Неточные совпадения
Увидев Алексея Александровича с его петербургски-свежим лицом и строго самоуверенною фигурой, в круглой шляпе, с немного-выдающеюся спиной, он поверил в него и испытал неприятное чувство, подобное тому, какое испытал бы человек, мучимый
жаждою и добравшийся до источника и находящий в этом источнике собаку, овцу или свинью, которая и выпила и взмутила
воду.
Ему было девять лет, он был ребенок; но душу свою он знал, она была дорога ему, он берег ее, как веко бережет глаз, и без ключа любви никого не пускал в свою душу. Воспитатели его жаловались, что он не хотел учиться, а душа его была переполнена
жаждой познания. И он учился у Капитоныча, у няни, у Наденьки, у Василия Лукича, а не у учителей. Та
вода, которую отец и педагог ждали на свои колеса, давно уже просочилась и работала в другом месте.
После полудня она начала томиться
жаждой. Мы отворили окна — но на дворе было жарче, чем в комнате; поставили льду около кровати — ничего не помогало. Я знал, что эта невыносимая
жажда — признак приближения конца, и сказал это Печорину. «
Воды,
воды!..» — говорила она хриплым голосом, приподнявшись с постели.
Если бы терзаемому палящей
жаждой влил кто в засохнувшее горло струю ключевой
воды, то он бы не оживился так, как оживился бедный Чичиков.
Обед и сон рождали неутолимую
жажду.
Жажда палит горло; выпивается чашек по двенадцати чаю, но это не помогает: слышится оханье, стенанье; прибегают к брусничной, к грушевой
воде, к квасу, а иные и к врачебному пособию, чтоб только залить засуху в горле.
Все искали освобождения от
жажды, как от какого-нибудь наказания Господня; все мечутся, все томятся, точно караван путешественников аравийской степи, не находящий нигде ключа
воды.
«Нашел свое, — думал он, глядя влюбленными глазами на деревья, на небо, на озеро, даже на поднимавшийся с
воды туман. — Дождался! Столько лет
жажды чувства, терпения, экономии сил души! Как долго я ждал — все награждено: вот оно, последнее счастье человека!»
Женская фигура, с лицом Софьи, рисовалась ему белой, холодной статуей, где-то в пустыне, под ясным, будто лунным небом, но без луны; в свете, но не солнечном, среди сухих нагих скал, с мертвыми деревьями, с нетекущими
водами, с странным молчанием. Она, обратив каменное лицо к небу, положив руки на колени, полуоткрыв уста, кажется,
жаждала пробуждения.
«Поверьте, — продолжал он, — что если б я среди моря умирал от
жажды, я бы отдал вам последний стакан: вы верите этому?» — «Да», — уже нерешительно отвечал я, начиная подозревать, что не получу
воды.
Здесь торопливо скользит по глади
вод судно, боясь штилей, а с ними и
жажды, и голода.
Бесконечные
воды расстилаются здесь, как бесконечные пески той же Африки, через которые торопливо крадется караван, боясь, чтобы
жажда не застигла его в безводном пространстве.
Они объяснили, что они утоляют
жажду горячей
водой.
Эта уличная женщина — вонючая, грязная
вода, которая предлагается тем, у кого
жажда сильнее отвращения; та, в театре, — яд, который незаметно отравляет всё, во что попадает.
Ибо зрит ясно и говорит себе уже сам: «Ныне уже знание имею и хоть возжаждал любить, но уже подвига не будет в любви моей, не будет и жертвы, ибо кончена жизнь земная и не придет Авраам хоть каплею
воды живой (то есть вновь даром земной жизни, прежней и деятельной) прохладить пламень
жажды любви духовной, которою пламенею теперь, на земле ее пренебрегши; нет уже жизни, и времени более не будет!
Первым делом все бросились утолять
жажду, но
вода была так холодна, что ее пить можно было только маленькими глотками с перерывами.
В полдень я подал знак к остановке. Хотелось пить, но нигде не было
воды. Спускаться в долину было далеко. Поэтому мы решили перетерпеть
жажду, отдохнуть немного и идти дальше. Стрелки растянулись в тени скал и скоро уснули. Вероятно, мы проспали довольно долго, потому что солнце переместилось на небе и заглянуло за камни. Я проснулся и посмотрел на часы. Было 3 часа пополудни, следовало торопиться. Все знали, что до
воды мы дойдем только к сумеркам. Делать нечего, оставалось запастись терпением.
