Бола Мимпи. Рассказы

Девлетов и Циммерман

Дорогой читатель!Это сборник эпизодов и очерков из туристической профессиональной биографии и жизни, чтиво будет легким и смешным.Девлетов и Циммерман

Турция

ЛОЖМАН

Для персонала компания снимала небольшой отель в четыре этажа — это называлось «ложман». Этажи делились по гендерному признаку. Внизу был уютный дворик с беседкой и летней кухней, где вечером все собирались, пили пиво, общались. Смартфонов и соцсетей не существовало, общались вживую. Народ подобрался разный: от новичков до волков продаж с большим опытом. Стажеры с академии туризма были в Турции впервые.

В Турции какая-то особая аура, все человеческие чувства — любовь, ненависть, доброта, злость, работоспособность, энергия, либидо — усиливаются со страшной силой. Много лет спустя моя теория подтвердилась. Мы компанией близких друзей постоянно путешествуем по всему миру, но такого расколбаса как в Турции не было с нами нигде. Кажется, сам воздух в этой стране наэлектризован обостряющими все и вся флюидами.

Для рабочей практики в туризме — это как подготовка спецназа: если поработал в Турции, можешь потом смело отправляться продавать снег эскимосам. Турецкий менталитет милитаристский, все четко, организованно, дисциплинированно, вертикальная власть и иерархия существуют даже в самом занюханном кафе, не говоря уже о туристических компаниях. Это четко построенная работающая система, которая практически никогда не дает сбоев. Дисциплина железная, армия — мышь не проскочит.

Народ приветлив и доброжелателен. Основные темы для разговоров у мужчин — это деньги и женщины, у женщин — это деньги и мужчины. Любой диалог заканчивается только этим. Обман — это национальный вид спорта, надо быть постоянно начеку.

Турецкий и русский менталитет удивительно схожи. Русские намного ближе к туркам, чем к европейцам, наверное, этим и объясняется любовь русских к турецким курортам.

В Турции все делается быстро, буквально все: обслуживание, принятие решений и воплощение их в жизнь. Один турист обокрал ювелирный магазин: от его поимки до тюрьмы (дали четыре года) прошло три дня, включая следствие, суд и этап.

Наши стажеры, необстрелянная молодежь, были прикреплены по одному или по двое к опытному гиду. Мне достались два оболтуса. Заставить их прибираться в ложмане было сложной задачей, пришлось пойти на хитрость. Как-то, вернувшись вечером с работы навеселе и в хорошем настроении, я поведал им по секрету, что к нам заехала порностудия из Питера на натурные съемки. Сегодня весь день искали натуру и снимали кино ххх. И, дескать, у них завтра выходной, и я пригласил самых талантливых актрис в гости, но у нас грязновато, и как бы не опозориться перед дивами.

На следующий день ложман выглядел как пилотная версия дома на продажу: все сияло и сверкало, а посреди этого сидело два набриолиненных красавца в новых рубашках, сверкающих ботинках и выбритых до крови; запах парфюма убивал насекомых. Пришлось соврать, что сегодня актрисы обгорели на съемках и придут завтра. Дом держался неделю в идеальной чистоте, пока студия «внезапно уехала из-за проблем с полицией, но обещали вернуться».

У нас жила украинская девушка с ребенком со сложной судьбой эмигрантки. Здесь русско-турецкие браки редко бывают крепкими и выживают. Русские изначально выше по культуре развития и образованнее, а турки — более практичны в жизни. И когда заканчиваются африканские страсти, брак начинает трещать по швам. Турки очень мнительны и зависимы от мнения родственников, соседей — это необычайно важно для них.

Девушка разошлась с мужем и жила одна с ребенком. А если нет мужа, родственников турков, и ты по документам — гражданка Турции, в стране жить будет несладко, не будет защиты ни от кого. Все мужики это знают и начнут жестко приставать, тем более, если по крови не турчанка. Полиция не всегда поможет, и правда будет на стороне турка.

Однажды она прибежала ко мне и сказала, что к ее шестилетней дочке приставал хозяин ложмана: поднимал на руки, целовал в губы и лапал. Об этом, когда она вернулась с работы, ей рассказала дочка. Мать устроила дикий скандал и съехала оттуда. Заявлять в полицию было бесполезно.

Про Турцию можно писать бесконечно, она разная: вроде и восток, — но народ работает круче европейцев, вроде и мусульмане, — но без фанатизма; могут ободрать как липку, а могут помочь щедро.

ДОЧЬ — ПРОСТИТУТКА

В нашей компании работала отельным гидом Наталья. В обязанности отельного гида входило размещение туристов, помощь им в качестве переводчика во время отдыха, замена номеров и решение любых проблем, но основное — продажи экскурсий. Именно продажи определяли квалификацию сотрудника, сервис стоял на втором месте. Цены на экскурсии, которые предлагала компания, были выше раза в три, чем у уличных агентств. Продавать было сложно, использовались различные аргументы и пугалки, которые не всегда работали, ибо русские, кроме как подцепить заразу, больше ничего не боятся.

Наташа была продавец от бога: во время информационных встреч она подмешивала в приветственный коктейль (жуткая бурда) алкоголь и продавала туры автобусами. Около отеля, где она работала, специально для нее постоянно дежурили два или три больших автобуса.

Особенно она успешно продавала самый дорогой тур на белые террасы в Памуккале с термальными водами. Офигевшие экскурсионные гиды, видя ее туристов, которые садились в автобус с различными емкостями, на вопрос «Зачем вам канистра?» получали ответ: «Наташа сказала, что там есть источник со святой водой, которая помогает от всех болезней, приносит счастье и достаток, а одиноким дамам — богатого жениха». Гиды хватались за голову, проклинали Наталью и ехали. После возвращения туристов с экскурсии Наталья пропадала из отеля на денек, чтобы ее не прибили. Гиды жаловались, туристы жаловались, но она несла золотые яйца, — и на жалобы закрывали глаза; впрочем, зарабатывали все — и экскурсионные гиды тоже.

