Неточные совпадения
Якуты принялись еще усерднее за хлебопашество, и на другой год
хлеб продавался рублем
дешевле на пуд, то есть вместо 2 р. 50 к. ассигнациями продавали по 1 р. 50 к.
Барин помнит даже, что в третьем году Василий Васильевич продал
хлеб по три рубля, в прошлом
дешевле, а Иван Иваныч по три с четвертью. То в поле чужих мужиков встретит да спросит, то напишет кто-нибудь из города, а не то так, видно, во сне приснится покупщик, и цена тоже. Недаром долго спит. И щелкают они на счетах с приказчиком иногда все утро или целый вечер, так что тоску наведут на жену и детей, а приказчик выйдет весь в поту из кабинета, как будто верст за тридцать на богомолье пешком ходил.
— Хорошо, папенька, коли у кого деньги свободные на прожиток есть. А кто в деньгах нуждается, поневоле будет и в
дешевое время
хлеб продавать.
— Нет, не сошел и имею документ, что вы знали все и знали, какие деньги брали от Натальи Осиповны, чтобы сделать закупку
дешевого сибирского
хлеба. Ведь знали… У меня есть ваше письмо к Наталье Осиповне. И теперь, представьте себе, являюсь я, например, к прокурору, и все как на ладони. Вместе и в остроге будем сидеть, а Харитина будет по два калачика приносить, — один мужу, другой любовнику.
Он получал свою выгоду и от
дешевого и от дорогого
хлеба, а больше всего от тех темных операций в безграмотной простоватой орде, благодаря которым составилось не одно крупное состояние.
— Представьте себе, Устенька, — продолжал старик. — Ведь Галактион получил везде подряды на доставку
дешевого сибирского
хлеба. Другими словами, он получит сам около четырехсот процентов на затраченный капитал. И еще благодетелем будет считать себя. О, если бы не мая болезнь, — сейчас же полетел бы в Сибирь и привез бы
хлеб на плотах!
Разговоры с доброхотом Василием шли далеко за полночь, особенно когда зашла речь о
дешевом сибирском
хлебе.
Если бы двинуть в Сибирь уральское железо, а оттуда
дешевый сибирский
хлеб, сало, кожи, разное другое сырье…
Заполье пользовалось и степною засухой и дождливыми годами: когда выдавалось сырое лето,
хлеб родился хорошо в степи, и этот
дешевый ордынский
хлеб запольские купцы сбывали в Зауралье и на север, в сухое лето
хлеб родился хорошо в полосе, прилегавшей к Уральским горам, где влага задерживалась лесами, и запольские купцы везли его в степь, обменивая на степное сырье.
Он еще с осени законтрактовал партию в тридцать тысяч мешков
дешевого сибирского
хлеба, которую Галактион обязался доставить на своих пароходах в Тюмень.
Недоразумение выходило все из-за того же
дешевого сибирского
хлеба. Компаньоны рассчитывали сообща закупить партию, перевести ее по вешней воде прямо в Заполье и поставить свою цену. Теперь благодаря пароходству хлебный рынок окончательно был в их руках. Положим, что наличных средств для такой громадной операции у них не было, но ведь можно было покредитоваться в своем банке. Дело было вернее смерти и обещало страшные барыши.
Так как нужно было что-нибудь говорить, все толковали о
дешевом сибирском
хлебе.
Его белье, пропитанное насквозь кожными отделениями, не просушенное и давно не мытое, перемешанное со старыми мешками и гниющими обносками, его портянки с удушливым запахом пота, сам он, давно не бывший в бане, полный вшей, курящий
дешевый табак, постоянно страдающий метеоризмом; его
хлеб, мясо, соленая рыба, которую он часто вялит тут же в тюрьме, крошки, кусочки, косточки, остатки щей в котелке; клопы, которых он давит пальцами тут же на нарах, — всё это делает казарменный воздух вонючим, промозглым, кислым; он насыщается водяными парами до крайней степени, так что во время сильных морозов окна к утру покрываются изнутри слоем льда и в казарме становится темно; сероводород, аммиачные и всякие другие соединения мешаются в воздухе с водяными парами и происходит то самое, от чего, по словам надзирателей, «душу воротит».