После полудня мы вышли наконец к реке Сандагоу. В русле ее не было ни капли
воды. Отдохнув немного в тени кустов, мы пошли дальше и только к вечеру могли утолить мучившую нас
жажду. Здесь в глубокой яме было много мальмы [Рыба, похожая на горную форель.]. Загурский и Туртыгин без труда наловили ее столько, сколько хотели. Это было как раз кстати, потому что взятое с собой продовольствие приходило к концу.
Истомленный зноем охотник, распахнув насоренную поверхность
воды кожаным картузом своим, может утолить
жажду и прохладить раскаленную солнцем голову… беды никакой не будет: он пойдет опять ходить по болотам и разгорится пуще прежнего.
Я думал, что он, утолив
жажду, сейчас же снова скроется в лесу, но лось смело вошел в
воду сначала по колено, потом по брюхо, затем
вода покрыла его спину, и на поверхности ее осталась только одна голова, а потом только ноздри, глаза и уши.
— А как там, Вихров, в моем новом именьице, что мне досталось, — хорошо! — воскликнула Клеопатра Петровна. — Май месяц всегда в Малороссии бывает превосходный; усадьба у меня на крутой горе — и прямо с этой горы в реку;
вода в реке чудная — я стану купаться в ней, ах, отлично! Потом буду есть арбузы, вишни;
жажда меня эта проклятая не будет мучить там, и как бы мне теперь пить хотелось!
Они отталкивали друг друга, приподнимали на минуту кверху головы, чтобы перевести дух, причем с губ звонко капала
вода, и опять с новой
жаждой приникали к водоему, не будучи в силах от него оторваться.
Она ходила по комнате, садилась у окна, смотрела на улицу, снова ходила, подняв бровь, вздрагивая, оглядываясь, и, без мысли, искала чего-то. Пила
воду, не утоляя
жажды, и не могла залить в груди жгучего тления тоски и обиды. День был перерублен, — в его начале было — содержание, а теперь все вытекло из него, перед нею простерлась унылая пустошь, и колыхался недоуменный вопрос...
А ему вдруг вместо
воды дают совет: положи камешек в рот, это обманывает
жажду.
Перенося все эти лишения, Миропа Дмитриевна весьма справедливо в мыслях своих уподобляла себя человеку, который стоит по горло в
воде,
жаждет пить и ни капли не может проглотить этой
воды, потому что Аггей Никитич, несмотря на свое ротозейство, сумел, однако, прекратить всякие пути для достижения Миропою Дмитриевною главной цели ее жизни; только в последнее время она успела открыть маленькую лазейку для себя, и то произошло отчасти случайно.
Брошенный ему хлеб был уже давно съеден, оставленный ковш с
водою давно выпит, и голод и
жажда начинали его мучить, как непривычный шум привлек его внимание.
На мои глаза, во всё время моей острожной жизни, А-в стал и был каким-то куском мяса, с зубами и с желудком и с неутолимой
жаждой наигрубейших, самых зверских телесных наслаждений, а за удовлетворение самого малейшего и прихотливейшего из этих наслаждений он способен был хладнокровнейшим образом убить, зарезать, словом, на все, лишь бы спрятаны были концы в
воду.
Ночь прошла скверно. Я видел сны, много тяжелых и затейливых снов. Меня мучила
жажда. Я просыпался, пил
воду и засыпал снова, преследуемый нашествием мыслей, утомительных, как неправильная задача с ускользнувшей ошибкой. Это были расчеты чувств между собой после события, расстроившего их естественное течение.
Раз в светлый теплый весенний денек Маркушка пригласил к себе своих приятелей, Пестеря и Кайло, и предложил им нечто от «
воды веселия и забвения». Эта порция водки была им куплена давно и хранилась под кроватью. Пестерь и Кайло пили стакан за стаканом и удивлялись щедрой проницательности Маркушки: именно в этот день они умирали от
жажды, и Маркушка их спас… Совсем расчувствовавшийся Пестерь долго смотрел в упор на Маркушку и наконец проговорил...
Нищий подал ему ковш с
водою, и боярин, утолив свою
жажду, промолвил невнятным голосом...
Часу ко второму пополудни все это было употреблено дочиста, а затем, пообедав, насколько достало сил, Бахтиаров под пасмурную погоду заснул и часу в шестом проснулся уже в совершенно дурном состоянии духа и с неимоверною
жаждой, которую он и решился утолить холодным шампанским с сельтерскою
водой.
Люди так измучились, что даже невыносимая
жажда не могла заставить их идти за
водою.
