Неточные совпадения
Мужик этот с
длинною талией принялся грызть что-то в стене, старушка стала протягивать ноги во всю длину вагона и наполнила его черным
облаком; потом что-то страшно заскрипело и застучало, как будто раздирали кого-то; потом красный огонь ослепил глаза, и потом всё закрылось стеной.
И вдруг
облако исчезло, перед ним распахнулась светлая, как праздник, Обломовка, вся в блеске, в солнечных лучах, с зелеными холмами, с серебряной речкой; он идет с Ольгой задумчиво по
длинной аллее, держа ее за талию, сидит в беседке, на террасе…
В отдалении еще толпились тяжелые громады туч, изредка вспыхивали
длинные молнии, но над нашими головами уже виднелось кое-где темно-синее небо, звездочки мерцали сквозь жидкие, быстро летевшие
облака.
Впереди огромная лиловая туча медленно поднималась из-за леса; надо мною и мне навстречу неслись
длинные серые
облака; ракиты тревожно шевелились и лепетали.
Уже сильно завечерело, красные
облака висели над крышами, когда около нас явился старик с белыми усами, в коричневой,
длинной, как у попа, одежде и в меховой, мохнатой шапке.
Мастер, стоя пред широкой низенькой печью, со вмазанными в нее тремя котлами, помешивал в них
длинной черной мешалкой и, вынимая ее, смотрел, как стекают с конца цветные капли. Жарко горел огонь, отражаясь на подоле кожаного передника, пестрого, как риза попа. Шипела в котлах окрашенная вода, едкий пар густым
облаком тянулся к двери, по двору носился сухой поземок.
Но кроме врагов, бегающих по земле и отыскивающих чутьем свою добычу, такие же враги их летают и по воздуху: орлы, беркуты, большие ястреба готовы напасть на зайца, как скоро почему-нибудь он бывает принужден оставить днем свое потаенное убежище, свое логово; если же это логово выбрано неудачно, не довольно закрыто травой или степным кустарником (разумеется, в чистых полях), то непременно и там увидит его зоркий до невероятности черный беркут (степной орел), огромнейший и сильнейший из всех хищных птиц, похожий на копну сена, почерневшую от дождя, когда сидит на стогу или на сурчине, — увидит и, зашумев как буря, упадет на бедного зайца внезапно из
облаков, унесет в
длинных и острых когтях на далекое расстояние и, опустясь на удобном месте, съест почти всего, с шерстью и мелкими костями.
Она подошла к окну. Солнце только что село: на небе высоко стояли
длинные красные
облака.
Над горизонтом моря, по которому дымилась полоса черного дыма какого-то парохода, ползли
длинные белые
облака, обещая ветер.
Александров и сам не знал, какие слова он скажет, но шел вперед. В это время ущербленный и точно заспанный месяц продрался и выкатился сквозь тяжелые громоздкие
облака, осветив их сугробы грязно-белым и густо-фиолетовым светом. В десяти шагах перед собою Александров смутно увидел в тумане неестественно
длинную и худую фигуру Покорни, который, вместо того чтобы дожидаться, пятился назад и говорил преувеличенно громко и торопливо...
В голове Кожемякина бестолково, как мошки в луче солнца, кружились мелкие серые мысли, в небе неустанно и деловито двигались на юг странные фигуры
облаков, напоминая то копну сена, охваченную синим дымом, или серебристую кучу пеньки, то огромную бородатую голову без глаз с открытым ртом и острыми ушами, стаю серых собак, вырванное с корнем дерево или изорванную шубу с
длинными рукавами — один из них опустился к земле, а другой, вытянувшись по ветру, дымит голубым дымом, как печная труба в морозный день.
У Матвея слипались глаза. Сквозь серое
облако он видел деревянное лицо Созонта с открытым ртом и поднятыми вверх бровями, видел
длинную, прямую фигуру Пушкаря, качавшегося в двери, словно маятник; перед ним сливались в яркий вихрь голубые и жёлтые пятна, от весёлого звона гитары и гуслей, разымчивой песни и топота ног кружилась голова, и мальчику было неловко.
Вдруг окно лопнуло, распахнулось, и, как дым, повалили в баню плотные сизые
облака, приподняли, закружив, понесли и бросили в колючие кусты; разбитый, он лежал, задыхаясь и стоная, а вокруг него по кустам шнырял невидимый пёс, рыча и воя; сверху наклонилось чьё-то гладкое, безглазое лицо, протянулись
длинные руки, обняли, поставили на ноги и, мягко толкая в плечи, стали раскачивать из стороны в сторону, а Савка, кувыркаясь и катаясь по земле, орал...
День был жаркий, серебряные
облака тяжелели ежечасно; и синие, покрытые туманом, уже показывались на дальнем небосклоне; на берегу реки была развалившаяся баня, врытая в гору и обсаженная высокими кустами кудрявой рябины; около нее валялись груды кирпичей, между коими вырастала высокая трава и желтые цветы на
длинных стебельках.
