Неточные совпадения
Грушницкий стал против меня и по данному знаку начал поднимать пистолет.
Колени его
дрожали. Он целил мне прямо
в лоб…
Забив весло
в ил, он привязал к нему лодку, и оба поднялись вверх, карабкаясь по выскакивающим из-под
колен и локтей камням. От обрыва тянулась чаща. Раздался стук топора, ссекающего сухой ствол; повалив дерево, Летика развел костер на обрыве. Двинулись тени и отраженное водой пламя;
в отступившем мраке высветились трава и ветви; над костром, перевитым дымом, сверкая,
дрожал воздух.
У Самгина
дрожали ноги
в коленях, он присел на диван, рассматривая пружину очков, мигая.
Светлые его волосы свалялись на голове комьями овечьей шерсти; один глаз затек темной опухолью, а другой, широко раскрытый и мутный, страшно вытаращен. Он был весь
в лохмотьях, штанина разорвана поперек,
в дыре
дрожало голое
колено, и эта
дрожь круглой кости, обтянутой грязной кожей, была отвратительна.
— Мы их под…
коленом и —
в океан, — кричал он, отгибая нижнюю губу, блестя золотой коронкой; его подстриженные усы, ощетинясь,
дрожали, казалось, что и уши его двигаются. Полсотни людей кричали
в живот ему...
А если до сих пор эти законы исследованы мало, так это потому, что человеку, пораженному любовью, не до того, чтоб ученым оком следить, как вкрадывается
в душу впечатление, как оковывает будто сном чувства, как сначала ослепнут глаза, с какого момента пульс, а за ним сердце начинает биться сильнее, как является со вчерашнего дня вдруг преданность до могилы, стремление жертвовать собою, как мало-помалу исчезает свое я и переходит
в него или
в нее, как ум необыкновенно тупеет или необыкновенно изощряется, как воля отдается
в волю другого, как клонится голова,
дрожат колени, являются слезы, горячка…
Она видела теперь
в нем мерзость запустения — и целый мир опостылел ей. Когда она останавливалась, как будто набраться силы, глотнуть воздуха и освежить запекшиеся от сильного и горячего дыхания губы,
колени у ней
дрожали; еще минута — и она готова рухнуть на землю, но чей-то голос, дающий силу, шептал ей: «Иди, не падай — дойдешь!»
Несколько раз Надежда Васильевна выходила из своей комнаты с твердой решимостью сейчас же объясниться с отцом, но у нее опускались каждый раз руки, начинали
дрожать колени, и она возвращалась опять
в свою комнату, чтобы снова переживать свои тайные муки.
Пока Половодов шел до спальни, Антонида Ивановна успела уничтожить все следы присутствия постороннего человека
в комнате и сделала вид, что спит. Привалов очутился
в самом скверном положении, какое только можно себе представить. Он попал на какое-то кресло и сидел на нем, затаив дыхание; кровь прилила
в голову, и
колени дрожали от волнения. Он слышал, как Половодов нетвердой походкой вошел
в спальню, поставил свечу на ночной столик и, не желая тревожить спавшей жены, осторожно начал раздеваться.
С ним произошла опять, и как бы
в одно мгновение, необыкновенная перемена: он опять шел бледный, слабый, страдающий, взволнованный;
колена его
дрожали, и смутная, потерянная улыбка бродила на посинелых губах его: «внезапная идея» его вдруг подтвердилась и оправдалась, и — он опять верил своему демону!
Но когда она воротилась, он уже заснул. Она постояла над ним минуту, ковш
в ее руке
дрожал, и лед тихо бился о жесть. Поставив ковш на стол, она молча опустилась на
колени перед образами.
В стекла окон бились звуки пьяной жизни. Во тьме и сырости осеннего вечера визжала гармоника, кто-то громко пел, кто-то ругался гнилыми словами, тревожно звучали раздраженные, усталые голоса женщин…
Усталая, она замолчала, оглянулась.
В грудь ей спокойно легла уверенность, что ее слова не пропадут бесполезно. Мужики смотрели на нее, ожидая еще чего-то. Петр сложил руки на груди, прищурил глаза, и на пестром лице его
дрожала улыбка. Степан, облокотясь одной рукой на стол, весь подался вперед, вытянул шею и как бы все еще слушал. Тень лежала на лице его, и от этого оно казалось более законченным. Его жена, сидя рядом с матерью, согнулась, положив локти на
колена, и смотрела под ноги себе.
