Неточные совпадения
Дом был большой, старинный, и Левин, хотя жил один, но топил и занимал весь дом. Он знал, что это было глупо, знал, что это даже нехорошо и противно его теперешним новым планам, но дом этот был целый мир для Левина. Это был мир, в котором жили и
умерли его отец и мать. Они жили тою жизнью, которая для Левина казалась идеалом всякого совершенства и которую он мечтал возобновить с своею
женой, с своею семьей.
«Что-нибудь еще в этом роде», сказал он себе желчно, открывая вторую депешу. Телеграмма была от
жены. Подпись ее синим карандашом, «Анна», первая бросилась ему в глаза. «
Умираю, прошу, умоляю приехать.
Умру с прощением спокойнее», прочел он. Он презрительно улыбнулся и бросил телеграмму. Что это был обман и хитрость, в этом, как ему казалось в первую минуту, не могло быть никакого сомнения.
— Звонят. Выходит девушка, они дают письмо и уверяют девушку, что оба так влюблены, что сейчас
умрут тут у двери. Девушка в недоумении ведет переговоры. Вдруг является господин с бакенбардами колбасиками, красный, как рак, объявляет, что в доме никого не живет, кроме его
жены, и выгоняет обоих.
Ошибка, сделанная Алексеем Александровичем в том, что он, готовясь на свидание с
женой, не обдумал той случайности, что раскаяние ее будет искренно и он простит, а она не
умрет, — эта ошибка через два месяца после его возвращения из Москвы представилась ему во всей своей силе.
И так они старели оба.
И отворились наконец
Перед супругом двери гроба,
И новый он приял венец.
Он
умер в час перед обедом,
Оплаканный своим соседом,
Детьми и верною
женойЧистосердечней, чем иной.
Он был простой и добрый барин,
И там, где прах его лежит,
Надгробный памятник гласит:
Смиренный грешник, Дмитрий Ларин,
Господний раб и бригадир,
Под камнем сим вкушает мир.
— Вот тут, через три дома, — хлопотал он, — дом Козеля, немца, богатого… Он теперь, верно, пьяный, домой пробирался. Я его знаю… Он пьяница… Там у него семейство,
жена, дети, дочь одна есть. Пока еще в больницу тащить, а тут, верно, в доме же доктор есть! Я заплачу, заплачу!.. Все-таки уход будет свой, помогут сейчас, а то он
умрет до больницы-то…
— Ну да, недавно приехал,
жены лишился, человек поведения забубенного, и вдруг застрелился, и так скандально, что представить нельзя… оставил в своей записной книжке несколько слов, что он
умирает в здравом рассудке и просит никого не винить в его смерти. Этот деньги, говорят, имел. Вы как же изволите знать?
— Мой муж! — повторила она. — Он мне не муж. Я никогда не буду его
женою! Я лучше решилась
умереть, и
умру, если меня не избавят.
Пускай лишусь
жены, детей,
Оставлен буду целым светом,
Пускай
умру на месте этом,
И разразит меня господь…
Она согласилась быть его
женой, — а он пожил с ней лет шесть и,
умирая, упрочил за ней все свое состояние.
— Иван говорил мне, что вы давно разошлись с
женой, но… все-таки… не весело, когда люди
умирают.
Но Клим почему-то не поверил ей и оказался прав: через двенадцать дней
жена доктора
умерла, а Дронов по секрету сказал ему, что она выпрыгнула из окна и убилась. В день похорон, утром, приехал отец, он говорил речь над могилой докторши и плакал. Плакали все знакомые, кроме Варавки, он, стоя в стороне, курил сигару и ругался с нищими.
Предводитель одного из главных племен, Гаика, спился и
умер; власть его, по обычаю кафров, переходила к сыну главной из
жен его.
Женился я вдругорядь, прижил два сына;
жена тоже
умерла.
— Она и опиумом могла лишить жизни, — сказал полковник, любивший вдаваться в отступления, и начал при этом случае рассказывать о том, что у его шурина
жена отравилась опиумом и
умерла бы, если бы не близость доктора и принятые во время меры. Полковник рассказывал так внушительно, самоуверенно и с таким достоинством, что ни у кого не достало духа перебить его. Только приказчик, заразившись примером, решился перебить его, чтобы рассказать свою историю.
