Неточные совпадения
Религиозная
драма самого Л.
Толстого была бесконечно глубже его религиозно-философских идей.
Когда «Однодворец» лежал в комитете, а потом в редакции
толстого журнала, я в следующее лето уже написал
драму «Ребенок».
Это была
драма Алексея
Толстого «Посадник». По воскресеньям у нас собирались «большие», происходили чтения. Председатель губернской земской управы Д. П. Докудовский, лысый человек с круглой бородой и умными насмешливыми глазами, прекрасный чтец, привез и прочел эту
драму. Папа был в восторге. Весь душевный строй посадника действительно глубоко совпадал с его собственным душевным строем. Он раздобыл у Докудовского книжку и привез, чтоб прочесть
драму нам.
11 ноября были мои именины, и я получил в подарок от папы и мамы собрание стихотворений Ал.
Толстого, где находилась и
драма «Посадник». Красивый том в коленкоровом переплете цвета какао, с золототисненным факсимиле через всю верхнюю крышку переплета из нижнего левого угла в верхний правый: «Гр. А. К.
Толстой». И росчерк под подписью тоже золототисненный.
Возьмем ли мы серенады средних веков (см. серенаду Дон-Жуана в
драме графа Ал. К.
Толстого «Дон-Жуан»), возьмем ли любовные стихотворения современных поэтов, — везде видно одно и то же: всякий свою деву называет прекраснейшей в мире.
Когда же было решено, что верх совершенства есть
драма Шекспира и что нужно писать так же, как он, без всякого не только религиозного, но и нравственного содержания, то и все писатели
драм стали, подражая ему, составлять те бессодержательные
драмы, каковы
драмы Гете, Шиллера, Гюго, у нас Пушкина, хроники Островского, Алексея
Толстого и бесчисленное количество других более или менее известных драматических произведений, наполняющих все театры и изготовляемых подряд всеми людьми, которым только приходит в голову мысль и желание писать
драму.
Дело в том, что отношения между
Толстым и Софьей Андреевной вовсе не походили на отношения между Сократом и Ксантиппой, и не походили также на отношения между Николаем Ивановичем и Марьей Ивановной в
драме «И свет во тьме».
И такие сцены разыгрывались все чаще. Уходу
Толстого из дома Софья Андреевна противилась также упорно, как раздаче имущества. Почему? Ответ мы находим в
драме «И свет во тьме светит».
—
Драма Б. М. Маркевича «Чад жизни» была, по его выражению, «отвергнута Литературно-театральным комитетом» и «забракована дирекцией императорских театров» (см. «Письма Б. М. Маркевича к графу А. К.
Толстому, П. К. Щебальскому и друг<им>».
Начинается долгая, упорная, скрытая от чужих взглядов борьба. Для обеих сторон это не каприз, не упрямство, а борьба за жизнь, за существование. В июле 1891 года
Толстой решил опубликовать в газетах письмо с отказом от собственнических прав на свои литературные произведения. Произошла бурная семейная сцена. Характер ее мы ясно можем себе представить по сценам, происходящим между мужем и женой в упомянутой
драме «И свет во тьме светит».
Давно уже смутные слухи настойчиво указывали на одно определенное лицо, упорно загораживавшее
Толстому дорогу к новой жизни. Теперь обе стороны ушли из жизни, теперь опубликованы многие интимные места из дневников и переписки
Толстого, напечатан набросок его откровенно-автобиографической
драмы «И свет во тьме светит». И нет теперь никакого сомнения, что лицом этим была его милая, любящая Кити, — его жена.