Неточные совпадения
Но все это можно сделать в крайности, в случае пожара, землетрясения или когда вода
дойдет разве
до горла, а она еще и
до колен не
дошла.
Уже лет восемь всякий раз без ошибки, как только он
доходил до этого места своей очень нравившейся ему речи, он чувствовал спазму в
горле, щипание в носу, и из глаз текли слезы.
До берега было около двухсот шагов, Ермолай шел смело и безостановочно (так хорошо заметил он дорогу), лишь изредка покрикивая: «Левей, тут направо колдобина!» или: «Правей, тут налево завязнешь…» Иногда вода
доходила нам
до горла, и раза два бедный Сучок, будучи ниже всех нас ростом, захлебывался и пускал пузыри.
— Слушаю-с, — отвечал тот и только что еще вышел из гостиной, как сейчас же, залпом, довольно горячий пунш влил себе в
горло, но этот прием, должно быть, его сильно озадачил, потому что, не
дойдя до кухни, он остановился в углу в коридоре и несколько минут стоял, понурив голову, и только все плевал по сторонам.
Он сам как будто опустел. Садился на мокрую скамейку, и думал, и думал. Как ни резонно решили они с теткой Афимьей, что в их звании завсегда так бывает, но срам
до того был осязателен, что давил ему
горло. Временами он
доходил почти
до бешенства, но не на самый срам, а на то, что мысль о нем неотступно преследует его.
Не
дошли они
до первого подворья, как увидели двух песенников, которые брянчали на балалайках и пели во все
горло...
Доходит дело
до дуэта… помните, бас с баритоном во все
горло кричат: loyalta, loyalta! [законность, законность! (итал.)]
Подкрепились — дьякон и начал сниза «во блаженном успении вечный покой» и пошел все поднимать вверх и все с густым подвоем всем «усопшим владыкам орловским и севским, Аполлосу же и Досифею, Ионе же и Гавриилу, Никодиму же и Иннокентию», и как
дошел до «с-о-т-т-в-о-о-р-р-и им» так даже весь кадык клубком в
горле выпятил и такую завойку взвыл, что ужас стал нападать, и дяденька начал креститься и под кровать ноги подсовывать, и я за ним то же самое.
Каждый раз, когда я
доходил до этого места, рыдания подступали к
горлу, и сквозь пленку слез буквы в книге двоились и расплывались. С улыбкою горькой немого укора!
Он чувствовал, что злоба подступала к его
горлу, душила его, что это отражалось на его лице, а потому и не хотел, чтобы она видела его при свете яркого утра, надеясь успокоиться, пока
дойдет до лесу, который был все-таки довольно далеко.