Неточные совпадения
Затем графиня рассказала еще неприятности и козни против
дела соединения церквей и уехала торопясь, так как ей в этот
день приходилось быть еще на заседании одного общества и в Славянском
комитете.
Первые два
дня после отъезда жены Алексей Александрович принимал просителей, правителя
дел, ездил в
комитет и выходил обедать в столовую, как и обыкновенно.
В
комитете дело это послужило поводом к пререканию нескольких министерств.
Дело об устройстве инородцев было случайно поднято в
комитете 2 июня и с энергиею поддерживаемо Алексеем Александровичем, как не терпящее отлагательства по плачевному состоянию инородцев.
— В таком случае, изложите ее письменно. Она пойдет в комиссию всяких прошений. Комиссия всяких прошений, пометивши, препроводит ее ко мне. От меня поступит она в
комитет сельских
дел, там сделают всякие справки и выправки по этому
делу. Главноуправляющий вместе с конторою в самоскорейшем времени положит свою резолюцию, и
дело будет сделано.
Полковник воскипел благородным негодованьем. Тут же, схвативши бумагу и перо, написал восемь строжайших запросов: на каком основании комиссия построений самоуправно распорядилась с неподведомственными ей чиновниками? Как мог допустить главноуправляющий, чтобы председатель, не сдавши своего поста, отправился на следствие? и как мог видеть равнодушно
комитет сельских
дел, что даже не существует комиссии прошений?
На одном было написано золотыми буквами: «Депо земледельческих орудий», на другом: «Главная счетная экспедиция», на третьем: «
Комитет сельских
дел»; «Школа нормального просвещенья поселян», — словом, черт знает, чего не было!
Все это текло мимо Самгина, но было неловко, неудобно стоять в стороне, и раза два-три он посетил митинги местных политиков. Все, что слышал он, все речи ораторов были знакомы ему; он отметил, что левые говорят громко, но слова их стали тусклыми, и чувствовалось, что говорят ораторы слишком напряженно, как бы из последних сил. Он признал, что самое дельное было сказано в городской думе, на собрании кадетской партии, членом ее местного
комитета — бывшим поверенным по
делам Марины.
На другой
день утром явился Гогин и предложил ему прочитать два-три доклада о кровавом воскресенье в пользу
комитета.
Нехлюдов видел, что людоедство начинается не в тайге, а в министерствах,
комитетах и департаментах и заключается только в тайге; что его зятю, например, да и всем тем судейским и чиновникам, начиная от пристава до министра, не было никакого
дела до справедливости или блага народа, о которых они говорили, а что всем нужны были только те рубли, которые им платили за то, чтобы они делали всё то, из чего выходит это развращение и страдание.
Но Александр умер, и Аракчеев пал.
Дело Витберга при Николае приняло тотчас худший вид. Оно тянулось десять лет и с невероятными нелепостями. Обвинительные пункты, признанные уголовной палатой, отвергаются сенатом. Пункты, в которых оправдывает палата, ставятся в вину сенатом.
Комитет министров принимает все обвинения. Государь, пользуясь «лучшей привилегией царей — миловать и уменьшать наказания», прибавляет к приговору — ссылку на Вятку.
Канцелярия, заваленная
делами, земская полиция, ненавидящая все мирные и теоретические занятия, смотрели на статистический
комитет как на ненужную роскошь, как на министерскую шалость; однако отчеты надобно было представить с таблицами и выводами.
Министерство внутренних
дел было тогда в припадке статистики; оно велело везде завести
комитеты и разослало такие программы, которые вряд возможно ли было бы исполнить где-нибудь в Бельгии или Швейцарии; при этом всякие вычурные таблицы с maximum и minimum, с средними числами и разными выводами из десятилетних сложностей (составленными по сведениям, которые за год перед тем не собирались!), с нравственными отметками и метеорологическими замечаниями.