Наконец! Наконец она рядом, здесь — и не все ли равно, где это «здесь». Знакомый, шафранно-желтый шелк, улыбка-укус, задернутые шторой глаза… У меня
дрожат губы, руки,
колени — а
в голове глупейшая мысль...
Жалко, и грустно, и противно было глядеть сквозь мутную кисею дождя на этот жалкий скарб, казавшийся таким изношенным, грязным и нищенским; на горничных и кухарок, сидевших на верху воза на мокром брезенте с какими-то утюгами, жестянками и корзинками
в руках, на запотевших, обессилевших лошадей, которые то и дело останавливались,
дрожа коленями, дымясь и часто нося боками, на сипло ругавшихся дрогалей, закутанных от дождя
в рогожи.
В другом окне я подсмотрел, как большой бородатый человек, посадив на
колени себе женщину
в красной кофте, качал ее, как дитя, и, видимо, что-то пел, широко открывая рот, выкатив глаза. Она вся
дрожала от смеха, запрокидывалась на спину, болтая ногами, он выпрямлял ее и снова пел, и снова она смеялась. Я смотрел на них долго и ушел, когда понял, что они запаслись весельем на всю ночь.
Деревянная ложка
в руке Палаги
дрожала, лицо её покрылось красными пятнами. Все за столом не глядели друг на друга. Матвей ясно видел, что все знают какую-то тайну. Ему хотелось ободрить мачеху, он дважды погладил её
колено, а она доверчиво прижалась к нему.
При всем том страх невольно прохватывал его до самого сердца; он чувствовал, что
дрожали его
колени и пересыхало
в горле.
Дуня не плакала, не отчаивалась; но сердце ее замирало от страха и
дрожали колени при мысли, что не сегодня-завтра придется встретиться с мужем. Ей страшно стало почему-то оставаться с ним теперь с глазу на глаз. Она не чувствовала к нему ненависти, не желая ему зла, но вместе с тем не желала его возвращения. Надежда окончательно угасла
в душе ее; она знала, что, кроме зла и горя, ничего нельзя было ожидать от Гришки.
Долинский оглянулся на Дашу: она стояла на
коленях и смотрела
в окно на бледное лицо Мадонны;
в длинных, темных ресницах Доры
дрожали слезы.
— Я до безумия влюблен
в нее! — вскричал старичок, вдруг весь оживляясь, все еще стоя на
коленах и весь
дрожа от волнения. — Я ей жизнь готов отдать! И если б я только мог на-де-яться… Но подымите меня, я не-мно-го ослаб… Я… если б только мог надеяться предложить ей мое сердце, то… я она бы мне каждый день пела ро-ман-сы, а я бы все смотрел на нее… все смотрел… Ах, боже мой!
В недостроенном, без крыши каменном флигельке, когда-то пугавшем детей своими пустыми глазницами, Жегулев с полчаса отдыхал, — не мог тронуться с места от волнения. То всколыхнуло сердце до удушья, что увидел между толстыми стволами свои окна — и свет
в окнах, значит, дома, и резок острый свет: значит, не спущены занавески и можно смотреть. Так все близко, что невозможно подняться и сделать шаг: поднимается, а
колена дрожат и подгибаются — сиди снова и жди!
Молодая,
в первый раз ожеребившаяся, вороная Мушка беспрестанно гоготала и, подняв хвост, фыркала на своего лиловенького сосунчика, который
дрожа коленами ковылял около ней.
Надо сказать, что заговоры вообще я считал самым нормальным явлением и был бы очень неприятно задет отсутствием их
в таком месте, где обо всем надо догадываться; я испытывал огромное удовольствие, — более, — глубокое интимное наслаждение, но оно, благодаря крайне напряженному сцеплению обстоятельств, втянувших меня сюда, давало себя знать, кроме быстрого вращения мыслей, еще
дрожью рук и
колен; даже когда я открывал, а потом закрывал рот, зубы мои лязгали, как медные деньги.