Еще в трюме парохода многие арестанты пишут домой, что на Сахалине и тепло, и земли много, и
хлеб дешевый, и начальство доброе; из тюрьмы они пишут то же самое, иногда по нескольку лет, придумывая всё новые соблазны, и расчет их на темноту и легковерие жен, как показали факты, часто оправдывается.
— Да я-то враг, што ли, самому себе? — кричал Тит, ударяя себя в грудь кулаком. — На свои глаза свидетелей не надо… В первую голову всю свою семью выведу в орду. Все у меня есть, этово-тово, всем от господа бога доволен, а в орде лучше… Наша заводская копейка
дешевая, Петр Елисеич, а хрестьянская двухвершковым гвоздем приколочена. Все свое в хрестьянах: и
хлеб, и харч, и обуй, и одёжа… Мне-то немного надо, о молодых стараюсь…
— А наши-то тулянки чего придумали, — трещала участливо Домнушка. — С ног сбились, всё про свой
хлеб толкуют. И всё старухи… С заводу хотят уезжать куда-то в орду, где земля
дешевая. Право… У самих зубов нет, а своего
хлеба захотели, старые… И хохлушек туда же подманивают, а доведись до дела, так на снохах и поедут. Удумали!.. Воля вышла, вот все и зашевелились: кто куда, — объясняла Домнушка. — Старики-то так и поднялись, особенно в нашем Туляцком конце.
— Заведите и вы у себя
дешевую продажу
хлеба, тогда и у вас будет народ! — отозвался с надменностью Тулузов.
Если нуждающиеся в земле для пропитания своих семей крестьяне не пашут ту землю, которая у них под дворами, а землей этой в количестве, могущем накормить 1000 семей, пользуется один человек — русский, английский, австрийский или какой бы то ни было крупный землевладелец, не работающий на этой земле, и если закупивший в нужде у земледельцев
хлеб купец может безопасно держать этот
хлеб в своих амбарах среди голодающих людей и продавать его в тридорога тем же земледельцам, у которых он купил его втрое
дешевле, то очевидно, что это происходит по тем же причинам.
— Эврика! — проговорил он, добывая из кармана полфунта ржаного
хлеба и полфунта
дешевой лавочной колбасы. — Я перехитрил fortunam adversam… [невзгоды… (лат.)] Предадимся чревоугодию…
— Mы у нищих
хлеб покупаем, втрое
дешевле лавочного. Окуски пирогов попадаются… Вот, глядите, ватрушки уголок.
Ежедневный опыт мог бы убедить жену, что расходы не становятся меньше оттого, что мы часто говорим о них, но жена моя не признает опыта и аккуратно каждое утро рассказывает и о нашем офицере, и о том, что
хлеб, слава богу, стал
дешевле, а сахар подорожал на две копейки — и все это таким тоном, как будто сообщает мне новость.
Белый некрашеный пол, пожелтевший потолок, неуклюжий старинный диван у одной стены, пред ним раскинутый ломберный стол с остывшим самоваром, крошками белого
хлеба и недопитым стаканом чаю, в котором плавали окурки папирос; в углу небольшая железная кровать с засаленной подушкой и какой-то сермягой вместо одеяла, несколько сборных
дешевых стульев и длинный белый сосновый стол у окна.
Дом был большой, двухэтажный. Алехин жил внизу, в двух комнатах со сводами и с маленькими окнами, где когда-то жили приказчики; тут была обстановка простая, и пахло ржаным
хлебом,
дешевою водкой и сбруей. Наверху же, в парадных комнатах, он бывал редко, только когда приезжали гости. Ивана Иваныча и Буркина встретила в доме горничная, молодая женщина, такая красивая, что они оба разом остановились и поглядели друг на друга.