Экскурсия была двухдневной, а отель работал на полупансионе. Владелец был недоволен, что трижды в неделю группы по сто пятьдесят туристов на два дня покидают отель и тратят деньги на стороне, а не у него. Он начал плести интриги, жаловаться в офис на Наталью: что она ворует, что она спит с туристами и персоналом, и, вообще, — проститутка.

Владелец компании, наоборот, был доволен всем, — деньги от нее текли рекой. И все-таки додавил: Наталью перевели работать в другой регион. Она уезжала с плачем и диким скандалом под крики хозяина «Вон отсюда, проститутка!» Однако дали ей регион еще лучше и отели — позвезднее, автобусы переехали за ней, и туристы с канистрами продолжали поездки на экскурсии. В отель перевели нового сотрудника, который продавал в меру, и хозяин был этим доволен.

На следующий год появилась новая тенденция и мода в туризме: отели переходили на систему питания «все включено». Теперь хозяин опять был недоволен: отельный гид не продает экскурсии, туристы никуда не выходят, пьют и жрут без лимита за его деньги! Хотя сотрудник работал тот же самый, что и в прошлом году, но конъюнктура изменилась.

Хозяин начал просить владельца компании перевести назад Наталью, которая уже успешно продавала в другом регионе. Владелец передал просьбу, но та сказала, что обиделась, не хочет у него работать и наотрез отказалась. Тогда хозяин отеля сделал для Турции немыслимую вещь: позвонил ей сам (!).

— Наташенька, доченька, ты уж не обижайся на старика, возвращайся сюда, я тебя в люкс поселю, води кого хочешь — слова не скажу, машину дам, я же тебя как дочь люблю!

— Твоя дочь — проститутка, — ответила она и повесила трубку.

ДЖИП-САФАРИ ЧАМЬЮВА-АМЬЮВА

Тур был по-своему уникальный. По нескольким причинам наша компания делала его сама, а не отдавала провайдеру. Джипы Сузуки-Самурай нанимались в прокатной компании, принадлежащей сети заправок, исключительно которыми пользовались наши автобусы, принадлежащие этой же компании они перевозили сотни туристов ежедневно. Был такой «Дом, который построил Джек».

В Турции, как я уже писал выше, все делается очень быстро и обучение — тоже. Я проехал по маршруту всего два раза, и уже на третий — меня отправили самостоятельно. Наш маршрут был лучшим, конкурентов мы оставляли далеко позади, а все из-за «Дома, который построил Джек».

Бензина — много, машины — чужие, туристы — наши, поэтому все было на всю катушку. Транспорт не жалели: через горы и перевалы, с форсированием горных рек на полном ходу и купанием в них, можжевеловый лес и горные ущелья с соснами, от которых захватывало дух. В середине пути, в горах, была остановка в аутентичном ресторане с форелевым хозяйством. Весь маршрут — сто пятьдесят километров.

С этим форелевым хозяйством связан один забавный случай. Поехал на этот тур супер-VIP из Москвы, следователь по особо важным делам РУБОП. Приехал он инкогнито, и никто не знал дома, что он улетел в Анталию на отдых. Чтобы не загореть, он носил рубашку с длинным рукавом, а лицо и шею мазал кремом от загара. Ресторан находился на перевале, и останавливались там десятки компаний в день. Чтобы никто его не увидел, мы заказали отдельный столик в беседке. После обеда, спускаясь из беседки, он столкнулся с толстым белокожим мужчиной и сконфуженно поздоровался:

— Здрасьте, Виктор Сергеич…

— Здравия желаю, — ответил белокожий и пошел к машине.

Оказалось — это его начальник, тоже инкогнито.

Никаких GPS и мобильной связи тогда у нас, гидов, не было. Мобильные конечно были, но только у владельца, директора и операционного менеджера. Знание турецкого языка на тот момент у меня было на уровне «привет-пока, дай закурить». Не было и карты района.

Маршрут я разбил на маяки: гнездо с аистами означало поворот направо, скала с белыми камнями — налево, излучина реки, приметное дерево и так далее. Первый раз, когда ехал и вел группу, сам сильно волновался. Техника была простая: я ехал за рулем в головной машине, замыкающим в конце колонны ставил красный джип, строго наказывая туристу, — ехать всегда последним и не обгонять.

Во всех других компаниях, проводивших аналогичные туры, скорость в колонне была не более 30—40 километров в час, обгоны запрещены, форсирование рек — тоже, и запрещено все остальное, что влияло на расход бензина и нагрузку на джип. У меня все было ровно наоборот… джип-сафари проходил, как ралли Париж-Дакар: скорость — 80, речки брались на полном ходу с тучей брызг, повороты с заносами — на ручнике, и прочие пируэты. Туристы пищали от восторга и по возвращению в отель, брызжа слюной, делились впечатлениями с другими. На тур выстраивалась очередь.

Сначала мы выезжали раз в неделю, потом — два, потом — три. Количество машин в конвое возросло до двадцати, управлять такой длинной кишкой одному было сложно: последний джип на горном серпантине я уже не видел. Скорость пришлось увеличить, так как людей стало больше, — 70—80 человек, — и на остановки для фотосессий и купаний тратилось больше времени.

Перегруз в работе сказывался на моем, встроенном в голову, GPS. Однажды я пропустил маяк и начал петлять в горах, после часа петляний понял, что совсем потерялся. Дело шло к вечеру, к этому времени я должен был закончить тур и привезти колонну на место встречи с автобусами, которые развозили туристов по отелям. В очередной раз свернув куда-то, мы въехали в громадную лужу, и машины застряли. Мужики из группы дружно вытолкали все джипы, по уши заляпавшись в грязи. Я собрал их и сказал, что заблудился, сейчас буду искать дорогу, и из-за этого экскурсия закончится на пару часов позже. Прошу при благополучном исходе никому ничего не говорить.

