрежно нагнувшись с козел, расспрашивал будочника из чухонцев, где здесь
живет князь Павел Васильевич Осинин. Литвинов заглянул
в карету:
в ней сидел человек средних лет, геморроидальной комплексии, с сморщенным и надменным лицом, греческим носом и злыми губами, закутанный
в соболью шубу, по всем признакам важный сановник.
Фекла. А вот как поворотишь
в проулок, так будет тебе прямо
будка, и как
будку минешь, свороти налево, и вот тебе прямо
в глаза — то есть, так вот тебе прямо
в глаза и будет деревянный дом, где
живет швея, что
жила прежде с сенатским обер-секлехтарем. Ты к швее-то не заходи, а сейчас за нею будет второй дом, каменный — вот этот дом и есть ее,
в котором, то есть, она
живет, Агафья Тихоновна-то, невеста.
— Не понимаю, — говорил он нам, пожимая плечами, — не понимаю, как вы перевариваете этого фискала, эту мерзкую рожу. Эх, господа, как вы можете тут
жить! Атмосфера у вас удушающая, поганая. Разве вы педагоги, учителя? Вы чинодралы, у вас не храм науки, а управа благочиния, и кислятиной воняет, как
в полицейской
будке. Нет, братцы,
поживу с вами еще немного и уеду к себе на хутор, и буду там раков ловить и хохлят учить. Уеду, а вы оставайтесь тут со своим Иудой, нехай вин лопне.
— Конечно, как вам не сшить? Сто рублей для вас пустяки. Вместо того чтобы
жить в деревне да сколачивать копейку, чтобы как-нибудь, да поблагороднее, поддерживать семейство, — не тут-то было:
в Москву прискакал, франтом хочет быть; место он приехал получать. Вот, не угодно ли? Есть свободное:
в нашей
будке будочник помер.
Жил он
в будке, днем сидел на тумбе или беседовал
в ближайшей харчевне с приятелями.
И вот,
в тесной связи с этим процессом, Прошке становилось все грустнее
жить на белом свете. Всякий промысел требует приспособления к изменяющимся обстоятельствам, а Прошка не чувствовал себя способным к такому применению. Бывало, когда темной ночью какой-нибудь молодец проходил с ломом (фомкой) или иным орудием своего промысла мимо
будки, будочник смотрел на него равнодушным взглядом. Зевнув и понюхавши табачку, он уходил
в свою
будку и, располагаясь на сон грядущий, сообщал «будочнице...
— Что ж
в будке… ничего,
жить можно.
—
Жить можно,
жить можно… Эх, ты! Много
жил, мало нажил, много смотрел, мало увидел. Бедному человеку,
в будке там или где, какое уж житье! Едят тебя живодеры эти. Весь сок выжимают, а стар станешь — выбросят, как жмыху какую, свиньям на корм. Ты сколько жалованья получаешь?