Неточные совпадения
Тем не менее глуповцы прослезились и начали нудить помощника градоначальника, чтобы вновь принял бразды правления; но он, до поимки Дуньки, с твердостью от того
отказался. Послышались в толпе вздохи; раздались восклицания: «Ах! согрешения наши великие!» — но помощник градоначальника
был непоколебим.
Начались подвохи и подсылы с целью выведать тайну, но Байбаков оставался нем как рыба и на все увещания ограничивался тем, что трясся всем телом. Пробовали
споить его, но он, не
отказываясь от водки, только потел, а секрета не выдавал. Находившиеся у него в ученье мальчики могли сообщить одно: что действительно приходил однажды ночью полицейский солдат, взял хозяина, который через час возвратился с узелком, заперся в мастерской и с тех пор затосковал.
Вопрос об ухе
был забыт и заменился другими вопросами политического и теологического [Теоло́гия (греч.) — богословие.] свойства, так что когда штаб-офицеру из учтивости предложили присутствовать при «восхищениях», то он наотрез
отказался.
Как ни избалованы
были глуповцы двумя последними градоначальниками, но либерализм столь беспредельный заставил их призадуматься: нет ли тут подвоха? Поэтому некоторое время они осматривались, разузнавали, говорили шепотом и вообще"опасно ходили". Казалось несколько странным, что градоначальник не только
отказывается от вмешательства в обывательские дела, но даже утверждает, что в этом-то невмешательстве и заключается вся сущность администрации.
Но, как кажется, это
был только благовидный предлог, ибо едва ли даже можно предположить, чтоб Негодяев
отказался от насаждения конституции, если б начальство настоятельно того потребовало.
Очевидно, фельетонист понял всю книгу так, как невозможно
было понять ее. Но он так ловко подобрал выписки, что для тех, которые не читали книги (а очевидно, почти никто не читал ее), совершенно
было ясно, что вся книга
была не что иное, как набор высокопарных слов, да еще некстати употребленных (что показывали вопросительные знаки), и что автор книги
был человек совершенно невежественный. И всё это
было так остроумно, что Сергей Иванович и сам бы не
отказался от такого остроумия; но это-то и
было ужасно.
Левин улыбнулся. Представление, что жена его не пустит,
было ему так приятно, что он готов
был навсегда
отказаться от удовольствия видеть медведей.
— Кончено то, что вы возьмете меня, какой бы я ни
был, не
откажетесь от меня? Да?
В нынешнем году графиня Лидия Ивановна
отказалась жить в Петергофе, ни разу не
была у Анны Аркадьевны и намекнула Алексею Александровичу на неудобство сближения Анны с Бетси и Вронским.
Степан Аркадьич знал, что когда Каренин начинал говорить о том, что делают и думают они, те самые, которые не хотели принимать его проектов и
были причиной всего зла в России, что тогда уже близко
было к концу; и потому охотно
отказался теперь от принципа свободы и вполне согласился. Алексей Александрович замолк, задумчиво перелистывая свою рукопись.
— А если
откажется, кто же
будет баллотироваться? — спросил Левин, поглядывая на Вронского.
— Я не понимаю, — испуганно отвечала она, — то
есть что ты хочешь
отказаться… что не надо?
— Да, именно, но должен предупредить вас, что я рискую злоупотребить вашим вниманием. Я приехал только предварительно посоветоваться с вами. Я желаю развода, но для меня важны формы, при которых он возможен. Очень может
быть, что, если формы не совпадут с моими требованиями, я
откажусь от законного искания.
На Таню сначала подействовала жалость за Гришу, потом сознание своего добродетельного поступка, и слезы у ней тоже стояли в глазах; но она, не
отказываясь,
ела свою долю.
— Да, не
откажусь. Какой аппетит у меня в деревне, чудо. Что ж ты Рябинину не предложил
поесть?
Сейчас же, еще за ухой, Гагину подали шампанского, и он велел наливать в четыре стакана. Левин не
отказался от предлагаемого вина и спросил другую бутылку. Он проголодался и
ел и
пил с большим удовольствием и еще с большим удовольствием принимал участие в веселых и простых разговорах собеседников. Гагин, понизив голос, рассказывал новый петербургский анекдот, и анекдот, хотя неприличный и глупый,
был так смешон, что Левин расхохотался так громко, что на него оглянулись соседи.
Он почти ничего не
ел за обедом,
отказался от чая и ужина у Свияжских, но не мог подумать об ужине.
Одна треть государственных людей, стариков,
были приятелями его отца и знали его в рубашечке; другая треть
были с ним на «ты», а третья —
были хорошие знакомые; следовательно, раздаватели земных благ в виде мест, аренд, концессий и тому подобного
были все ему приятели и не могли обойти своего; и Облонскому не нужно
было особенно стараться, чтобы получить выгодное место; нужно
было только не
отказываться, не завидовать, не ссориться, не обижаться, чего он, по свойственной ему доброте, никогда и не делал.