Я подумал… Нет, я ничего не подумал. Но это было странное появление, и, рассматривая неизвестных, я на один миг отлетел
в любимую страну битв, героев, кладов, где проходят, как тени, гигантские паруса и слышен крик — песня — шепот: «Тайна — очарование! Тайна — очарование!» «Неужели началось?» — спрашивал я себя; мои
колени дрожали.
Произнеся эту, всеконечно заранее обдуманную речь, Фридрих Шульц вдруг стал на
колени, взял Маню за обе руки и сильно растроганным голосом,
в котором
в самом деле
дрожали искренние слезы, проговорил...
Лишь после этого Яков почувствовал, что он смертельно испуган, испуган так, что хотел закричать и не мог; руки его
дрожали и ноги не послушались, когда он хотел встать с
колен.
В двух шагах от него возился на земле, тоже пытаясь встать, этот человек, без шапки, с курчавой головою.
Бешметев схватил руку и поцеловал. Он чувствовал, как рука невесты
дрожала в его руке, и, взглянув, наконец, на нее, увидел на глазах ее слезы! Как хороша показалась она ему с своим печальным лицом! Как жаль ему было видеть ее слезы! Он готов был броситься перед ней на
колени, молить ее не плакать, потому что намерен посвятить всю свою жизнь для ее счастия и спокойствия; но он ничего этого не сказал и только тяжело вздохнул.
Владимир Сергеич побежал на крик. Он нашел Ипатова на берегу пруда; фонарь, повешенный на суку, ярко освещал седую голову старика. Он ломал руки и шатался как пьяный; возле него женщина, лежа на траве, билась и рыдала; кругом суетились люди. Иван Ильич уже вошел по
колена в воду и щупал дно шестом; кучер раздевался,
дрожа всем телом; два человека тащили вдоль берега лодку; слышался резкий топот копыт по улице деревни… Ветер несся с визгом, как бы силясь задуть фонари, а пруд плескал и шумел, чернея грозно.
Вот она вплоть подошла; рука её у меня на плече —
дрожит рука, и я тоже вздрагиваю, гнутся
колени, и тьма
в горло мне лезет, душит меня.
Ещё при Грише был со мною подлый случай: вхожу я однажды
в кладовую, а Михайла на мешках лежит и онановым грехом занимается. Невыразимо противно стало мне; вспомнил я пакости, кои он про женщин говорил, вспомнил ненависть его, плюнул, выскочил
в пекарню,
дрожу весь со зла, и стыдно мне и горестно. Он за мной… Пал на
колени, умоляет меня, чтобы я молчал, рычит...
Если бы Капендюхин попробовал остановить Вавилу, Вавило, наверное, ушел бы из камеры, но, не встретив сопротивления, он вдруг ослабел и, прислонясь к стене, замер
в недоумении, от которого кружилась голова и
дрожали ноги. Городовой, растирая пальцем пепел у себя на
колене, лениво говорил о том, что обыватели озорничают, никого не слушаются, порядок пропал.
Колени его
дрожали; чувства, мысли горели; молния радости нестерпимым острием вонзилась
в его сердце.
Колени сжав, еврейка закричала,
Вздыхать,
дрожать, молиться начала,
Заплакала, но голубь торжествует,
В жару любви трепещет и воркует,
И падает, объятый легким сном,
Приосеня цветок любви крылом.
И что же! вдруг мохнатый, белокрылый
В ее окно влетает голубь милый,
Над нею он порхает и кружит
И пробует веселые напевы,
И вдруг летит
в колени милой девы,
Над розою садится и
дрожит,
Клюет ее, копышется, ветится,
И носиком и ножками трудится.
В субботу Меркулов звонил
в последний раз и, когда Семен почти насильно отнял у него веревку, был бледен от усталости и волнения, и
колени его
дрожали.
Странное это чувство — страх. Сердце так и захолонет,
в коленях неприятная
дрожь,
в горле пересыхает, руки трясутся, а главное, нет никакой логики, и мысли разлетаются, как стая вспуганных птиц. Едва ли есть человек, который не испытывал страха, хотя это не мешает существовать замечательным храбрецам. Секрет всякой храбрости именно
в уменье владеть собой.
Раскипятится, бывало, на что, — уйму нет на него, близко не подходи,
в дому все хоронятся, дрожмя
дрожат, а она — семилеткой еще была — подбежит к отцу, вскочит к нему на
колени да ручонками и зачнет у него на лбу морщины разглаживать.