Народ заухмылялся и сказал: «Ну, давай, Сусанин, веди нас». Уже после захода солнца, еще час петляя по горам, я каким-то чудом выскочил на нужный проселок и выехал к месту сбора. Джипы и вся группа были по уши в грязи. Мойщики на заправке матерились и проклинали все на свете, включая меня, компанию, туристов и дальних родственников. Если турецкую грязь не отмыть сразу, то утром это сделать будет невозможно.

Возвращаясь, вся группа в автобусе пила алкоголь, купленный на заправке. Я в нарушение всех инструкций прилег на задний диван и вырубился. Разбудили меня два мужика из группы:

— Вот скажи, браток, эти пируэты с «заблудились-потерялись», въезд в грязищу, выталкивание джипов — ты же это специально сделал? Ну, типа для остроты ощущений.

— Да нет, действительно потерялся и заблудился.

— Да ладно, мы же никому не проболтаемся, скажи только нам двоим.

— Правда, заблудился, — сказал я.

— Не, ну честно, только нам скажи, вот только нам, — не отставал он.

— Ну, вообще — да… это прикол такой, розыгрыш, наша фишка такая.

— Блин! Вот что я говорил! А ты не верил! Такой не заблудится, — сказал он, кивая на меня, — он же тут родился и вырос в горах этих, как Дункан Маклауд. Да, браток? На, хлебани.

В этот тур отправлялись все туристы, а не только брутальные мужики, записывалось много девушек, которые ехали в основном пассажирами. Путем естественного отбора лучшие оказывались у меня в машине.

Так как количество туристов возросло, я просил офис дать мне напарника-ассистента, но был пик сезона, и мои просьбы уходили в песок.

Как-то раз проводить колонну приехал наш директор по транспорту Ахмед-бей, лет 35—40, из редкой породы турок со светлыми волосами и голубыми глазами. С виду итальянец или югослав, только было что-то во взгляде цепкое, тюркское. Когда он увидел контингент в моей машине, мгновенно принял решение регулярно выезжать со мной на джип-сафари.

Для меня это оказалось большим плюсом, так как с Ахмедом любые вопросы решались в три секунды, у него был мобильный телефон (!) и неограниченная власть визиря в нашей компании и окрестностях. Мужик он был очень жесткий, его боялись и уважали все водители (в Турции, кстати говоря, они — не подарки), у нас же работали в основном курды. Как-то сломался джип в горах, так по его звонку, пока мы обедали, пригнали новый, что в домобильную эпоху было непросто.

Обычно он брал отдельную машину (новую) и сажал к себе туристок. Если у меня оказывались девушки получше, он забирал мой джип, говоря, что гид должен ехать на хорошей машине.

Во время тура он вел себя не как директор, а пахал наравне со мной: менял колеса, если надо, парковал джипы и так далее. Поскольку ни на каком языке, кроме турецкого, он не говорил, кое-как переводить приходилось мне. Выезжал со мной на тур постоянно, управляя всей логистикой транспорта компании по телефону.

За время тура он успевал понравиться туристкам, далее шло приглашение в ресторан. Обставлялось это все с турецким шиком и сервисом: отдельный кабинет, у каждого за спиной — официант, только для нас — ансамбль на турецких инструментах, стол — под завязку уставлен блюдами, потом сладостями и напитками.

Туристки от такого гаремообразного подхода и сервиса таяли моментально.

Ахмед называл весь этот процесс Чамьюва-Амьюва, до сих пор не пойму почему. Чамьюва — это курортный городок под Кемером, а вот Амьюву на карте я так и не нашел.

В конце сезона по неизвестной мне причине Ахмед прервал контракт с транспортной компанией, а в другой — джипов уже не было, поэтому джип-сафари отдали на откуп провайдеру, я перестал ездить на этот тур. Меня перевели на ночную экскурсию Дисколенд, которая проводилась в аквапарке, где Ахмед-бей регулярно контролировал процесс.

ИСПОРЧЕННЫЙ ТЕЛЕФОН ДЛЯ МОРПЕХА

Ночью аквапарк работал как дискотека. Включалась главная горка, в центре был большой танцпол, вокруг — бары, работающие по системе «все включено». Народу туда набивалось не менее тысячи. Дискотеку продавали как экскурсию, парковка была забита автобусами из туркомпаний. На этот тур гидами старались ставить парней, ибо собрать и загрузить под утро в автобус разгулявшийся народ было непросто. Гиды охотно ехали и брали с собой коллег.

В Анталии на рейде стоял американский авианосец «Нимиц». Морпехи, получив увольнительную, пришли на дискотеку, человек двести.

Гиды собирались за отдельным столиком и весело проводили время, за группами следить было не надо. Андрей отошел к бару за напитками и, вернувшись к своему столику, увидел, что гид Ольга стоит и, прижав ладони к лицу, мотает головой. Рядом стоял какой-то парень турок и что-то говорил, но грохотала музыка, и ничего не было слышно.

— Что случилось? — прокричал Андрей Ольге в ухо.

— Меня в нос ударили, — промычала она, не отрывая рук от лица.

— Андрюха, что случилось? — прокричал подошедший сзади Заур, коллега Андрея.

— Ольгу кто-то в нос ударил!

К Зауру начали подтягиваться коллеги, гиды разных компаний.

— Что такое, брат? — прокричал Руслан Зауру.

— Гида нашего в нос ударил! Вон тот! — И показал на говорящего парня рядом с Ольгой и Андреем.

— А за что?

— Не знаю! Танцевать, наверно, не пошла!

— Русик, чё такое? — спросили земляки у Руслана.