Прежде всего Сашка подействовал на супружеские чувства Привалова и разбудил в нем ревность к
жене. За ней следят, ловят каждое ее слово, каждый взгляд, каждое движение… Сашка является гениальным изобретателем в этой чудовищной травле. Счастливая наследница миллионов кончила сумасшествием и
умерла в доме Бахарева, куда ее принесли после одной «науки» мужа замертво.
Колпаков был один из самых богатых золотопромышленников; он любил развернуться во всю ширь русской натуры, но скоро разорился и
умер в нищете, оставив после себя нищими
жену Павлу Ивановну и дочь Катю.
— Какой там Привалов… Не хочу знать никакого Привалова! Я сам Привалов… к черту!.. — кричал Бахарев, стараясь попасть снятым сапогом в Игоря. — Ты, видно, вчера пьян был… без задних ног, раккалия!.. Привалова
жена в окно выбросила… Привалов давно
умер, а он: «Привалов приехал…» Болван!
— Бог сжалился надо мной и зовет к себе. Знаю, что
умираю, но радость чувствую и мир после стольких лет впервые. Разом ощутил в душе моей рай, только лишь исполнил, что надо было. Теперь уже смею любить детей моих и лобызать их. Мне не верят, и никто не поверил, ни
жена, ни судьи мои; не поверят никогда и дети. Милость Божию вижу в сем к детям моим.
Умру, и имя мое будет для них незапятнано. А теперь предчувствую Бога, сердце как в раю веселится… долг исполнил…
Налгал третьего года, что
жена у него
умерла и что он уже женат на другой, и ничего этого не было, представь себе: никогда
жена его не
умирала, живет и теперь и его бьет каждые три дня по разу.
— Нисколько. Я как прочел, то тотчас и подумал, что этак все и будет, потому что я, как только
умрет старец Зосима, сейчас должен буду выйти из монастыря. Затем я буду продолжать курс и сдам экзамен, а как придет законный срок, мы и женимся. Я вас буду любить. Хоть мне и некогда было еще думать, но я подумал, что лучше вас
жены не найду, а мне старец велит жениться…
Так и сдержал слово:
умер и все оставил сыновьям, которых всю жизнь держал при себе наравне как слуг, с их
женами и детьми, а о Грушеньке даже и не упомянул в завещании вовсе.
— Миловидка, Миловидка… Вот граф его и начал упрашивать: «Продай мне, дескать, твою собаку: возьми, что хочешь». — «Нет, граф, говорит, я не купец: тряпицы ненужной не продам, а из чести хоть
жену готов уступить, только не Миловидку… Скорее себя самого в полон отдам». А Алексей Григорьевич его похвалил: «Люблю», — говорит. Дедушка-то ваш ее назад в карете повез; а как
умерла Миловидка, с музыкой в саду ее похоронил — псицу похоронил и камень с надписью над псицей поставил.
Это совершенная правда, что порядочной девушке гораздо лучше
умереть, чем сделаться
женою такого человечка.
«Отчего ж он
умер?» — спросил я пивоварову
жену.
Он женился рано, по любви;
жена его, моя мать,
умерла очень скоро; я остался после нее шести месяцев.
Обед был большой. Мне пришлось сидеть возле генерала Раевского, брата
жены Орлова. Раевский был тоже в опале с 14 декабря; сын знаменитого Н. Н. Раевского, он мальчиком четырнадцати лет находился с своим братом под Бородином возле отца; впоследствии он
умер от ран на Кавказе. Я рассказал ему об Огареве и спросил, может ли и захочет ли Орлов что-нибудь сделать.
Семью его разорили, впрочем, сперва позаботились и о том, чтоб ее уменьшить:
жена Сунгурова была схвачена с двумя детьми и месяцев шесть прожила в Пречистенской части; грудной ребенок там и
умер.
Этих более виновных нашлось шестеро: Огарев, Сатин, Лахтин, Оболенский, Сорокин и я. Я назначался в Пермь. В числе осужденных был Лахтин, который вовсе не был арестован. Когда его позвали в комиссию слушать сентенцию, он думал, что это для страха, для того чтоб он казнился, глядя, как других наказывают. Рассказывали, что кто-то из близких князя Голицына, сердясь на его
жену, удружил ему этим сюрпризом. Слабый здоровьем, он года через три
умер в ссылке.
Жену я застал в лихорадке, она с этого дня занемогла и, испуганная еще вечером, через несколько дней имела преждевременные роды. Ребенок
умер через день. Едва через три или через четыре года оправилась она.
