Неточные совпадения
—
Подумайте, Клим Иванович,
о себе,
подумайте без страха пред словами и с любовью к
родине, — посоветовал жандарм, и в голосе его Клим услышал ноты искреннего доброжелательства.
Каждый раз, когда он
думал о большевиках, — большевизм олицетворялся пред ним в лице коренастого, спокойного Степана Кутузова. За границей существовал основоположник этого учения, но Самгин все еще продолжал называть учение это фантастической системой фраз, а Владимира Ленина мог представить себе только как интеллигента, книжника, озлобленного лишением права жить на
родине, и скорее голосом, чем реальным человеком.
Но она любила мечтать
о том, как завидна судьба мисс Найтингель, этой тихой, скромной девушки,
о которой никто не знает ничего,
о которой нечего знать, кроме того, за что она любимица всей Англии: молода ли она? богата ли она, или бедна? счастлива ли она сама, или несчастна? об этом никто не говорит, этом никто не
думает, все только благословляют девушку, которая была ангелом — утешителем в английских гошпиталях Крыма и Скутари, и по окончании войны, вернувшись на
родину с сотнями спасенных ею, продолжает заботиться
о больных…
Сверх того, Америка, как сказал Гарибальди, — «страна забвения
родины»; пусть же в нее едут те, которые не имеют веры в свое отечество, они должны ехать с своих кладбищ; совсем напротив, по мере того как я утрачивал все надежды на романо-германскую Европу, вера в Россию снова возрождалась — но
думать о возвращении при Николае было бы безумием.
— Трудно объяснить, только не тех, про какие вы теперь, может быть,
думаете, — надежд… ну, одним словом, надежд будущего и радости
о том, что, может быть, я там не чужой, не иностранец. Мне очень вдруг на
родине понравилось. В одно солнечное утро я взял перо и написал к ней письмо; почему к ней — не знаю. Иногда ведь хочется друга подле; и мне, видно, друга захотелось… — помолчав, прибавил князь.
В этом монологе, когда барон говорит, что, возвращаясь на
родину, он
думал исправлять закоренелые глупости, покрытые столетним мраком предрассудков; «
О!
Анна
подумала, что она хорошо сделала, не сказав Розе всего
о брате… У нее как-то странно сжалось сердце… И еще долго она лежала молча, и ей казались странными и этот глухо гудящий город, и люди, и то, что она лежит на одной постели с еврейкой, и то, что она молилась в еврейской комнате, и что эта еврейка кажется ей совсем не такой, какой представлялась бы там, на
родине…
— Да-с, а теперь я напишу другой рассказ… — заговорил старик, пряча свой номер в карман. — Опишу молодого человека, который, сидя вот в такой конурке,
думал о далекой
родине,
о своих надеждах и прочее и прочее. Молодому человеку частенько нечем платить за квартиру, и он по ночам пишет, пишет, пишет. Прекрасное средство, которым зараз достигаются две цели: прогоняется нужда и догоняется слава… Поэма в стихах? трагедия? роман?
Гражданка и мать, она
думала о сыне и
родине: во главе людей, разрушавших город, стоял ее сын, веселый и безжалостный красавец; еще недавно она смотрела на него с гордостью, как на драгоценный свой подарок
родине, как на добрую силу, рожденную ею в помощь людям города — гнезда, где она родилась сама, родила и выкормила его.
«
Подумайте о том, что делаете», сказал ему герцог, «Россия не есть ваше отечество; не
думаю, чтоб вам когда-нибудь удалось опять увидеть знойную вашу
родину; но ваше долговременное пребывание во Франции сделало вас равно чуждым климату и образу жизни полудикой России.
Думал ли он
о далекой
родине,
о дочке, вышедшей неведомо за кого замуж,
о мире, который не знает, где теперь «слободный человек» Тимоха, пострадавший за общее дело.
— Не хвастай, — говорю, — понравится сатана лучше ясного сокола; в тех местах женщины на это преловкие, часто вашу братью, молоденьких офицеров, надувают; а если ты
думаешь жениться, так выбери-ка лучше здесь, на
родине, невесту; в здешней палестине мы
о каждой девушке знаем — и семейство ее, и род-то весь, и состояние, и характер, пожалуй.
И вспомнилось ему, как он тосковал по
родине, как слепая нищая каждый день у него под окном пела
о любви я играла на гитаре, и он, слушая ее, почему-то всякий раз
думал о прошлом.
Но вот открывается дверь, и тихо, солидно входит в спальню сам Кирьяков. Он садится на стул и поглаживает бакены. Наступает молчание… Марья Петровна робко поглядывает на его красивое, но бесстрастное, деревянное лицо и ждет, когда он начнет говорить. Но он упорно молчит и
о чем-то
думает. Не дождавшись, акушерка решается сама начать разговор и произносит фразу, какую обыкновенно говорят на
родинах...
— Оратор указал на то, что я служу
родине пером. Господа! Трудная это служба! Я не знаю, есть ли на свете служба тяжелее службы русского писателя, потому что ничего нет тяжелее, как хотеть сказать, считать себя обязанным сказать, — и не мочь сказать. Когда я
думаю о работе русского писателя, я всегда вспоминаю слова Некрасова
о русской музе — бледной, окровавленной, иссеченной кнутом. И вот, господа, я предлагаю всем вам выпить не за государя-императора, а
Родина, настоящая Россия — это Москва, Петербург, а здесь провинция, колония; когда мечтаешь
о том, чтобы играть роль, быть популярным, быть, например, следователем по особо важным делам или прокурором окружного суда, быть светским львом, то
думаешь непременно
о Москве.
Наконец, настроение Алексея Андреевича после грузинской катастрофы и пережитых треволнений было далеко не из таких, чтобы он даже мог
думать о власти. Последняя тяготила его, и он совершенно искренно не раз говорил своим приближенным, что его многосложные обязанности ему уже не по силам, что ему надо отдохнуть, удалиться от дел, и только любовь к своей
родине не позволяет ему сделать этого.
По отъезде депутатов-земляков Алексей Григорьевич загрустил по
родине и стал
думать только
о том, как бы ему побывать в Малороссии.