Неточные совпадения
Петербургский высший
круг собственно один; все знают друг друга, даже
ездят друг к другу.
Одет был в последнем вкусе и в петлице фрака носил много ленточек.
Ездил всегда в карете и чрезвычайно берег лошадей: садясь в экипаж, он прежде обойдет
кругом его, осмотрит сбрую, даже копыта лошадей, а иногда вынет белый платок и потрет по плечу или хребту лошадей, чтоб посмотреть, хорошо ли они вычищены.
Но все эти заботы не выходили пока из магического
круга любви; деятельность его была отрицательная: он не спит, читает, иногда подумывает писать и план, много ходит, много
ездит. Дальнейшее же направление, самая мысль жизни, дело — остается еще в намерениях.
Такого
круга людей талантливых, развитых, многосторонних и чистых я не встречал потом нигде, ни на высших вершинах политического мира, ни на последних маковках литературного и артистического. А я много
ездил, везде жил и со всеми жил; революцией меня прибило к тем краям развития, далее которых ничего нет, и я по совести должен повторить то же самое.
Начинаются визиты. В начале первой зимы у семьи нашей знакомств было мало, так что если б не три-четыре семейства из своих же соседей по именью, тоже переезжавших на зиму в Москву «повеселиться», то, пожалуй, и
ездить было бы некуда; но впоследствии, с помощью дяди,
круг знакомств значительно разросся, и визитация приняла обширные размеры.
Пешком эта охота слишком тяжела, и потому для отысканья русачьих маликов надобно
ездить верхом, а всего лучше в легких санях; разбирать путаницы всех жировок, или жиров, и ходов не должно, а надобно объезжать их
кругом и считать входы и выходы: если нет лишнего выхода — русак лежит тут, в жирах, что, впрочем, бывает довольно редко; отыскав же выход и увидя, наконец, что заяц начал метать петли, охотник должен уже пешком, с ружьем наготове и с взведенными курками, идти по малику: логово где-нибудь недалеко, и надобно не зевать и не слишком заглядываться на свежесть следов, а смотреть, нет ли сметки вбок и не лежит ли русак где-нибудь в стороне.
Мы
ездили каждый день
кругом кремлевских стен, он указывал, где ломать, где строить, где люнет, где равелин, где ряд блокгаузов, — взгляд, быстрота, удар!
— Видишь ли? сам во всем
кругом виноват, — примолвил Петр Иваныч, выслушав и сморщившись, — сколько глупостей наделано! Эх, Александр, принесла тебя сюда нелегкая! стоило за этим
ездить! Ты бы мог все это проделать там, у себя, на озере, с теткой. Ну, как можно так ребячиться, делать сцены… беситься? фи! Кто нынче это делает? Что, если твоя… как ее? Юлия… расскажет все графу? Да нет, этого опасаться нечего, слава богу! Она, верно, так умна, что на вопрос его о ваших отношениях сказала…
Отъезжавшему казалось тепло, жарко от шубы. Он сел на дно саней, распахнулся, и ямская взъерошенная тройка потащилась из темной улицы в улицу мимо каких-то невиданных им домов. Оленину казалось, что только отъезжающие
ездят по этим улицам.
Кругом было темно, безмолвно, уныло, а в душе было так полно воспоминаний, любви, сожалений и приятных давивших слез…
Вася. Меня Алистарх позвал. Они теперь эту самую игру-лодку всю по-своему переделали. Лодка настоящая и
ездят по пруду
кругом острова, а на острову закуска и вина приготовлены, а Алистарх хозяином, одет туркой. Три дня кряду эту игру играли, надоела.
Я старался в 12 часов, когда староста, приехав в людскую к обеду, ставил заседланную лошадь на крытый ворок, отвязать последнюю и
ездить на ней
кругом стен, насколько возможно шибче.
На дворе за садом слышались последние звуки дня, шум пригнанного стада; дурачок Никон
ездил с бочкой перед террасой по дорожке, и холодная струя воды из лейки
кругами чернила вскопанную землю около стволов георгин и подпорок.
Так они жили.
Круг общества составлялся у них самый лучший,
ездили и важные люди и молодые люди.
— Эх, батюшка, Иван Семеныч! — уговаривал меня почтовый смотритель, толстый добряк, с которым во время частых переездов я успел завязать приятельские отношения. — Ей-богу, мой вам совет: плюньте, не
ездите к ночи. Ну их и с делами! Своя-то жизнь дороже чужих денег. Ведь тут теперь на сто верст
кругом только и толков, что о вашем процессе да об этих деньжищах. Бакланишки, поди, уже заметались… Ночуйте!..
Обыкновенно охота производится следующим образом: охотники с одним или двумя соколами, разумеется хорошо выношенными,
ездят по полям, по речкам или около небольших озер; усмотрев издали птицу, сокола бросают с руки, и он сейчас начинает всходить
кругами вверх; когда же он взойдет до известной своей высоты, птицу поднимают, спугивают, и сокол как молния падает на нее с неба.
Один раз матушка позволила нам
ездить верхом, и мы все пошли в конюшню с дядькой. Кучер оседлал нам Воронка, и первый поехал старший брат. Он долго
ездил;
ездил на гумно и
кругом сада, и когда он подъезжал назад, мы закричали: «Ну, теперь проскачи!»
А ночью опять катались на тройках и слушали цыган в загородном ресторане. И когда опять проезжали мимо монастыря, Софья Львовна вспоминала про Олю, и ей становилось жутко от мысли, что для девушек и женщин ее
круга нет другого выхода, как не переставая кататься на тройках и лгать или же идти в монастырь, убивать плоть… А на другой день было свидание, и опять Софья Львовна
ездила по городу одна на извозчике и вспоминала про тетю.
— На вскрытие всё
ездим, да никак не доедем. В заколдованный
круг попали. А вы куда?
На другой день он
ездил представляться императрице, эрц-герцогам и французским принцессам, но по причине Великого поста отказался быть на обеде у Разумовского, куда съехался весь высший
круг Вены. Под тем предлогом он не принял ни одного подобного приглашения от министров и других знатных лиц и потому, во избежание отказа, не был приглашен к столу и императором.
В Москве и в деревнях
кругом необыкновенная тревога. Недельщики, боярские дети
ездят с утра до ночи и выбивают народ. Русский мужичок всею радостью рад глазеть по целым дням хоть и на то, чего не понимает, лишь бы не работать, а тут еще и палкой выгоняют в город на целые сутки праздности. Валят тысячи со всех концов, и все они налягут на сердце Москвы: душно будет ей, родимой! Из этого-то народа хотят выставить декорацию московской силы.
И так мне стало смешно вспомнить, что я светская женщина, что разные сановники говорят со мной даже о вопросах, что я
езжу к Вениаминовой, что я в известном
кругу играю важную роль.
Виктор Гарин, вернувшись из Москвы, был неузнаваем: он видимо не находил себе места в родном Петербурге и был в каком-то чаду. С отпуском и без отпуска
ездил он то и дело в Москву поклониться новому кумиру — Пальм-Швейцарской, терся в ее гостиных, в
кругу ее многочисленных обожателей, видное место среди которых стал за последнее время занимать актер Матвей Иванович Писателев. Его отличала «божественная». Злые языки шли даже далее в точном определении их отношений и этого отличия.