Отец Огарева
умер в 1838; незадолго до его смерти он женился. Весть о его женитьбе испугала меня — все это случилось как-то скоро и неожиданно. Слухи об его
жене, доходившие до меня, не совсем были в ее пользу; он писал с восторгом и был счастлив, — ему я больше верил, но все же боялся.
Двоих близнецов-сыновей, которых оставила ему
жена (она
умерла родами), он назвал Захарами, а когда они пришли в возраст, то определил их юнкерами в один и тот же полк.
Что же касается до мужниной родни, то ее хоть и много было, но покойный майор никогда не жил с нею в ладах и даже,
умирая, предостерегал от нее
жену.
Но через год случилось несчастие. Леночка
умерла родами, оставив на руках пятидесятилетней матери новорожденную дочь Сашеньку. А недолго спустя после смерти
жены скончался и поручик Красавин.
Результат этой системы перевоспитания не заставил себя долго ждать. Не прошло и трех лет совместной жизни супругов, как Гервасий Ильич
умер, оставив на руках
жены двух мальчиков-близнецов. Снесла Марья Маревна мужа на погост и, как говорится, обеими руками перекрестилась.
За тем да за сем (как она выражалась) веселая барышня совсем позабыла выйти замуж и, только достигши тридцати лет, догадалась влюбиться в канцелярского чиновника уездного суда Слепушкина, который был моложе ее лет на шесть и
умер чахоткой, года полтора спустя после свадьбы, оставив
жену беременною. Мужа она страстно любила и все время, покуда его точил жестокий недуг, самоотверженно за ним ухаживала.
Лет через двадцать после женитьбы он
умер, оплакиваемый гражданами, оставив
жене значительный капитал (под конец его считали в четырехстах тысячах ассигнациями) и дочку пяти лет.
Сотникова
жена давно уже
умерла; задумал сотник жениться на другой.
И пошел одиноко поэт по бульвару… А вернувшись в свою пустую комнату, пишет 27 августа 1833 года
жене: «Скажи Вяземскому, что
умер тезка его, князь Петр Долгоруков, получив какое-то наследство и не успев промотать его в Английском клубе, о чем здешнее общество весьма жалеет. В клубе не был, чуть ли я не исключен, ибо позабыл возобновить свой билет, надобно будет заплатить штраф триста рублей, а я бы весь Английский клуб готов продать за двести рублей».
Жена призвала докторов. На нашем дворе стали появляться то доктор — гомеопат Червинский с своей змеей, то необыкновенно толстый Войцеховский… Старый «коморник» глядел очень сомнительно на все эти хлопоты и уверенно твердил, что скоро
умрет.
— Finita la commedia… Да, горький… именно… Галактион обманывал свою
жену, а она
умерла… и Прасковью Ивановну тоже обманывал, а она жива… Не правда ли, как это странно?
Жена у Полуянова
умерла через год после свадьбы Серафимы, а через год он с пьяных глаз женился на красавице Харитине, вернее сказать — она сама высватала его.
Человек в поте лица своего добывает хлеб свой из проклятой земли;
жена человека рождает в муках; человек и
жена его
умирают с роковой неизбежностью и рождают смертное.
Если муж
умрет в ссылке или если брак будет расторгнут вследствие нового преступления, то
жена, по ст. 408, может возвратиться на родину на казенный счет.
На восточном побережье и на Сахалине он сделал себе блестящую карьеру в какие-нибудь пять лет, но потерял дочь, которая
умерла от голода, состарился, состарилась и потеряла здоровье его
жена, «молоденькая, хорошенькая и приветливая женщина», переносившая все лишения геройски.
Если муж не из таких, которые убивают или бегают, то все-таки каждый день
жене приходится бояться, как бы его не наказали, не взвели бы на него напраслины, как бы он не надорвался, не заболел, не
умер.
Жена моя на третий день после родов своих
умерла.
Она порадовала его рождением сына, но бедный мальчик жил недолго; он
умер весной, а летом, по совету врачей, Лаврецкий повез
жену за границу, на воды.
Молодой
умерла Марфа Тимофеевна и в гробу лежала такая красивая да белая, точно восковая. Вместе с ней белый свет закрылся для Родиона Потапыча, и на всю жизнь его брови сурово сдвинулись. Взял он вторую
жену, но счастья не воротил, по пословице: покойник у ворот не стоит, а свое возьмет. Поминкой по любимой
жене Марфе Тимофеевне остался беспутный Яша…
Жена у него давно
умерла, оставив девочку Наташу и мальчика Петю.