Откинула покров она с чела,
И месяц светом лик ей обдал чистый.
Уже моих
колен ее пола
Касается своей волной пушистой,
И на плечо ко мне она легла,
И разом круг объял меня душистый:
И молодость, и
дрожь, и красота,
И
в поцелуе замерли уста.
Когда встревоженная выходкой Наташи Татьяна Андревна вошла к дочерям, сердце у ней так и упало. Закрыв лицо и втиснув его глубоко
в подушку, Наташа лежала как пласт на диване и трепетала всем телом. От душевной ли боли, иль от едва сдерживаемых рыданий бедная девушка тряслась и всем телом
дрожала, будто
в сильном приступе злой лихоманки. Держа сестру руками за распаленную голову, Лиза стояла на
коленях и тревожным шепотом просила ее успокоиться.
Старичок был точно такой, каким я воображал его: маленький, худенький, со сморщенным посинелым лицом, жиденькой бородкой, острым носиком и съеденными желтыми зубами. Шапка на нем была ямская, совершенно новая, но полушубчишка, истертый, испачканный дегтем и прорванный на плече и полах, не закрывал
колен и посконного нижнего платья, всунутого
в огромные валяные сапоги. Сам он весь сгорбился, сморщился и,
дрожа лицом и
коленами, копошился около саней, видимо, стараясь согреться.
Володя пошел к шкапчику, присел на
колени и стал перебирать флаконы и коробки с лекарствами. Руки у него
дрожали, а
в груди и
в животе было такое ощущение, как будто по всем его внутренностям бегали холодные волны. От запаха эфира, карболовой кислоты и разных трав, за которые он без всякой надобности хватался дрожащими руками и которые рассыпались от этого, ему было душно и кружилась голова.
Он стал пересчитывать деньги. Зина
дрожала еще сильнее, упорно глядела
в окно, охала и растирала рукою
колени.
Александра Михайловна, с закинутою, мертвенно-неподвижною головою, лежала на кровати. Волосы спутанными космами тянулись по подушке, левый глаз и висок вздулись громадным кровавым волдырем, сквозь разодранное платье виднелось тело. Вокруг суетились хозяйка и Дунька. Зина сидела на сундуке,
дрожала, глядела блестящими глазами
в окно и по-прежнему слабо стонала, растирая рукою
колени.
У сторожа подгибаются
колена. Он
в страхе закрывает глаза и,
дрожа всем телом, прижимается к ограде. Он хотел бы закричать, но знает, что его крик не долетит до жилья… Возле стоит прохожий и держит его за руку… Минуты три проходит
в молчании.
Погасили свет, его голова лежала на ее
коленях, она гладила его волосы.
В душе была большая нежность, тихо
дрожала непонятная грусть.
Приехавших встретили роковым известием. Они прошли
в спальню, где уже помощник пристава составлял акт. Александра Яковлевна остановилась перед лежащим на постели трупом, несколько мгновений как, бы вглядывалась
в черты лица покойного князя, затем опустилась на
колени, осенила себя крестным знамением и до земли поклонилась усопшему. Ни один мускул не
дрогнул на ее лице.
Княжна Маргарита стояла поодаль на
коленях в молитвенной позе, но холодный взгляд ее глаз, ее спокойное лицо, на котором со времени входа
в комнату сестры не
дрогнул ни один мускул, красноречиво говорили, что она заглушила
в себе пробудившееся было раскаяние, что она примирилась с совершившимся фактом. При крике упавшего Шатова она встала с
колен и холодным, деловым тоном стала отдавать приказания сбежавшейся прислуге.
Ее взгляд, обращенный на него, приводил его
в трепет; когда она, чтобы приласкать, сажала его к себе на
колени, он весь
дрожал от волнения…
Фиоравенти захохотал
в душе своей адским хохотом; волосы встали бы у того дыбом, кто мог бы слышать этот смех. Руки его тряслись, губы
дрожали,
колена подгибались; но он старался оправиться и сказал с сатанинскою улыбкою...
Не помню, где я сел на извозчика, не помню, сколько заплатил, не помню даже, как и
в лазарет вошел, — помню только, как я стал на
колени перед Сашенькой и, захлебываясь слезами,
дрожа всем телом, начал мою бессвязную сумасшедшую исповедь…