Неточные совпадения
Несмотря
на жалобы старика, видно было, что он справедливо горд своим благосостоянием, горд своими сыновьями, племянником, невестками,
лошадьми, коровами и в особенности тем, что
держится всё это хозяйство.
Потом
на проспект выдвинулась похоронная процессия, хоронили героя, медные трубы выпевали мелодию похоронного марша, медленно шагали черные
лошади и солдаты, зеленоватые, точно болотные лягушки, размахивал кистями и бахромой катафалк,
держась за него рукою, деревянно шагала высокая женщина, вся в черной кисее, кисея летала над нею, вокруг ее, ветер как будто разрывал женщину
на куски или хотел подбросить ее к облакам.
6 июня мы распрощались с Кокшаровкой. Наши
лошади отдохнули и теперь шли гораздо бодрее, несмотря
на то что слепней и мошек было так же много, как и вчера. Особенно трудно было идти задним. Главная масса мошкары
держится в хвосте отряда. В таких случаях рекомендуется по очереди менять местами людей и
лошадей.
Извозчик бьет кнутом лошаденку. Скользим легко то по снегу, то по оголенным мокрым булыгам, благо широкие деревенские полозья без железных подрезов. Они скользят, а не режут, как у городских санок. Зато
на всех косогорах и уклонах горбатой улицы сани раскатываются, тащат за собой набочившуюся
лошадь и ударяются широкими отводами о деревянные тумбы. Приходится
держаться за спинку, чтобы не вылететь из саней.
И в самом деле неинтересно глядеть: в окно видны грядки с капустною рассадой, около них безобразные канавы, вдали маячит тощая, засыхающая лиственница. Охая и
держась за бока, вошел хозяин и стал мне жаловаться
на неурожаи, холодный климат, нехорошую, землю. Он благополучно отбыл каторгу и поселение, имел теперь два дома,
лошадей и коров, держал много работников и сам ничего не делал, был женат
на молоденькой, а главное, давно уже имел право переселиться
на материк — и все-таки жаловался.
Должно быть, австрийцы тоже крепко осердились
на дядю Максима. По временам в «Курьерке», исстари любимой газете панов помещиков, упоминалось в реляциях его имя в числе отчаянных гарибальдийских сподвижников, пока однажды из того же «Курьерка» паны не узнали, что Максим упал вместе с
лошадью на поле сражения. Разъяренные австрийцы, давно уже, очевидно, точившие зубы
на заядлого волынца (которым, чуть ли не одним, по мнению его соотечественников,
держался еще Гарибальди), изрубили его, как капусту.
— Если то, чтобы я избегал каких-нибудь опасных поручений, из страха не выполнял приказаний начальства, отступал, когда можно еще было
держаться против неприятеля, — в этом, видит бог и моя совесть, я никогда не был повинен; но что неприятно всегда бывало, особенно в этой проклятой севастопольской жарне: бомбы нижут вверх, словно ракеты
на фейерверке, тут видишь кровь, там мозг человеческий, там стонут, — так не то что уж сам, а
лошадь под тобой дрожит и прядает ушами, видевши и, может быть, понимая, что тут происходит.
Карета поравнялась с Эмилем; Санин велел кучеру остановить
лошадей и подозвал к себе «злополучного мальчика». Нерешительными шагами приблизился Эмиль, бледный, бледный, как в день своего припадка. Он едва
держался на ногах.
Между верховыми я заметил и Петра Степановича, опять
на наемной казацкой
лошади,
на которой он весьма скверно
держался, и Николая Всеволодовича, тоже верхом.
Кириллов, никогда не садившийся
на коня,
держался в седле смело и прямо, прихватывая правою рукой тяжелый ящик с пистолетами, который не хотел доверить слуге, а левою, по неуменью, беспрерывно крутя и дергая поводья, отчего
лошадь мотала головой и обнаруживала желание стать
на дыбы, что, впрочем, нисколько не пугало всадника.
— Постой! дай я скажу! И всегда так бывает, друг, что Бог забывающим его напоминает об себе. И роптать мы
на это не должны, а должны понимать, что это для нашей же пользы делается. Кабы мы Бога помнили, и он бы об нас не забывал. Всего бы нам подал: и ржицы, и овсеца, и картофельцу —
на, кушай! И за скотинкой бы за твоей наблюл — вишь, лошадь-то у тебя! в чем только дух
держится! и птице, ежели у тебя есть, и той бы настоящее направление дал!
Кирша пошел седлать своего коня, и через четверть часа наши путешественники отправились в дорогу. Алексей не отставал от своего господина; а запорожец,
держась левой стороны проезжего, ехал вместе с ним шагах в десяти позади. Несколько уже раз незнакомый посматривал с удивлением
на его
лошадь.