— Танцевать отказалась, и он ей нос сломал!

К нарастающей толпе подошел директор компании Ахмед-бей. и шеф-секьюрити дискотеки, спросили крайних:

— Что случилось? Почему собрались?

— Вашего гида избили! Нос сломали! Она танцевать с ним не пошла! А он её — в нос!

Шеф-секьюрити по рации вызвал подмогу, толпа вокруг нарастала. В центре толпы Андрей разговаривал с парнем, виновником событий:

— Что случилось?! — крикнул он по-турецки сквозь грохот рэйва парню маленького роста, похожего на краба из-за широченных плеч.

— I don’t speak turkish!¹

— What happen?² — перешел на английский Андрей.

— Я очень извиняюсь! Я переступал через стул, он подо мной упал, и я головой ударил её в лицо. Я приношу свои извинения! Что я могу сделать?! Девушка, пожалуйста, извините меня! Я не хотел, это вышло случайно! — Кричал сквозь музыку морпех.

Андрея с Ольгой оцепила охрана клуба, за ними стояла уже рвущаяся в бой агрессивная толпа, которую цепью окружили морпехи с авианосца ровным большим кругом, как преторианцы из фильма «Гладиатор», и молча наблюдали за происходящим. Их легко было узнать по крепкому телосложению и прическе.

Сквозь толпу в центр прорвался Ахмед и тоже спросил Андрея, что случилось. Он рассказал все как было, Ахмед все передал шефу охраны, тот по рации скомандовал охране разогнать толпу. И цепь морпехов растворилась в толпе.

Морпех-краб, молитвенно сложив руки, долго еще извинялся перед Ольгой; он был латинос. Потом пошел в бар и купил для неё шампанское в ведерке.

РОКСОЛАНА, ИЛИ ВОЖДЬ КРАСНОКОЖИХ

Жанна была ответственна и профессиональна, работала без ошибок; туристы приходили от нее в восторг. Но имелся у нее один существенный недостаток: она была замужем за владельцем крупной сети отелей — олигархом.

Она кипела жаждой деятельности всеми фибрами своей двадцатипятилетней души. Наконец, удалось уговорить мужа, что ей надо работать, иначе сойдет с ума либо она, либо он. Начала с нуля, трансферменом, потом — отельным гидом, училась на ходу. Ни разу не опоздала, вызывалась сама на самую тяжелую работу, продажи зашкаливали, замечание получила за все время только одно от шеф-гида: не приезжать на работу на кабриолете-купе SLK500 и сменить часы Шопард на Свотч, чтобы не смущать туристов.

Через пару месяцев мужу надоели отлучки жены на ранние трансферы. Рано утром он позвонил старшему по региону и спросил:

— Какой у вас штраф, если не вышел на работу?

— Пятьдесят долларов.

— Я дам пятьсот, она не выйдет.

— Ее некем заменить! Все гиды заняты.

Муж решил зайти с другой стороны: директор вызвал старшего по региону и дал задание уволить Жанну за плохую работу:

— Что, у нее совсем нет ошибок?

— Нет.

— Что, и не опаздывает?

— Наоборот, раньше на полчаса приходит и водителей будит.

— Черт! Жалобы от туристов есть?

— Нет, вчера шесть благодарностей отправил в офис.

— Блин, а как продажи?

— Лучшая в регионе.

— Может ворует?

— Ерунда какая.

— Все равно надо уволить, хозяин сказал.

Через пару дней старший гид вызвал Жанну, все ей объяснил и просил, чтобы она ушла сама. «Вот скотина!» — сказала Жанна и написала заявление.

Спустя две недели звонок директору:

— Жанну надо принять обратно.

— У нас вакансий нет.

— Возьмите помощником гида.

— Её? Помощником?

— Нормально, я буду платить вам, а вы — ей, пусть она лучше вам мозги выносит.

МОНТЕКРЫСТО

Группа братков в двенадцать человек поехала на рафтинг³. Лидера ОПГ звали Жека, он был похож на римского полководца: правильные черты лица, прямой нос, жесткий взгляд голубых глаз. С Жекой был его сын, подросток лет четырнадцати. Дисциплина — железная, везде и всюду все как один — бригада.

Все захотели сплавляться на двухместных каяках; инструктор показал, как им управлять: куда девать ноги, как работать веслом. Жека попросил в один каяк посередине вставить дополнительную надувную перегородку — вставили. На вопрос инструктора «зачем?», он достал большую бутылку водки Смирнофф с насосом, вкорячил ее между перегородками и сказал: «Так будет веселее».

Тур был индивидуальный; гид и инструктор сплавлялись с ними и шли рядом в разных каяках. Братки были крупные, их каяки глубоко сидели в воде. Периодически бригада сходилась, выпивала, и сплав продолжался. Из-за остановок двигались медленно, другие их обгоняли. На одной остановке группу братков начал обходить рафт с немцами в желтых касках и жилетах, зашнурованных под горло на все застежки, под неспешные команды инструктора:

— Айн-цва-а-ай… Айн-цва-а-ай… Айн-цва-а-ай.

Немцы, в шутку, веслами обрызгали бригаду водой и под веселый хохот обогнали. Братки с криком «Ссу-у-ки-и!!!» рванули за ними. Один из каяков начал догонять рафт немцев. Те думали, что большие дяди шутят, продолжали хохотать и отбрызгиваться от них водой. Браток, что сидел впереди, встал в каяке на ноги и пытался ударить рафт с размаху двухлопастным веслом. Крепыш, что был сзади, работал веслом как пропеллер и орал:

— Ребром! Ребром бей! Пробей им лодку!

— Греби сильнее! Я прыгну к ним и перебью всех на хрен!

