Неточные совпадения
Есть поверье, будто волшебными средствами можно получить неразменный рубль, т. е. такой рубль, который, сколько раз его ни выдавай, он все-таки опять является
целым в кармане. Но для того, чтобы добыть такой рубль, нужно претерпеть большие страхи. Всех их я не помню, но знаю, что, между прочим, надо взять черную без
единой отметины кошку и нести ее продавать рождественскою ночью на перекресток четырех дорог, из которых притом одна непременно должна вести к кладбищу.
Холодная тьма сжала людей в
единое, чудовищное
целое, оно волнообразно покачивалось, прогибая землю своей тяжестью.
Кто знает, может быть, этот проклятый старик, столь упорно и столь по-своему любящий человечество, существует и теперь в виде
целого сонма многих таковых
единых стариков и не случайно вовсе, а существует как согласие, как тайный союз, давно уже устроенный для хранения тайны, для хранения ее от несчастных и малосильных людей, с тем чтобы сделать их счастливыми.
Вы оторвали человека от жизни и разрушили его; социализм соединяет разрушенный вами мир во
единое великое
целое, и это — будет!
И зато эти ноль
целых и две десятых вкусили блаженство в чертогах
Единого Государства.
Но только, конечно, Газовый Колокол значительно более совершенный аппарат — с применением различных газов, и затем — тут, конечно, уже не издевательство над маленьким беззащитным животным, тут высокая
цель — забота о безопасности
Единого Государства, другими словами, о счастии миллионов.
Да, это был действительно честный и разумный мужик. Он достиг своей
цели: довел свой дом до полной чаши. Но спрашивается: с какой стороны подойти к этому разумному мужику? каким образом уверить его, что не о хлебе
едином жив бывает человек?
Цель всего движения народного, во всяком народе и во всякий период его бытия, есть единственно лишь искание бога, бога своего, непременно собственного, и вера в него как в
единого истинного.
Цель их
единая: внушить людям гуманность, чтобы они за католиком, за лютеранином, за православным не забывали человека.
«Аще, — подумал он, —
целому стаду, идущу одесную,
единая овца идет ошую, пастырь ту овцу изъемлет из стада и закланию предает!» Так подумал Иоанн и решил в сердце своем участь Серебряного. Казнь ему была назначена на следующий день; но он велел снять с него цепи и послал ему вина и пищи от своего стола. Между тем, чтобы разогнать впечатления, возбужденные в нем внутреннею борьбою, впечатления непривычные, от которых ему было неловко, он вздумал проехаться в чистом поле и приказал большую птичью охоту.
Гостей не мог терпеть; со двора выходил только учить детей; косился даже на нее, старуху, когда она, раз в неделю, приходила хоть немножко прибрать в его комнате, и почти никогда не сказал с нею ни
единого слова в
целых три года.
Нам предстоит только условиться насчет плана будущей кампании — о плане этом вы будете в свое время поставлены мною в известность — и затем дружно направить свои усилия к
единой общей
цели.
— Но я
целовал крест добровольно. Отец Авраамий, не вынужденная клятва тяготит мою душу; нет, никто не побуждал меня присягать королевичу польскому! и тайный, неотступный голос моей совести твердит мне ежечасно: горе клятвопреступнику! Так, отец мой! Юрий Милославский должен остаться слугою Владислава; но инок, умерший для света, служит
единому богу…
— Молчи, не твое дело! Ты должен с особенною любезностию, как хозяин, просить его сейчас же к нам в деревню. За тем я и везу тебя. Сегодня же сядем и уедем. Но если ты только осмелишься хоть одно слово сказать в
целый вечер, или завтра, или послезавтра, или когда-нибудь, то я тебя
целый год заставлю гусей пасти! Ничего не говори, ни
единого слова. Вот вся твоя обязанность, понимаешь?
Клянусь полночною звездой,
Лучом заката и востока,
Властитель Персии златой
И ни
единый царь земной
Не
целовал такого ока;
Гарема брызжущий фонтан
Ни разу жаркою порою
Своей жемчужною росою
Не омывал подобный стан!
Еще ничья рука земная,
По милому челу блуждая,
Таких волос не расплела;
С тех пор как мир лишился рая,
Клянусь, красавица такая
Под солнцем юга не цвела.
Всеобщее, мысль, идея — начало, из которого текут все частности, единственная нить Ариадны, — теряется у специалистов, упущена из вида за подробностями; они видят страшную опасность: факты, явления, видоизменения, случаи давят со всех сторон; они чувствуют природный человеку ужас заблудиться в многоразличии всякой всячины, ничем не сшитой; они так положительны, что не могут утешаться, как дилетанты, каким-нибудь общим местом, и в отчаянии, теряя
единую, великую
цель науки, ставят границей стремления Orientierung [ориентацию (нем.).].
