Неточные совпадения
После графини Лидии Ивановны приехала приятельница, жена
директора, и рассказала все городские новости. В три часа и она уехала, обещаясь приехать к обеду. Алексей Александрович был в министерстве.
Оставшись одна, Анна дообеденное время употребила на то, чтобы присутствовать при обеде сына (он обедал отдельно) и чтобы привести в порядок свои вещи, прочесть и ответить на записки и письма, которые у нее скопились на столе.
—
Директор просит всех гимназистов разойтись по домам! — то через минуту около полицейского двора и исправницкого дома не
осталось ни одного синего мундира…
Много мы спорили; для меня
оставалось неразрешенною загадкой, почему все внимания
директора и жены его отвергались Пушкиным: он никак не хотел видеть его в настоящем свете, избегая всякого сближения с ним.
— Меня, ваше превосходительство, более привлекают сюда мои обстоятельства, потому что я занимаюсь несколько литературой, — сказал он, думая тем поднять себя в глазах
директора; но тот
остался равнодушен, и даже как будто бы что-то вроде насмешливой улыбки промелькнуло на губах его.
Менялись главные начальники, менялись директоры, мелькали начальники отделения, а столоначальник четвертого стола
оставался тот же, и все его любили, потому что он был необходим и потому что он тщательно скрывал это; все отличали его и отдавали ему справедливость, потому что он старался совершенно стереть себя; он все знал, все помнил по делам канцелярии; у него справлялись, как в архиве, и он не лез вперед; ему предлагал
директор место начальника отделения — он
остался верен четвертому столу; его хотели представить к кресту — он на два года отдалил от себя крест, прося заменить его годовым окладом жалованья, единственно потому, что столоначальник третьего стола мог позавидовать ему.
Лицо же
директора — красивое, холеное, самоуверенное лицо светского человека —
оставалось неподвижным.
Она сказала между прочим, «что верно, только в их гимназии существует такой варварский закон, что матери везде прилично быть, где лежит ее больной сын, и что она здесь с дозволения
директора, непосредственного начальника его, г. главного надзирателя, и что ему
остается только повиноваться».
Директор положительно согласился, трое учителей последовали его примеру; но главный надзиратель
остался при своем мнении и не подписал журнала; впрочем, это ничему не мешало.
Однажды звал к себе
директор гимназии и заявил, что Саша исключен за какие-то беспорядки, а потом оказалось, что Саша не исключен и
оставался в гимназии до самого своего добровольного ухода, — когда это было? Или это не
директор звал, а начальница женской гимназии, и речь шла о Линочке, — во всяком случае, и к начальнице она ездила объясняться, это она помнила наверное.
Вся эта передряга могла бы
остаться в семейном кругу, так как никто сторонний не читал моих писем. Но однажды Крюммер, стоя у самой двери классной, тогда как я сидел на противоположном ее конце, сказавши: «Шеншин, это тебе», — передал письмо близстоящему для передачи мне. При этом никому не известная фамилия Фет на конверте возбудила по уходе
директора недоумение и шум.
Требовалось завести новые панталоны, заплатить сапожнику старый долг за приставку новых головок к старым голенищам, да следовало заказать швее три рубахи, да штуки две того белья, которое неприлично называть в печатном слоге, — словом, все деньги совершенно должны были разойтися; и если бы даже
директор был так милостив, что вместо сорока рублей наградных определил бы сорок пять или пятьдесят, то всё-таки
останется какой-нибудь самый вздор, который в шинельном капитале будет капля в море.
В лице Гаврилы явился тот «хороший человек», с которым Мухоедов отводил душу в минуту жизни трудную, на столе стоял микроскоп, с которым он работал, грудой были навалены немецкие руководства, которые Мухоедов выписывал на последние гроши, и вот в этой обстановке Мухоедов день за днем отсиживается от какого-то Слава-богу и даже не мечтает изменять своей обстановки, потому что пред его воображением сейчас же проносится неизбежная тень
директора реального училища, Ваньки Белоносова, катающегося на рысаках, этих врачей, сбивающих круглые капитальцы, и той суеты-сует, от которой Мухоедов отказался, предпочитая
оставаться неисправимым идеалистом.
Этого акробата любили в цирке все, начиная с
директора и кончая конюхами. Артист он был исключительный и всесторонний: одинаково хорошо жонглировал, работал на трапеции и на турнике, подготовлял лошадей высшей школы, ставил пантомимы и, главное, был неистощим в изобретении новых «номеров», что особенно ценится в цирковом мире, где искусство, по самым своим свойствам, почти не двигается вперед,
оставаясь и теперь чуть ли не в таком виде, в каком оно было при римских цезарях.
В 1842 году, 3 февраля, вследствие собственного желания и прошения, по высочайшему указу, определен
директором Московской Оружейной Палаты: в этой должности
оставался он до своей кончины.
С 1837 по 1842 год Загоскин
оставался директором московских театров; в продолжение этого времени он с горячим усердием занимался своей должностью.
— Что касается меня, — продолжал
директор, — я не нашел ничего против предложения его превосходительства и в принципе совершенно соглашаюсь с ним.
Остается только узнать на этот счет решение самого Феликса Мартыныча, и если Феликс Мартыныч согласен, то…
— Какое это такое слово нахал? — крикнул мужчина с павлиньими перьями, рассердившись, и стукнул кулаком по столу, так что на подносе запрыгали стаканы. — Кому ты говоришь? Ты думаешь, как я в маске, так ты можешь мне разные слова говорить? Перец ты этакий! Выходи, коли говорю!
Директор банка, проваливай подобру-поздорову! Все уходите, чтоб ни одной шельмы тут не
оставалось! Айда, к свиньям собачьим!
Сердечко Таси екнуло. Она не осмелилась, однако, ослушаться строгого
директора и покорно последовала за ним. Пройдя несколько комнат Василий Андреевич (так звали господин Орлика) толкнул какую-то дверцу, и Тася очутилась в маленькой, полутемной каморке с одним крошечным окошечком без стекла, выходящим в коридор. В ту же минуту господин Орлик вышел, не говоря ни слова: задвижка щелкнула, и Тася
осталась одна-одинешенька в своей темной каморке.