Немцы, не понимая опасности, продолжали плескать в него водой и смеяться. Гид, увидев, что каяк вот-вот догонит шутников, крикнул на турецком инструктору рафта:

— Уходите! Он сейчас к вам в лодку прыгнет, перебьет всех!

Инструктор быстро оценил ситуацию и скороговоркой зачастил:

— Айнцвай! Айнцвай! Айнцвай! Айнцвай! Айнцвай! Айнцвай!

Дисциплинированные немцы врубили скорость, их рафт задрал нос и с пенным следом ушел от погони.

До финиша приключений больше не было, на базе группа села за один стол. Гид за обедом продолжил экскурсию и рассказывал про окрестности. Жека, дослушав его, спросил:

— Слухай, паренек, а ты где так трещать складно научился?

— Есть курсы специальные.

— Ты мне адресочек-то дай, я вон своего оболтуса туда отправлю, может, будет из него толк, а чё, пусть турыстов катает! Да, братва? А то он только и умеет, что ценники на Рыбоке рассматривать. — И кивнул на сына.

Сынок был в папу, дерзок:

— Да сам ты! — сказал он и уткнулся в тарелку с форелью.

Воцарилась тишина, время остановилось. Жека положил приборы, посмотрел глазами-гвоздями на сына и сказал:

— Чё сам! Чё сам! Да я в твоем возрасте уже всего Монтекрысто прочитал!

Время ожило, и братва, с уважением глядя на Жеку, зашелестела: «Прав, прав, по-любому прав».

Перед тем как выйти из автобуса, он достал из кармана шорт «котлету» и раздал щедрые чаевые водителю, гиду и инструктору:

— Пацаны, примите от души, благодарствуем, — и, обращаясь к гиду, сказал — Слухай! А ты говорил, у вас еще чё-то с джипами есть?

ЧЕЧЕНСКАЯ РЕВНОСТЬ

Продажа экскурсий и шоп-туров для туристов — главная задача для отельного гида. Продавать надо было только туристам своей компании — это неписаный закон: не воровать чужих туристов. За этим бдели, но не все соблюдали этику, иногда подворовывали: приезжала группа или две семьи от разных туроператоров, но ехать на экскурсию хотели только вместе; обычно гиды договаривались и делились комиссией. Это правило существовало не для всех, например, компания проводила изоляционистскую политику, запрещая своему персоналу общаться с сотрудниками конкурентов. Таких не любили, они были вне закона и правил; туда обычно набирали без опыта работы, только из России, Украины и в основном девушек.

Ханут Тревел набирали кавказцев, причем было впечатление, что это беглые преступники, находящиеся на родине в розыске. С виду походили больше на братков, чем на гостеприимных работников туризма: лысые, с переломанными ушами, шрамами, рубленой речью, акцентом, наглые и дерзкие, за словом в карман не лезли.

С ними не связывались. Экскурсии туристы покупали у них со страху, как бы гид не обиделся.

В Юникорн Туристик работала девушка Ира, ее компания как раз была из тех, на кого этика не распространялась. Я и Ира дружили.

Однажды она случайно продала туристам Ханута обзорную экскурсию стоимостью пять долларов; под обзорный тур маскировался шопинг ювелирки и изделий из кожи. Ира поздно спохватилась, попыталась вернуть деньги, но те сказали, что чеченцы денег не берут, а после работы отомстят — «надругаются над ней по очереди, потом вырвут ноги и отрежут все остальное». Они сели в машину и стали ждать, когда она выйдет из отеля.

Ира позвонила мне, страшно волнуясь, сказала, что её сегодня будут резать чечены. Были бы не чечены, мог бы поехать и помочь сам, но с вайнахами надо действовать по-другому, через своих, иначе — бесполезно.

Я позвонил Шамилю, ингушу, он работал в фирме, через которую мы продавали экскурсии:

— Шамиль, там ерунда случилась, моя знакомая продала экскурсию туристам из Ханута, и теперь ваши вайнахи ее ждут на парковке, голову хотят отбить. Поговори с ними, она по ошибке продала.

— В Хануте вайнахи не работают.

— Как не работают, сказали что чеченцы.

— Кто сказал?! Ты там? Я выезжаю! Встречаемся в отеле! Никуда не уходи!

Мы встретились, Ира показала на осевшую от четырех головорезов машину. Шамиль подошел к двери, резко распахнул её и, тыкая пальцем в каждого, спрашивал:

— Кто уайнах!? Ты уайнах?! Или ты?! Кто здесь уайнах?! Кто сказал, что он уайнах?!

— Шомик, брат! Да ты чо, какая-то непонятка! Никто не говорил!

— А ее зачем ждете?!

— Мы подвезти хотели! У нее машины нет! Ира нам как сестра, клянусь! Шомик, в натуре непонятка, — может она неправильно поняла нас? Ира, скажи ему!

У Иры с тех пор появились братья в Ханут Тревел, и для нее наступили спокойная жизнь и счастливый сезон.

ДОБРОЕ ПРО ТУРЦИЮ

Мои друзья из Турции пеняют, что я пишу только плохое про Турцию. Исправляюсь, вот добрая история.

Первый сезон в Анталии я работал без рабочей визы «чалышма изини», на выезде платил штраф. Пограничник попался веселый балагур:

— О-о-о, уважаемый! У тебя штраф есть, иди, дорогой, иди, я тебе сейчас самый красивый штраф выпишу.

Влепил он мне штраф, и я улетел. На следующий год карьера пошла в гору, и у меня было разрешение на работу. На паспортном контроле я опять попал к этому же балагуру. Увидев меня в лакосте и с ноутбуком через плечо, он закатил глаза:

— О-о-о, уважаемый! Ты большим человеком стал! Много заработал, дорогой? Да? Сколько денег заработал? Ты сейчас кто, менеджер?