Двойная
цель издания вполне объясняет нам, почему в «Собеседнике» рядом со статьями о нравах встречаются определения синонимов, вместе с лучшими поэтическими произведениями того времени — филологические исследования о свойствах славянского языка или критики, в которых «ни
единое е, ни
единое и, нечаянно, не у места поставленные в «Собеседнике», не пропущены».
Нет у меня слов, чтобы передать восторг этой ночи, когда один во тьме я обнял всю землю любовью моею, встал на вершину пережитого мной и увидел мир подобным огненному потоку живых сил, бурно текущих к слиянию во
единую силу, —
цель её — недоступна мне.
Рим, которого именем
целый мир назывался, в
едином самодержавии Августа нашел успокоение после всех ужасных мятежей и бедствий своих.
Я воображаю сии едва вообразимые пространства со всеми их жителями, и думаю: «Екатерина, подобно Божеству, согласила все словом Своим; отдаленные берега Ледовитого моря представляют тот же государственный порядок, которому на берегах величественной Волги или Невы удивляемся; народы столь различные правятся
единым уставом; части, столь несходные, всеобщим «Учреждением» Монархини приведены в
целое, и бесчисленные страны Российские составили разные семейства
единого отечества!» Сия мысль восхищает дух мой!
— Коли за этим дело стало, так я еще репутацию свою поправлю! — молвил Михайло Иваныч и сейчас же напал на стадо баранов и всех до
единого перерезал. Потом бабу в малиннике поймал и лукошко с малиной отнял. Потом стал корни и нити разыскивать, да кстати
целый лес основ выворотил. Наконец, забрался ночью в типографию, станки разбил, шрифт смешал, а произведения ума человеческого в отхожую яму свалил.
Пусть ропщут,
Всем угодить не властен человек;
И если
целой выгода земли
В ущерб пришлася стороне
единой,
Ту сторону не вправе я беречь.
— Видишь, сестрица какая, — продолжал старик, засмеявшись и показав два ряда своих белых,
целых до
единого зубов. — Милуйтесь, родные мои! Хороша ль у тебя сестрица, барин? скажи, отвечай! На, смотри-ка, как щеки ее полымем пышат. Да оглянись же, почествуй всему свету красавицу! Покажи, что болит по ней ретивое!
— Несодеянное говоришь! — зачал он. — Что за речи у тебя стали!.. Стану я дочерей продавать!.. Слушай, до самого Рождества Христова
единого словечка про свадьбу тебе не молвлю…
Целый год — одумаешься тем временем. А там поглядим да посмотрим… Не кручинься же, голубка, — продолжал Патап Максимыч, лаская дочь. — Ведь ты у меня умница.
Владей своими мыслями, если ты хочешь достигнуть своей
цели. Устреми взор своей души на тот
единый чистый свет, который свободен от страсти.
Он спрашивает о моем здоровье и
целует в глаза — так принято, заведено, установлено, но в голосе нет и следа прежней нежности, во взгляде — ни
единого ласкового лучика.
Ибо часть, кусок, член,
целое, столько, больше, меньше, как это, как то, чем это, чем то, согласно, различно и другие отношения не выражают абсолютного и поэтому не могут относиться к субстанции, к
единому, к сущности, но лишь чрез посредство субстанции быть при
едином и сущности как модусы, отношения и формы…
Эта божественная Первооснова мира и бытия есть и общая субстанция мира, ибо все обосновывается в
Едином, имеет в нем и причину, и
цель, существует только его животворящей силой.
Энергия есть Божество,
целое и
единое в каждом луче своем, Божество действующее, открывающееся ad extra.
Сердце, молодая еще кровь, воображение, потребность женской ласки — точно замерли в нем. За
целый год был ли он хоть единожды, с глазу на глаз, в увлекательной беседе с молодой красивой женщиной?.. Ни
единого раза… Не лучше ли так?
Нежно и ласково я погладил Жучку по голове. Она прижалась мордой к моему колену, и я любовно гладил ее, как ребенка. Все кругом незаметно сливалось во что-то
целое. Я смотрел раскрывающимися, новыми глазами. Это деревья, галки и вороны на голых ветвях, в сереющем небе… В них тоже есть это? Это — не сознаваемое, не выразимое ни словом, ни мыслью? И главное — общее,
единое?
Мы успели только разглядеть старинного покроя платье с длинным шлейфом, волочившимся в виде широкой шелестящей змеи, тонкое аристократическое сухое лицо без
единой морщины и
целый океан не выраженной слезами печали в глубине строгих синих глаз.