Деньги за две трети леса
были уже прожиты, и, за вычетом десяти процентов, он забрал у купца почти все вперед за последнюю треть. Купец больше не давал денег, тем более что в эту зиму Дарья Александровна, в первый раз прямо заявив права на свое состояние,
отказалась расписаться на контракте в получении денег за последнюю треть леса. Всё жалование уходило на домашние расходы и на уплату мелких непереводившихся долгов. Денег совсем не
было.
Еще
бывши женихом, он
был поражен тою определенностью, с которою она
отказалась от поездки за границу и решила ехать в деревню, как будто она знала что-то такое, что нужно, и кроме своей любви могла еще думать о постороннем.
― Я не защищаю, мне совершенно всё равно; но я думаю, что если бы ты сам не любил этих удовольствий, то ты мог бы
отказаться. А тебе доставляет удовольствие смотреть на Терезу в костюме
Евы…
Он, желая выказать свою независимость и подвинуться,
отказался от предложенного ему положения, надеясь, что отказ этот придаст ему большую цену; но оказалось, что он
был слишком смел, и его оставили; и, волей-неволей сделав себе положение человека независимого, он носил его, весьма тонко и умно держа себя, так, как будто он ни на кого не сердился, не считал себя никем обиженным и желает только того, чтоб его оставили в покое, потому что ему весело.
Отказаться от лестного и опасного назначения в Ташкент, по прежним понятиям Вронского,
было бы позорно и невозможно. Но теперь, не задумываясь ни на минуту, он
отказался от него и, заметив в высших неодобрение своего поступка, тотчас же вышел в отставку.
— Вот мои условия: вы нынче же публично
откажетесь от своей клеветы и
будете просить у меня извинения…
— Грушницкий! — сказал я, — еще
есть время;
откажись от своей клеветы, и я тебе прощу все. Тебе не удалось меня подурачить, и мое самолюбие удовлетворено; вспомни — мы
были когда-то друзьями…
Он наскоро выхлебнул чашку,
отказался от второй и ушел опять за ворота в каком-то беспокойстве: явно
было, что старика огорчало небрежение Печорина, и тем более, что он мне недавно говорил о своей с ним дружбе и еще час тому назад
был уверен, что он прибежит, как только услышит его имя.
Раз приезжает сам старый князь звать нас на свадьбу: он отдавал старшую дочь замуж, а мы
были с ним кунаки: так нельзя же, знаете,
отказаться, хоть он и татарин. Отправились. В ауле множество собак встретило нас громким лаем. Женщины, увидя нас, прятались; те, которых мы могли рассмотреть в лицо,
были далеко не красавицы. «Я имел гораздо лучшее мнение о черкешенках», — сказал мне Григорий Александрович. «Погодите!» — отвечал я, усмехаясь. У меня
было свое на уме.
Характера он
был больше молчаливого, чем разговорчивого; имел даже благородное побуждение к просвещению, то
есть чтению книг, содержанием которых не затруднялся: ему
было совершенно все равно, похождение ли влюбленного героя, просто букварь или молитвенник, — он всё читал с равным вниманием; если бы ему подвернули химию, он и от нее бы не
отказался.
Когда Ноздрев это говорил, Порфирий принес бутылку. Но Чичиков
отказался решительно как играть, так и
пить.
— Приятное столкновенье, — сказал голос того же самого, который окружил его поясницу. Это
был Вишнепокромов. — Готовился
было пройти лавку без вниманья, вдруг вижу знакомое лицо — как
отказаться от приятного удовольствия! Нечего сказать, сукна в этом году несравненно лучше. Ведь это стыд, срам! Я никак не мог
было отыскать… Я готов тридцать рублей, сорок рублей… возьми пятьдесят даже, но дай хорошего. По мне, или иметь вещь, которая бы, точно,
была уже отличнейшая, или уж лучше вовсе не иметь. Не так ли?
Он
был в горе, в досаде, роптал на весь свет, сердился на несправедливость судьбы, негодовал на несправедливость людей и, однако же, не мог
отказаться от новых попыток.
Какие-то бродяги пропустили между ними слухи, что наступает такое время, что мужики должны <
быть> помещики и нарядиться во фраки, а помещики нарядятся в армяки и
будут мужики, — и целая волость, не размысля того, что слишком много выйдет тогда помещиков и капитан-исправников,
отказалась платить всякую подать.
Но Чичиков постарался
отказаться от такого ликерчика, сказавши, что он уже и
пил и
ел.
За советы Чичиков благодарил, говоря, что при случае не преминет ими воспользоваться, а от конвоя
отказался решительно, говоря, что он совершенно не нужен, что купленные им крестьяне отменно смирного характера, чувствуют сами добровольное расположение к переселению и что бунта ни в каком случае между ними
быть не может.