На следующий год мои дела покатились под гору: выезжал я с просроченной визой и мистическим образом попал на него же! Вместе со мной были две девушки-аниматора тоже со штрафом, Увидев мою просроченную визу, он искренне, с сочувствием спросил:

— Дорогой, как же так? Что случилось-то?

— Поругался с хозяином.

— Ах, он, этот сын! Пошли ко мне в офис, сейчас все решим.

Мы вместе с девушками зашли к нему в кабинет, им он выписал штраф и отослал на паспортный контроль. Потом достал из ящика стола бланк рабочей визы, выписал его на мое имя, тут же аннулировал и отправил меня на паспортный контроль.

Без штрафа.

ЕЩЕ ДОБРОЕ ПРО ТУРЦИЮ

Накануне выходного мы решили расслабиться. Открыли литровую J&B на троих, отпили три четверти, и вдруг — звонок из офиса: сломался микроавтобус, из нашего региона есть индивидуальный трансфер 2 чел, срочно выезжать на машине. Время было два часа ночи, трансфер назначили через час, ехать до отеля полчаса. Выпил литр воды, съел лимон, пачку жвачки, взял с собой напарника, и — поехали.

Дорога была свободна, ни одной машины. Перед въездом в Кемер нас остановил одиноко стоявший патруль дорожной полиции. Увидев наглухо запотевшие стекла, полицейский попросил меня выйти, и, когда я открыл дверь, его обдало волной вискаря:

— Куда едешь?

— В отель едем, трансфер в аэропорт, — сказал я, дыхнув на него перегаром.

— Алла, Алла, алкоголь пил?

— Нет, не пил.

— Уважаемый, ты мне что тут врешь? От тебя запах. А-а-а… так ты из России. — Сказал он, рассматривая мои права.

— Да, из России.

— Сегодня наш Галатасарай ваш Спартак 3:0 поимел! Смотрел?

— Да, смотрел. Уроды! Поэтому и нажрались, а тут звонок из офиса — срочно в аэропорт туристов везти. А мы уже пить начали. — Сказал я с убитым видом.

Он засмеялся:

— Понимаю! Не расстраивайся, я бы сам нажрался. Но как они ваших-то, а! — И показал руками как. — Ладно, езжай раз так, только внимательно. Еще раз поймаю, — без прав останешься.

Футбол мы не смотрели.

ЖАНДАРМ И СУТЕНЕР

Алена работала в Турции первый сезон и без рабочей визы. Их предупредили, что жандармерии лучше не попадаться. Ничего ужасного не происходило, если ловили без виз, всегда отпускали; но процесс был муторным, должен был приехать старший по региону и обязательно турок.

Однажды Алена возвращалась поздно из отеля, пропустила все маршрутные автобусы — долмуши — и пошла пешком по трассе в сторону городка, где был дом для персонала — ложман. Шла она по обочине, мимо ехала патрульная машина жандармов. Кто не был в Турции, жандармы — это военная полиция, зона ответственности — сельская местность.

Джип остановился, и Алену начали допрашивать: кто такая, откуда и куда, кем работаешь и так далее. Девушка не говорила по-турецки, а жандармы — по-английски; диалог не получался. Заботясь о чести своей компании, она решила скрыть, что работает отельным гидом. На вопрос жандарма, кем работает, ответила: «Массажистом в отеле, названия не помню». На самом деле ей не нужно было врать, сказала бы правду, и ее бы отпустили. В Турции массажистка — это все равно что проститутка.

Алена была девушка аппетитная, высокая, видная, и жандарм сделал выводы и спросил по-турецки:

— Кто твой сутенер? Как его зовут?

Алена подумала, что он спрашивает, кто ее начальник, и дала номер телефона и имя начальника своей компании, человека серьезного и строгого. Сутенер (Пезевенк) в турецком языке — это сильное ругательство и оскорбление.

Жандарм набрал начальника:

— Могу я поговорить с Эмин-беем?

— Слушаю вас.

— Это из жандармерии, мы тут проститутку твою поймали, ты же ее сутенер?

— Я?! Сутенер?! Проститутку? Кто это? Что за шутки?!

— Зовут Альёна, массажистка, твоя тёлка? Приезжай в отдел, поговорим.

Эмин приехал и разобрался. Когда все всё поняли, простили, и отпустили, конский хохот сотрясал участок жандармерии. Надо было видеть выражение лица Эмина.

НИКУДА Я НЕ ПОЕДУ

В конце лихих 90-х приехали три братка на отдых в Турцию. Видимо, последние из неотстрелянных могикан: лысые, в спортивных костюмах, цепуры, браслеты, болты, «котлеты», большие мобильники с антеннами, в чехлах — шик и редкость 90-х — и убедительные взгляды. С ними была девушка приятной наружности с тюнингом, в очень короткой одежде, босоножках на прозрачном высоком каблуке; подвязки босоножек оплетали ноги до самого верха. Держалась она отдельно от них. Забронировано было два номера. Ресепшионист взял паспорта туристов, начал заполнять регистрационные карточки и спросил даму:

— Вы с кем будете в номере жить?

— Я еще не знаю… — растерянно сказала девушка, оглядываясь на братву.

Один из них подсел рядом и сказал ей:

— Иди, погуляй. Слышь, друг, а нельзя нас троих в один номер поселить, а ее — отдельно?

— Не получится, в номерах по две кровати.

— Тогда нам один многокомнатный люкс или виллу сделаешь?

— Доплата будет.

— Без проблем, — сказал он и вытащил «котлету», перетянутую резинкой.

Заселили их на виллу.

Через день братва подошла к стойке в вечерних спортивных костюмах, нервно переговариваясь между собой.

— Слышь, друг, надо нам одного человека срочно домой отправить. — Ресепшионист оглядел их, угадывая, кого из них. — Да не, его с нами сейчас нет. Она еще не знает, это сюрприз будет.