Конечно, место Рубановского было не безвыгодное, потому что
хлеб отпускался недостаточным людям по такой цене, которая была вдвое и даже втрое ниже рыночной; и хотя для получения
хлеба по
дешевой цене надобно было представить свидетельство от полиции в недостаточности состояния, но кому не известно, что при добром расположении главного начальника хлебной конторы легко можно было приобресть и доброе расположение частного пристава.
Проехали путники в Урень, под видом закупки
дешевого яранского
хлеба.
К чаю мне подают блинов из пшеничной муки, пирогов с творогом и яйцами, оладий, сдобных калачей. Блины тонкие, жирные, а калачи вкусом и видом напоминают те желтые, ноздреватые бублики, которые в Таганроге и в Ростове-на-Дону хохлы продают на базарах.
Хлеб везде по сибирскому тракту пекут вкуснейший; пекут его ежедневно и в большом количестве. Пшеничная мука здесь
дешевая: 30–40 коп. за пуд.
В тюричках и в платочках у посетителей припрятаны
дешевые лакомства вроде рожков, маковников, медовых пряников, паточных карамелек, орехов, подсолнышков. Еще чаще приносятся булки и сладкие сухарики, иной раз кусочки колбасы на
хлебе, иногда остатки кушаний от барского стола. Последнее в том случае, если мать, тетка или старшая сестра либо бабушка служат у господ в доме.
И на такую-то пищу мы с моим казанским товарищем 3-чем сразу сели. Состояние наших финансов вскоре так ослабло, что пришлось, поджидая присылки денег, питаться не одну неделю сухарями из ржаного
хлеба (мы их сами сушили в печке) с
дешевым местным сыром, по двенадцати копеек фунт.
А как в урожайный год хлеб-от
подешевеет да промыслы-то ухнут, и нет их совсем, заработки-то пойдут
дешевые, у мужика из рук все и отобьется.
Если можно было верить, что он, как утверждал, принял православие по убеждению, то в чем состояло и на чем зиждилось это убеждение — из его слов понять было невозможно; предположить же, что он переменил веру ради выгоды, было тоже нельзя:
дешевая, поношенная одежонка, проживание на монастырских
хлебах и неопределенное будущее мало походили на выгоды.
— Я стара, но я сказала тебе, мой старый муж томится в каменоломнях, я ем
хлеб, который зарабатываю себе моими руками, и мои сыновья и сыновья моих дочерей тоже трудятся — из них есть ткачи и канатчики, и кожевенники, и все они едва питались своими трудами, а христиане теперь завели у себя мастерские в особых огражденных местах, где они молятся, а другие их за это кормят, и они на даровом
хлебе берут работу
дешевле нашего…
«За десятину плетей — десятину на лето убрать». То есть за право собрать с десятины выкопанного картофеля картофельную ботву крестьянин обязывается вспахать, посеять, скосить, связать, свезти десятину
хлеба, т. е. по обыкновенным
дешевым ценам розничной работы сработать но крайней мере на 8 рублей, а по установленной в той местности цене выходит пять.
От посла взяли принесенный им по обычаю букет «говорящих цветов», в знак миролюбивости посольства, и писание, в котором правитель изъяснял ему, в чем заключается дело, и потом тут же укорял его за то, что христиане ткачи и коверщики раздражают рабочих, принимая в свои общины всяких ленивых и ничтожных людей, которые приходят просить крещения без всяких убеждений, единственно из-за одного того, чтобы жить в общине на счет верующих, и потом, пользуясь общественными приношениями в виде
хлеба, и мяса, и рыб, эти даром накормленные люди могут работать
дешевле, чем прочие трудолюбивые мастера, имеющие на своем содержании целые семейства.