И то, что оно не открывалось все сразу, а целомудренно таилось в дымке прозрачных
облаков, делало его милым, как девушку, которую любишь; и Сергей Головин глядел в небо, пощипывал бородку, щурил то один, то другой глаз с
длинными пушистыми ресницами и что-то усиленно соображал.
День был холодный, пестрый, по синему, вымороженному зимою небу быстро плыли
облака, пятна света и теней купались в ручьях и лужах, то ослепляя глаза ярким блеском, то лаская взгляд бархатной мягкостью. Нарядно одетые девицы павами плыли вниз по улице, к Волге, шагали через лужи, поднимая подолы юбок и показывая чугунные башмаки. Бежали мальчишки с
длинными удилищами на плечах, шли солидные мужики, искоса оглядывая группу у нашей лавки, молча приподнимая картузы и войлочные шляпы.
Было не светло и не темно. Стояла теплая, белая, прозрачная ночь с ее нежными переливчатыми красками, с перламутровой водой в тихих каналах, четко отражавших зелень деревьев, с бледным, точно утомленным бессонницей небом и со спящими
облаками на небе,
длинными, тонкими, пушистыми, как клочья растрепанной ваты.
Пыль с каждой минутой становится гуще, она окутывает
длинным желтым
облаком всю колонну, медленно, на протяжении целой версты, извивающуюся вдоль дороги; она садится коричневым налетом на солдатские рубахи и на солдатские лица, на темном фоне которых особенно ярко, точно у негров, блестят белки и зубы.
В то время здесь было большое движение; проходили
длинные обозы с товарами, и бывали тут разные случаи, вроде того, например, как лет 30 назад обозчики, рассердившись, затеяли драку и убили проезжего купца, и в полуверсте от двора до сих пор еще стоит погнувшийся крест; проезжали почтовые тройки со звонками и тяжелые барские дормезы, с ревом и в
облаках пыли проходили гурты рогатого скота.
Солнце скрылось за снеговым хребтом и бросало последние розовые лучи на
длинное, тонкое
облако, остановившееся на ясном, прозрачном горизонте.
Фельдшер вышел на двор поглядеть: как бы не уехал Калашников на его лошади. Метель всё еще продолжалась. Белые
облака, цепляясь своими
длинными хвостами за бурьян и кусты, носились по двору, а по ту сторону забора, в поле, великаны в белых саванах с широкими рукавами кружились и падали, и опять поднимались, чтобы махать руками и драться. А ветер-то, ветер! Голые березки и вишни, не вынося его грубых ласок, низко гнулись к земле и плакали: «Боже, за какой грех ты прикрепил нас к земле и не пускаешь на волю?»
В нем все закопошилось, заметалось, испуганное ослепительным светом: целая стая маленьких большеголовых «бычков» носилась туда и сюда, поворачиваясь точно по команде; стерляди извивались, прильнув мордой к стеклу, и то поднимались до поверхности воды, то опускались ко дну, точно хотели пройти через прозрачную твердую преграду; черный гладкий угорь зарывался в песок аквария и поднимал целое
облако мути; смешная кургузая каракатица отцепилась от скалы, на которой сидела, и переплывала акварий толчками, задом наперед, волоча за собой свои
длинные щупала.
Солнце было на закате, над потухающим светилом разостлались
длинные полосы золотистых
облаков.
Длинной-предлинной полосой растянутые на вос-точной стороне неба
облака серебром засверкали от всплывшего под ними светила, хлынули с небесной высоты золотые лучи и подернули чуть заметную рябь речного лона сверкающими переливами яркого света.
Около фанзы Кивета была установлена наша походная метеорологическая будка с инструментами и довольно высокая мачта с
длинным вымпелом, который позволял судить о направлении ветра, силе его и направлении движения
облаков.
Начинало светать, но буря не унималась. Ветер с воем носился по лесу, поднимая с земли целые
облака снежной пыли. Они зарождались вихрями, потом превращались в
длинные белые языки, которые вдруг внезапно припадали к земле и тотчас вновь появлялись где-нибудь в стороне в виде мечущихся туманных привидений.
Мы уже сели в коляску, когда впереди нас поднялось
облако пыли и внезапно предстала верхом пред нами на лошади тоненькая баронесса в черной амазонке с
длинным вуалем, окутывавшим белым
облаком всю ее изящную фигуру.
Облака на западе сияли ослепительным золотым светом, весь запад горел золотом. Казалось, будто там раскинулись какие-то широкие, необъятные равнины;
длинные золотые лучи пронизали их, расходясь до половины неба, на севере кучились и громоздились тяжелые
облака с бронзовым оттенком. Зелень орешников и кленов стала странно яркого цвета, золотой отблеск лег на далекие нивы и деревни.
Малютка любуется, как ветер по ней то бежит
длинной струей, то, играя, вьет завитки, то гонит волны перекатные или
облако цветной пыли, обдающей его какой-то благоуханной свежестью.
Голова его опустилась на грудь; черные
длинные волосы пали в беспорядке на прекрасное, разгоревшееся лицо и образовали над ним густую сеть; в глазах начали толпиться думы; наконец,
облако печали приосенило их.