Неточные совпадения
Вместо того, чтоб ненавидеть смерть, она, лишившись своих малюток, возненавидела жизнь. Это-то и надобно для христианства, для этой полной апотеозы смерти — пренебрежение земли, пренебрежение тела не имеет другого
смысла. Итак, гонение на все
жизненное, реалистическое, на наслаждение, на здоровье, на веселость на привольное чувство существования. И Лариса Дмитриевна дошла до того, что не любила ни Гете, ни Пушкина.
То было прежде всего призвание философа, но особого рода философа, философа-моралиста, философа, занятого постижением
смысла жизни и постоянно вмешивающегося в
жизненную борьбу для изменения жизни согласно с этим
смыслом.
Критика должна сказать: «Вот лица и явления, выводимые автором; вот сюжет пьесы; а вот
смысл, какой, по нашему мнению, имеют
жизненные факты, изображаемые художником, и вот степень их значения в общественной жизни».
Ныне, по-видимому, эти отличнейшие традиции приходят в забвение. Подавляющие события последнего времени вконец извратили
смысл русской жизни, осудив на бессилие развитую часть общества и развязав руки и языки рыболовам мутной воды. Я, впрочем, далек от мысли утверждать, что в этом изменении
жизненного русла участвовало какое-нибудь насилие, но что оно существует — в этом, кажется, никто не сомневается. Вероятнее всего, оно совершилось само собой, силою обстоятельств.
Если б представилась возможность творчески отнестись к картине этой всесторонней
жизненной неурядицы, это уже был бы громадный выигрыш в
смысле общественного освежения.
Одно из действий образованности на человека состоит в том, что она, расширяя круг его зрения, дает ему возможность понимать в истинном
смысле явления, не сходные с ближайшими к «ему, которые одни только кажутся удобопонятными для необразованного ума, не постигающего явлений, чуждых непосредственной сфере его
жизненных отправлений.
В одно время личность бывает исполнена сознанием своей нравственной цели, является так, как есть, прекрасною в глубочайшем
смысле слова; но в другое время человек занят бывает чем-нибудь имеющим только посредственную связь с целью жизни его, и при этом истинное содержание характера не проявляется в выражении лица; иногда человек бывает занят делом, возлагаемым на него только житейскою или
жизненною необходимостью, и при этом всякое высшее выражение погребено под равнодушием или скукою, неохотою.
Этого мало: отделение не только отнимает
жизненную полноту у многих моментов событий, но часто изменяет их характер, — и событие явится в рассказе уже не таким, каково было в действительности, или, для сохранения сущности его, поэт принужден будет изменять многие подробности, которые имеют истинный
смысл в событии только при его действительной обстановке, отнимаемой изолирующим рассказом.
Но дело в том, что по самим условиям своих
жизненных преданий, обстановки, воспитания, культурный человек на этом поприще прежде всего встречается с вопросом: что скажет о моей просветительской деятельности становой (само собой разумеется, что здесь выражение «становой» употреблено не в буквальном
смысле)?
Гносеологическому опыту (в кантовском
смысле) предшествует
жизненный, алогический или сверхлогический опыт, в котором, непостижимо для мышления, уже дается и порождающая мышление материя, и вся эта серая масса опыта постепенно преодолевается и ассимилируется мышлением.
И чем это переживание богаче, разветвленнее, глубже, тем
жизненнее религиозная истина, которая в противном
смысле рискует остаться семенем без почвы или закваской без теста, замереть от неупотребления.
Они могут получить
жизненное значение лишь после того, как интимное, лично-религиозное переживание откроет их живой
смысл, причем кафолическая природа религии побуждает особенно чтить историческое предание.
Итак, на эмпирической поверхности происходит разложение религиозного начала власти и торжествует секуляризация, а в мистической глубине подготовляется и назревает новое откровение власти — явление теократии, предваряющее ее окончательное торжество за порогом этого зона [Термин древнегреческой философии, означающий «
жизненный век», «вечность»; в иудео-христианской традиции означает «мир», но не в пространственном
смысле (космос), а в историческом и временном аспекте («век», «эпоха»).]
А именно только чудовищное разложение
жизненных инстинктов делает возможным, что человек стоит среди жизни и спрашивает: «для чего? какая цель? какой
смысл?» — и не может услышать того, что говорит жизнь, и бросается прочь от нее, и только богом, только «тем миром» способен оправдать ее.
Кто жив душою, в ком силен инстинкт жизни, кто «пьян жизнью», — тому и в голову не может прийти задавать себе вопрос о
смысле и ценности жизни, и тем более измерять эту ценность разностью между суммами
жизненных радостей и горестей.
И человек идет за них на борьбу, на гибель и не может понять, как можно жить, не ища в жизни
смысла, не имея всезахватывающей
жизненной задачи.
И в этой главе я буду останавливаться на тех сторонах жизни, которые могли доставлять будущему писателю всего больше
жизненных черт того времени, поддерживать его наблюдательность, воспитывали в нем интерес к воспроизведению жизни, давали толчок к более широкому умственному развитию не по одним только специальным познаниям, а в
смысле той universitas, какую я в семь лет моих студенческих исканий, в сущности, и прошел, побывав на трех факультетах; а четвертый, словесный, также не остался мне чуждым, и он-то и пересилил все остальное, так как я становился все более и более словесником, хотя и не прошел строго классической выучки.
Объективация духа ведет к обуржуазиванию (в духовном
смысле) и потому ведет к иссяканию творческой
жизненной энергии и активности.
Духовное отношение к страданию означает просветленность, т. е.
жизненное познание
смысла страдания, оно означает также освобожденность.
Момент, когда девушка падает в объятия мужчины — великий момент всей ее жизни, не в
смысле условной нравственности, а в
смысле того глубокого психического переворота, который происходит в ней, открывая новый мир неизведанного наслаждения, срывая последнюю завесу с окружающего ее
жизненного горизонта.
— Кокотки тут ни при чем. И вообще я тебе удивляюсь, товарищ. При царском режиме рабочий жил, как свинья, — что же, и теперь мы должны жить так же? Я думаю, что рабочий должен повышать свой
жизненный и культурный уровень, в этом и был
смысл нашей великой революции.