— Да, можно. Сто двадцать долларов, завтра самолет, в аэропорту найдете нашего менеджера, заплатите ему и все. — Ответил он.

— Ты это, напиши, кого-куда-кому, — ресепшионист написал на листке данные и протянул братку, тот отстранился и убрал руки. — Не, вон ему отдай. — И посмотрел на товарища.

— А мне чо? — сказал браток, отодвигаясь. — Вон, Сереге отдай, она его больше всех любит. — И кивнул на самого здорового из них, молчуна.

Серега взял записку, задумчиво повертел ее в громадной руке и выпалил:

— А вы знаете, чо щас буит? Не, вы не знаете, чо щас буит! Вот отдам я ей записку и скажу «завтра валишь на фиг домой». И еще «мамке» позвоню, чтоб возврат сделала! А она вот так упадет на коленки, замашет ручками, кланяясь, и заплачет: «Ой-ой-ой, дерите меня, куда хотите, никуда я не поеду!» — Сказал он, при этом показывая как, махая руками и кланяясь в пояс.

— Э-э-э-э, алё, а чё так весело? — сказал он закатившемуся в истерике ресепшионисту.

НЕИЗНАСИЛОВАННАЯ ТУРИСТКА

В полицейском участке в Анталии разбирали заявление туристки об изнасиловании. По ее версии, пока она была в душе, в номер через дверь пробрался работающий в отеле шеф анимации (турок), разделся догола, лег на кровать и стал поджидать ее с гнусными намерениями. В это время вернулась из мини-клуба десятилетняя дочь. Парень быстро ретировался из номера, а мама вызвала полицию.

Срок аниматору светил немалый. Его история выглядела иначе: они уже неделю занимались секасом, мама отправляла дочь в детский клуб, и у них было два часа на все про все. Дама была замужем за депутатом. Она немедленно связалась с мужем и всё ему рассказала; депутат с охраной примчался в офис туроператора в Москве на разборки.

В полиции были: отельный гид, менеджер отеля, менеджер гида, потерпевшая. Все висели на мобильниках и одновременно говорили на разных языках. Неизнасилованная говорила с мужем; муж из московского офиса пересказывал все директору туроператора. Директор говорил по телефону с менеджером гида, тот, в свою очередь, — с гидом, аниматором, менеджером отеля и комиссаром полиции. Менеджер отеля говорил с начальником охраны отеля по телефону и одновременно со всеми. Все друг друга перекрикивали, размахивали руками. В общем, стоял гвалт.

Постепенно ситуация начала вырисовываться. Двери в номера оборудованы электронными ключами — пластиковой картой. Каждое открытие замка фиксировалось на компьютере (время, и чьим ключом открывалась дверь). Выяснили, что в этот день она открывалась только двумя ключами, и получалось, что дама впустила турка сама. Расследование шло на турецком, и туристка ничего не понимала. Когда менеджер гида передал это по телефону директору туроператора, на том конце трубки возникла пауза, и потом шепот:

— Не буду я ему это говорить! Он офис сейчас разнесет! Пусть будет так, как сказала она!

Аниматора оправдали и уволили из отеля, а даме сказали, что посадили.

ОТ ЛАРИСЫ ИЗ САМАРЫ

Как-то в Анталии еду я с работы уставший, как выжатый лимон. Крутил со скуки радио и нарвался на русский час на местной станции, где выполнялись заявки от слушателей.

— От Ларисы из Самары для Мурада из кожаного магазина исполняется песня группы «Стрелки» «Ты бросил меня!»

Пришлось прижаться к обочине и остановиться из-за приступа смеха.

ПИТЬ! ПИТЬ!

Трансферменом⁴ на автобусе я собирал туристов в аэропорт. В одном из бюджетных отелей ко мне подошел мужичок в выгоревшей кепке с надписью «Анапа 78» и начал говорить со мной на ломаном русском, помогая себе руками.

— Я ехать! Покупать! Вода! Жарко, пить, пить! Солнце! Жара, вода, супермаркет! Пить! Пить! — Говорил он скороговоркой, плямкая ртом и хлопая себя рукой по голове, видимо, показывал, как солнце печет. — Ну, чё уставился? Вода, жарко, не видишь? Пить, пить, я покупать, ты довозить. Понял, не, черномазый?

Я ответил:

— Вас до маркета довезти?

Народ в автобусе был в истерике.

НАЛЕТ

Турция, Три звезды отель, все включено. Молодая девушка допилась до белой горячки, буянила сильно. Гид, чтобы успокоить ее, начал подыгрывать ей в глюках.

Они прятались от налетов немецких бомбардировщиков между диванами и столиками на ресепшене, сбивая их из зениток. В перерыве между следующей волной асов Геринга гид позвонил мне и попросил меня вызвать скорую помощь, чтобы девушка не поняла его замысел. А он до приезда будет держать оборону вместе с ней, иначе она поймет, что он — диверсант, расстреляет его из зенитки и убежит. Я ответил:

— Так сам и вызови, или она по-турецки понимает?

На том конце возникла пауза.

— А, черт! У меня от этого налета голова уже не соображает.

ХЕРОМАНТИЯ

Во время экскурсии «Рафтинг» я заприметил двух симпатичных подружек и кружил рядом, уделяя им больше внимания. В конце тура во время обеда, выпив стаканчик ракы⁵, я предложил им погадать по руке.

Все, что я выдумал, удивительно совпало. На обратном пути я сидел в переднем ряду автобуса, на свободное место рядом со мной подсела пожилая женщина из группы и попросила:

— Я видела, что вы по руке умеете читать, погадайте мне, пожалуйста.

Мои девушки сидели позади меня, отказывать было нельзя, я начал читать руку, и опять все мистически совпало. Туристы подходили один за другим, и за время пути я перегадал всему автобусу.