И неужели это будет отрицание народного достоинства, нелюбовь к родине, если благородный человек расскажет, как благочестивый народ разгоняют от святых икон, которым он искренне верует и поклоняется, для того, чтобы очистить место для генеральши Дарьи Михайловны, небрежно говорящей, что c'est joli; или как полуграмотный писарь глумится над простодушной верой старика, уверяя, что «простой человек, окроме как своего невежества, натурального естества ни в жизнь произойти не в силах»; или как у истомленных, умирающих от
жажды странниц отнимают ото рта
воду, чтобы поставить серебряный самовар Ивана Онуфрича Хрептюгина.
Ключик был полон
воды, студеной, светлой, как слеза, горной
воды… Только испытав отчаянную
жажду, в полной мере поймешь такую простую истину, что
вода есть синоним [Синонимы — слова, разные по звуковой форме, но равные или очень близкие по значению (например: «око» и «глаз», «храбрый» и «отважный», «путь» и «дорога»). (Примеч. автора.).] жизни.
На берегу этой речки нас постигло страшное разочарование: эта географическая граница высохла… Лето стояло сухое, а в это время горные речки высыхают иногда совершенно. Как мы ни искали
воды, — ее не было. Только охотники знают, что такое
жажда. Сашка изнемог окончательно, растянулся на траве и заявил...
Не я ль в день
жажды напоил
Тебя пустынными
водами?
Не я ль язык твой одарил
Могучей властью над умами?
Мы сосали пальцы, но соленая
вода только усиливала
жажду.
Цельность, великая, гармоническая цельность человека — по ней
жаждет и тоскует Ницше сильнее, чем странник в пустыне тоскует по
воде. Отсутствие этой цельности, вялость в ощущении жизни, растерзанность и противоречивость инстинктов вызывают в нем гадливое отвращение. И особенно в области морали.
— Дай мне скорей
воды, я умираю
жаждой.
Наконец, голод был утолен, но начиналась
жажда. «Тут должна быть близко
вода», — мелькнуло в моей голове.
Даже св. Симеон Новый Богослов, величайший мистик православного Востока, у которого есть очень смелые мысли, говорит: «Даже глотка
воды проглотить не проси, хотя бы случалось тебе быть палимому
жаждой, пока духовный отец твой, сам в себе подвинуть будучи, не велит тебе этого сделать».
— Принеси мне
воды: я очень
жажду.
Так, томимый
жаждою, вбежал я на кухню гетеры Азеллы, чтобы попросить глоток
воды с вином и идти далее.
Сластолюбие одна из порочных страстей человека, развитие которой идет всегда быстрыми шагами и, соединяясь с ослаблением воли, является неизлечимым недугом. При нем нет даже пресыщения, так как
жажда не утоляется, а только надоедает питье, требуя разнообразия. Сластолюбец бросает порой чудный напиток, чистую, как кристалл, ключевую
воду, и с наслаждением наклонясь к луже, пьет грязную, мутную, жидкость, кажущуюся ему небесной амброзией.
Барон ходил, как в
воду опущенный: чувство любви и
жажда уз Гименея увеличивались в нем чувством должника, преследуемого своими кредиторами.
Замелькали верстовые столбы, напудренные рощи, поля, покрытые саваном снегов, длинные деревни, бабы, достающие
воду из колодцев, наподобие журавлей на одной ноге, мохнатые лошаденки и полинялые коровенки, утоляющие
жажду из оледенелых колод, опять и опять ходячие чучелки в огромных шапках с заломом и в сапогах по брюхо или в лаптенках.
Ему казалось, что он, мучимый страшною
жаждою, наклонился к холодному, прозрачному роднику, пил ледяную
воду, пил, не отрываясь, не переводя дыхания…
И люди верят им, мучаются и мрут от
жажды в двух шагах от
воды, не смея подойти к ней.
Он видит
воду, прильнул и утолил свою
жажду…
Стрижин ведет жизнь трезвую и регулярную, выражение лица у него душеспасительное, книжки он читает только духовно-нравственные, но на крестинах от радости, что Любовь Спиридоновна благополучно разрешилась от бремени, он позволил себе выпить четыре рюмки водки и стакан вина, напоминавшего своим вкусом что-то среднее между уксусом и касторовым маслом. Горячие же напитки подобны морской
воде или славе: чем больше пьешь, тем сильнее
жаждешь… И теперь, раздеваясь, Стрижин чувствовал непреодолимое желание выпить.
Все живые ее осуждают, все говорят, что не тот ключ благодетелен, который хранит свою чистую
воду в своем водоеме, а тот, который разбегается далеко потоком и поит всех, кого томит
жажда.