Неточные совпадения
— Ах, тихоня! Вот шельма хитрая! А я подозревала за ним другое. Самойлов учит? Василий Николаевич — замечательное лицо! — тепло сказала она. — Всю жизнь — по тюрьмам, ссылкам, под надзором полиции, вообще — подвижник. Супруг мой очень уважал его и
шутя звал фабрикантом революционеров. Меня он недолюбливал и после смерти супруга перестал посещать. Сын протопопа,
дядя у него — викарный…
— От сумы да от тюрьмы не отказывайся, говорит пословица; так же точно и от судьбы! —
шутит дядя.
Выговоривши эту тираду, дедушка шумно нюхает табак и вздыхает. Разносят чай во второй раз.
Дядя останавливается перед сестрой Надеждой и
шутит с нею.
Желая
пошутить над полуслепым Григорием,
дядя Михаил велел девятилетнему племяннику накалить на огне свечи наперсток мастера.
Дядья тоже обращались с Цыганком ласково, дружески и никогда не «
шутили» с ним, как с мастером Григорием, которому они почти каждый вечер устраивали что-нибудь обидное и злое: то нагреют на огне ручки ножниц, то воткнут в сиденье его стула гвоздь вверх острием или подложат, полуслепому, разноцветные куски материи, — он сошьет их в одну «штуку», а дедушка ругает его за это.
С первого взгляда я полюбил обоих
дядей; оба очень молодые, красивые, ласковые и веселые, особенно Александр Николаич: он
шутил и смеялся с утра и до вечера и всех других заставлял хохотать.
— Эх, — вздохнул он, — делать, видно, нечего, надо брать; но только вот что,
дядя!.. Вот тебе моя клятва, что я никогда не позволю себе
шутить над тобою.
Вещун-сердце ее не выдержало: она чуяла, что со мной худо, и прилетела в город вслед за
дядей;
дяде вдруг вздумалось
пошутить над ее сантиментальностию. Увидев, что матушка въехала на двор и выходит из экипажа, он запер на крючок дверь и запел «Святый Боже». Он ей спел эту отходную, и вопль ее, который я слышал во сне, был предсмертный крик ее ко мне. Она грохнулась у двери на землю и… умерла от разрыва сердца.
Людмила. Это ты
шутишь! Я ведь знаю, что такое распутный! Вот —
дядя Прохор.
Дядя Петр Неофитович, соскучась зимою в деревне, купил себе во Мценске небольшой домик, состоявший из передней, порядочной столовой и спальной. У него почти ежедневно обедали и по вечерам играли в карты артиллерийские офицеры, и он говорил
шутя: «Я выставлю над крыльцом надпись: «Клуб для благородных людей».
Мои
дядя с теткой
шутили иной раз между собой, что г-н Мендель сильно влюблен в свою жену, и мне, помню, это казалось странно, как и то, что будто бы она держала своего уважаемого супруга под башмаком.
— Я
пошутила,
дядя, — спохватилась княжна Людмила Васильевна, увидя, что Сергей Семенович рассердился не на шутку.
— Что вы,
дядя, не надо, я
пошутила… — торопливо заговорила Екатерина Васильевна.
— Я не женат, — отчеканивая каждое слово, сказал Виктор Павлович. — Я
пошутил,
дядя… И она
пошутила, назвавшись моею женою… Внуши, пожалуйста, это Петровичу…
Это и был
дядя Алфимыч, он же алхимик, или же, как почтительно произнес половой, Корнилий Потапович. Фамилия его была Алфимов, отчего и происходило первое прозвище «
дядя Алфимыч»; кличка «алхимик» была дана старику, видимо, лишь по созвучию с его фамилией, но это не мешало ему очень на нее обижаться и долго помнить того, кто при нем решился даже
шутя обозвать его так.