Группа была из одного отеля, где жили в основном русские, около трехсот человек. К счастью, я жил здесь же, региональный офис нашей компании располагался в ряду магазинов отеля на проходе в ресторан и пляж. Когда не было экскурсий, я работал в офисе с заявками и логистикой. На следующий день вошла женщина:

— Я хочу на экскурсию записаться, можно?

— Да, конечно, можно, куда хотите поехать?

— На ваше усмотрение… извините, пожалуйста, все на пляже говорят, что вы по руке гадать умеете, погадайте и мне, пожалуйста!

Погадал. Совпало. Через пять минут в дверь опять постучали:

— Добрый день! Мы завтра в аквапарк хотим поехать всей семьей. И мне погадайте тоже, ну, пожалуйста!

Далее я гадал и выписывал экскурсии без остановки до ужина, выстроилась очередь. На следующий день в офисе меня ждали у двери человек десять. Сарафанное радио работало исправно. Люди шли непрерывным потоком, стоя в очереди рядом с магазинами. Турки продавцы недоумевали, с чего это вдруг такой бум на экскурсии. В офис зашел Мехмет, торговец из соседнего магазина:

— Уважаемый, ты по руке читать умеешь? Почитай мне, пожалуйста!

Пришлось гадать. Совпало. За Мехметом потянулись другие из магазинов, официанты из ресторана. К вечеру пришел менеджер отеля, а за ним — все остальные из офиса гостиницы, последним зашел генеральный менеджер «спросить как дела». Опять совпало. После сеанса магии генеральный сказал:

— Уважаемый, тебя Казим-бей пригласил к себе в гости на ужин.

Казим-бей был владельцем отеля, хотя слово «владелец» тут мало подходит, скорее султан или паша. Он и его семья занимали весь пятый этаж — пентхаус, похожий на дворец из «Тысячи и одной ночи». Поднявшись к нему наверх, я увидел около двадцати человек, смотрящих на меня, как на Пророка. Съехались все. Казим-бей, радушно улыбаясь, представил меня всем.

Я понял, что дело зашло слишком далеко, надо этот сеанс магии как-то остановить. С туристами понятно: они уехали — и всё, потом приедут новые, которые ничего не знают про мага-гида; но с местными надо дожить до конца сезона. У турок, если к тебе приклеится ярлык яланджи (врун), считай — пропал. После знакомства с семейством, я отвел хозяина отеля в сторону и тихо сказал:

— Казим-бей, я должен кое-что вам рассказать, — и поведал ему всю историю от начала до конца.

Он долго смеялся, потом, посерьезнев, сказал:

— Спасибо за правду.

Затем вышел к родственникам:

— Он устал сегодня, гадал весь день, энергию потерял. В следующий раз почитает всем, а теперь, давайте, ужинать! Проходи, дорогой. — И усадил рядом с собой.

На следующий день меня вызвали на ресепшен и выдали ключи от лучшего номера в отеле.

P.S.

Персонал селили в худших номерах с окнами в коридор на первом этаже, вонючих и пропахших сыростью. Теперь у меня был вид на море и большая терраса.

P.P.S.

Через пару лет я рассказал эту историю знакомой, она, отсмеявшись, протянула мне свою ладонь и серьезно попросила:

— А погадай мне, пожалуйста!

ПОСЛЕ ЯХТЫ

С друзьями отдыхали в Мармарисе по схеме: ночь в отеле по приезду, потом неделю — на яхте, три последние ночи — в отеле Тат Бич Язычи Палас. Всего нас было семеро: три дабла и один сингл — я.

Закончили мы поход по морю, мальчики остались сдавать лодку в марине, а девочки поехали заселяться в отель. Приезжает в марину одна из наших за вещами и радостно восклицает: «Нам таак повезло! Нас всех селят на виллу! Там доплата должна быть пятьсот долларов за ночь, но, поскольку отель нам делает сюрприз, это будет бесплатно! Там три спальни, и один человек (то есть я) будет спать в зале. Ну, классно же! Гид такая молодец! Давайте ей типсов⁶ дадим сто баксов!»

Тут у меня включаются турмозги:

— Эй, а что там с ванными, сколько их?

— Три!

— А мне как быть?

— Вот ты зануда! Из-за тебя вилла нам не достанется бесплатно.

Пришлось объяснять друзьям азы размещения: в отеле овер⁷, мест нет, и поскольку три незнакомых пары и сингл без ванны на одну виллу поселить невозможно, поэтому селят нашу компанию. И сотку гиду должны не мы, а она — нам. И еще ящик шипучки Каваклы Дере⁸ с ведерком впридачу! В общем, говорю: «Положитесь на меня, командовать парадом буду я».

Приезжаем в отель, я отозвал в сторону гидессу, она сразу мне скороговоркой выпалила, как нам повезло. Я ответил, что предложение очень заманчивое, и мы согласны. Но для меня нужен отдельный номер и рядом с виллой, так как я — дядя взрослый, у меня должна быть своя ванная; а поскольку мы идем навстречу отелю, нам полагается компенсация в виде шампанского.

Гидесса вначале сказала, что нет, так не получится, вы теряете прекрасную возможность: или все на виллу, или никто. Я ответил: «Тогда давайте нам наши четыре номера». Последнюю фразу я произнёс на турецком и дал ей визитку известного ТО⁹. Получилось нескромно, но я не удержался. Гидесса растерянно посмотрела на меня и убежала советоваться.

Через час мы сидели на вилле и пили шампанское.

Примечания

1

I don’t speak turkish! — Я не говорю по турецки

2

What happen? — Что случилось

3

Рафтинг — сплав по горной реке

4

Трансфермен — сопровождающий в автобусе

5

Ракы — анисовая водка

6

Типсы — tips (англ.) чаевые

7

Овер — over (англ.) сверх

8

Каваклы Дере — сорт турецкого шампанского

9

ТО — сокращенно туроператор