Неправильный, небрежный лепет,
Неточный выговор речей
По-прежнему сердечный трепет
Произведут в груди моей;
Раскаяться во мне нет силы,
Мне галлицизмы
будут милы,
Как прошлой юности грехи,
Как Богдановича стихи.
Но полно. Мне пора заняться
Письмом красавицы моей;
Я слово дал, и что ж? ей-ей,
Теперь готов уж
отказаться.
Я знаю: нежного Парни
Перо не в моде в наши дни.
Она пишет мне, что будто Pierre предлагал ей ехать, но что она сама
отказалась, потому что доходов у них будто бы совсем не
было нынешний год; и пишет: «Притом, мне и незачем переезжать нынешний год всем домом в Москву.
Делать
было нечего: дрожащей рукой подал я измятый роковой сверток; но голос совершенно
отказался служить мне, и я молча остановился перед бабушкой.
Вероятно, вы сами, мадемуазель, не
откажетесь подтвердить и заявить, что призывал я вас через Андрея Семеновича единственно для того только, чтобы переговорить с вами о сиротском и беспомощном положении вашей родственницы, Катерины Ивановны (к которой я не мог прийти на поминки), и о том, как бы полезно
было устроить в ее пользу что-нибудь вроде подписки, лотереи или подобного.
Дуня же
была ему просто необходима;
отказаться от нее для него
было немыслимо.
И если бы даже случилось когда-нибудь так, что уже все до последней точки
было бы им разобрано и решено окончательно и сомнений не оставалось бы уже более никаких, — то тут-то бы, кажется, он и
отказался от всего, как от нелепости, чудовищности и невозможности.
«Или
отказаться от жизни совсем! — вскричал он вдруг в исступлении, — послушно принять судьбу, как она
есть, раз навсегда, и задушить в себе все,
отказавшись от всякого права действовать, жить и любить!»
— Как я могу тебе в этом обещаться? — отвечал я. — Сам знаешь, не моя воля: велят идти против тебя — пойду, делать нечего. Ты теперь сам начальник; сам требуешь повиновения от своих. На что это
будет похоже, если я от службы
откажусь, когда служба моя понадобится? Голова моя в твоей власти: отпустишь меня — спасибо; казнишь — бог тебе судья; а я сказал тебе правду.
И себя он не выдал, и других не задел; кстати посмеялся над семинарскою латынью и заступился за своего архиерея; две рюмки вина
выпил, а от третьей
отказался; принял от Аркадия сигару, но курить ее не стал, говоря, что повезет ее домой.
Настоящею причиной всей этой «новизны»
было чувство, внушенное Базарову Одинцовой, чувство, которое его мучило и бесило и от которого он тотчас
отказался бы с презрительным хохотом и циническою бранью, если бы кто-нибудь хотя отдаленно намекнул ему на возможность того, что в нем происходило.
—
Выпейте с нами, мудрец, — приставал Лютов к Самгину. Клим
отказался и шагнул в зал, встречу аплодисментам. Дама в кокошнике
отказалась петь, на ее место встала другая, украинка, с незначительным лицом, вся в цветах, в лентах, а рядом с нею — Кутузов. Он снял полумаску, и Самгин подумал, что она и не нужна ему, фальшивая серая борода неузнаваемо старила его лицо. Толстый маркиз впереди Самгина сказал...
— Вот, вот! То-то и
есть — что
отказался, как и у нас многие современные разночинцы
отказываются, бегут общественной деятельности ради личного успеха, пренебрегая заветами отцов и уроками революции…
Отказаться от встреч с Иноковым Клим не решался, потому что этот мало приятный парень, так же как брат Дмитрий, много знал и мог толково рассказать о кустарных промыслах, рыбоводстве, химической промышленности, судоходном деле. Это
было полезно Самгину, но речи Инокова всегда несколько понижали его благодушное и умиленное настроение.
Алина
отказалась пить и, поманив за собой Дуняшу, вышла из комнаты; шла она, как ходила девушкой, — бережно и гордо несла красоту свою. Клим, глядя вслед ей, вздохнул.
Самгин не решился
отказаться да и не имел причины, — ему тоже
было скучно. В карты играли долго и скучно, сначала в преферанс, а затем в стуколку. За все время игры следователь сказал только одну фразу...
«Я не Питер Шлемиль и не
буду страдать, потеряв свою тень. И я не потерял ее, а самовольно
отказался от мучительной неизбежности влачить за собою тень, которая становится все тяжелее. Я уже прожил половину срока жизни, имею право на отдых. Какой смысл в этом непрерывном накоплении опыта? Я достаточно богат. Каков смысл жизни?.. Смешно в моем возрасте ставить “детские вопросы”».