Веселый такой и простой человек, Черемисов Павел Яковлевич, и в цене: по семидесяти пяти рублей получает, ей-ей; а придешь к нему, выйдет он, да так руками и разведет: нечего мне вам, Иван Мартыныч, вручить, никакого оригиналу не будет; вот, говорит,
целую неделю ни
единой строки из себя выжать не могу, — так вот и скажет этими самыми словами.
Бедственно и
единому человеку уклониться от пути правого, но еще гибельнее вдаваться в него
целому народу.
В самом деле, если разобрать его житье бытье, какие у него личные утехи? Никаких.
Целый день с утра он работает, читает, пишет, готовится к своей"скромной доле"и будет еще готовиться
целыми годами трудов. Ему тридцать один год, и ни
единой души, связанной с ним живой связью. Так он ведь и промается. Ему, положим, и не нужен pot au feu [буквально: горшок с супом; здесь: семейный очаг (фр.).], но я верить не хочу, чтобы в иные минуты такое одиночество не давило его!
«
Цель человеческой эволюции — полное осуществление его божественности, отождествление его сущности с
единой Реальностью» (с. 86).
Иоанн III Васильевич, царствовавший с 1462 по 1505 год, первый из русских государей стал именовать себя царем и был одним из величайших монархов России. Он довершил труды своих предшественников в собирании русских отдельных княжений в
единое государство и своими мудрыми делами ясно указал
цели и наметил тот путь, по которому и пошли потом его преемники вплоть до наших времен.
Мы уверены, что довольно было бы
единого слова вашего к сохранению тайны, но мы ведаем также и слабость сердца человеческого и потому, над священною книгою религии, наполняющею сердца всех нас, приемлем, для обеспечения себя, клятвы ваши, связующие вас посредством сей священной книги с нами: для того требуем мы клятвы к хранению тайны, дабы профаны, не понимающие
цели братства, не могли издеваться над оною и употреблять во зло.
Одна русская школьная память, которая затверживает тридцать страниц, без пропуска
единого слова, из вступления во «Всеобщую историю» Шрекка, в состоянии удержать в своем мозговом хранилище имена и отчества
целой фаланги лиц, о которых вам в жизни приходилось слышать и с которыми случалось вам говорить или переписываться.
Иоанн III Васильевич, царствовавший с 1462 по 1505 год, первый из русских государей стал именовать себя царем и был одним из величайших монархов России. Он довершил труды своих предшественников в собирании отдельных княжений в
единое государство и своими мудрыми делами ясно указал
цели и наметил тот путь, по которому и пошли потом его преемники вплоть до наших времен.
— Это, дочь моя, только одна сторона вопроса, другая заключается в том, чтобы граф повлиял на свою будущую жену в смысле торжества католической религии и чтобы от сближения с ней графа Кутайсова не пострадали наши интересы и высокие
цели приведения России на истинный путь
единой римско-католической религии…
Графине Марье хотелось сказать ему, что не о
едином хлебе сыт будет человек, что он слишком много приписывает важности этим делам; но она знала, что этого говорить не нужно и бесполезно. Она только взяла его руку и
поцеловала. Он принял этот жест жены за одобрение и подтверждение своих мыслей, и подумав несколько времени молча, вслух продолжал свои мысли.
Учение Христа о том, что жизнь нельзя обеспечить, а надо всегда, всякую минуту быть готовым умереть, несомненно лучше, чем учение мира о том, что надо обеспечить свою жизнь; лучше тем, что неизбежность смерти и необеспеченность жизни остается та же при учении мира и при учении Христа, но сама жизнь, по учению Христа, не поглощается уже вся без остатка праздным занятием мнимого обеспечения своей жизни, а становится свободной и может быть отдана
единой свойственной ей
цели — благу себя и людей.
В духовной и идейной жизни этих обществ обнаруживалась все нарастающая анархия, утеря
единого центра,
единой верховной
цели.
Там, где Вилларский видел мертвенность, Пьер видел необычайно могучую силу жизненности, ту силу, которая в снегу, на этом пространстве, поддерживала жизнь этого
целого, особенного и
единого народа.
Плакать не могу, вот мое мучение. Везде ищу слез и не нахожу. И как это странно устроен человек: кровь у себя могу открыть, стоит ножом кольнуть, а слезы
единой ничем не выдавишь. Оттого и спать не могу, и дивана своего боюсь. Я теперь в кабинете на диване сплю, т. е. корчусь и сохну
целую ночь под белым светом. Окна у меня не завешены.