— Ну, брат! — сказал Ижорской, когда Рославлев сел
на лошадь, — смотри
держись крепче: конь черкесской, настоящий Шалох. Прошлого года мне его привели прямо с Кавказа: зверь, а не
лошадь! Да ты старый кавалерист, так со всяким чертом сладишь. Ей, Шурлов! кинь гончих вон в тот остров; а вы, дурачье, ступайте
на все лазы; ты, Заливной, стань у той перемычки, что к песочному оврагу. Да чур не зевать! Поставьте прямо
на нас милого дружка, чтобы было чем потешить приезжего гостя.
Он воротился тем же путем
на паром, стащил с него одну из наших
лошадей посмирнее, посадил меня верхом, велел крепко
держаться за гриву и за шею
лошади и повел ее в поводу; Евсеич шел подле и поддерживал меня обеими руками.
Я плохо помню эту роковую дорогу; как сквозь сон помню только, что меня страшно трясло, и я напрягал все силы, чтобы не свалиться с
лошади; рука, которой я
держался за гриву
лошади, совсем оцепенела, шляпа где-то свалилась, и я не чувствовал, что дождь
на двух верстах промочил меня до костей.
Теперь чувство темпа достигает самой высшей напряженности и
держится на каком-то тонком волоске, вот-вот готовом порваться. Та-та-та-та! — ровно отпечатывают по земле ноги Изумруда. Трра-трра-трра! — слышится впереди галоп белого жеребца, увлекающего за собой Изумруда. В такт бегу колеблются гибкие оглобли, и в такт галопу подымается и спускается
на седле мальчик, почти лежащий
на шее у
лошади.
Василий Андреич правил, предоставляя
лошади самой
держаться дороги. Но Мухортый, несмотря
на то, что вздохнул в деревне, бежал неохотно и как будто сворачивал с дороги, так что Василий Андреич несколько раз поправлял его.
Никитин же ничего не понимал в
лошадях, для него было решительно все равно, держать ли
лошадь на поводьях или
на мундштуке, скакать ли рысью или галопом; он только чувствовал, что поза у него была неестественная, напряженная и что поэтому офицеры, которые умеют
держаться в седле, должны нравиться Манюсе больше, чем он.
Теперь этот живой привесок общинных весов бежал рядом с нами,
держась по большей части у моего стремени, так как я ехал последним. Когда мы въехали в лес, Микеша остановил меня и, вынув из-под куста небольшой узелок и ружье, привязал узелок к луке седла, а ружье вскинул себе
на плечо… Мне показалось, что он делает это с какой-то осторожностью, поглядывая вперед. Узел, очевидно, он занес сюда, пока снаряжали
лошадей.
Усталая, измученная переживаниями и тяжелой дорогой, я еле
держалась на ногах, когда Михако помог мне сойти с
лошади.
На следующее утро, до восхода солнца, Ашанин в компании нескольких моряков поднимался
на маленькой крепкой лошадке в горы. Небольшая кавалькада предоставила себя во власть проводников, которые шли,
держась за хвосты
лошадей. Впереди ехал мичман Лопатин, так как у него был самый старый и опытный проводник.
— Да какие же у вас данные? Работает, как
лошадь, все
на нем
держится. Комбриг говорит, что без него окажется, как без рук.
В этой погоне прошло много времени. Из сада мальчик выбежал в поле, быстро распутал ноги у одной из пасшихся
на траве
лошадей, вскочил
на нее и умчался во всю прыть без седла и уздечки,
держась за гриву
лошади, прямо
на глазах совсем было догнавшего его Степана. Последний охал и кричал, но эти крики разносил ветер, и оставалось неизвестно, слышал ли их дикарь-барчук. Степану пришлось идти к старому барину и шепотом докладывать ему
на ухо о случившемся.
Рядом с ним ехал гусар, везя за собой
на крупе
лошади мальчика в французском оборванном мундире и синем колпаке. Мальчик
держался красными от холода руками за гусара, пошевеливал, стараясь согреть их, свои босые ноги, и, подняв брови, удивленно оглядывался вокруг себя. Это был взятый утром французский барабанщик.
Теперь Иван Иванович чувствовал себя еще лучше, чем утром. В том же новом пальто он ехал
на лошади, рядом с настоящим офицером, и хоть сильно подпрыгивал, но
держался крепко. Жаль только, что публики не было: улица была пуста, и где-то за белыми крышами бухали пушки.
— И хорошее дело, графинечка, — сказал дядюшка. — Только с лошади-то не упадите, — прибавил он: — а то — чистое дело марш! — не
на чем держаться-то.