Вместо этого объявлено нам на
днях постановление
комитета гг. министров, высочайше утвержденное в феврале, которым разрешено нам отлучаться с билетами из мест водворения по уважительным причинам: живущим в городах на 30 верст, а живущим в деревнях на 50 верст, и то на три
дня.
…Составили с Васильем Львовичем и Михаилом Матвеевичем
комитет насчет
дела Митькова; сделали расписание насчет раздачи денег, которые получались за дом покойного Митькова.
Потолковали и отправились к Муравьеву… У Муравьева по случаю воскресенья был прием… От Муравьевых заехал к Карамзиным — он сын историографа-член
комитета современного
дела…
«Очень-с рад, говорит, что вы с таким усердием приступили к вашим занятиям!» Он, конечно, думает, что в этом случае я ему хочу понравиться или выслужить Анну в петлицу, и велел мне передать весь
комитет об раскольниках, все
дела об них; и я теперь разослал циркуляр ко всем исправникам и городничим, чтобы они доставляли мне сведения о том, какого рода в их ведомстве есть секты, о числе лиц, в них участвующих, об их ремеслах и промыслах и, наконец, характеристику каждой секты по обрядам ее и обычаям.
Одним из действий
комитета была высылка в Вятку М.Е.Салтыкова за повесть «Запутанное
дело».
Тем не менее на глазах генерала работа по возведению новой усадьбы шла настолько успешно, что он мог уже в июле перейти в новый, хотя далеко еще не отделанный дом и сломать старый. Но в августе он должен был переселиться в губернский город, чтобы принять участие в работах
комитета, и
дело по устройству усадьбы замялось. Иону и Агнушку генерал взял с собой, а староста, на которого было возложено приведение в исполнение генеральских планов, на все заочные понуждения отвечал, что крестьяне к труду охладели.
Дня через три после этого меня вызвали в Выставочный
комитет и предложили мне командировку — отправиться по Волге, посетить редакции газет в Казани, в Самаре, в Симбирске и в Саратове и написать в газетах по статье о выставке, а потом предложили проехать на кавказские курорты и тоже написать в курортных газетах.
В 1859 году он был сослан на Кавказ рядовым, но потом возвращен за отличия в
делах с горцами. Выслан он был за стихи, которые прочел на какой-то студенческой тайной вечеринке, а потом принес их в «Развлечение»; редактор, не посмотрев, сдал их в набор и в гранках послал к цензору. Последний переслал их в цензурный
комитет, а тот к жандармскому генералу, и в результате перед последним предстал редактор «Развлечения» Ф.Б. Миллер. Потребовали и автора к жандарму. На столе лежала гранка со следующими стихами...
Потом, когда уже ее усилиями устроился
комитет и приступили к
делу серьезнее, то ей тотчас же и ясно было доказано, что если мечтать о пирах, то на гувернанток очень мало останется, даже и при богатейшем сборе.
В таком положении были
дела, когда в городе всё еще продолжали верить в вальтасаровский пир, то есть в буфет от
комитета; верили до последнего часа.
Предводительша (член
комитета) дала дом и освещение; клуб — музыку и прислугу и на весь
день уступил Прохорыча.
Тут только стали было не участвовавшие в
комитете собираться домой; но болезненные приключения этого рокового
дня еще не окончились…
Некоторые утверждали, что для этого надобно выбрать особых комиссаров и назначить им жалованье; наконец князь Индобский, тоже успевший попасть в члены
комитета, предложил деньги, предназначенные для помещичьих крестьян, отдать помещикам, а раздачу вспомоществований крестьянам казенным и мещанам возложить на кого-либо из членов
комитета; но когда ни одно из сих мнений его не было принято
комитетом, то князь высказал свою прежнюю мысль, что так как
дела откупов тесно связаны с благосостоянием народным, то не благоугодно ли будет
комитету пригласить господ откупщиков, которых тогда много съехалось в Москву, и с ними посоветоваться, как и что тут лучше предпринять.
Члены
комитета начали съезжаться каждодневно, и на этих собраниях было произнесено много теплых речей, но самое
дело подвигалось медленно; подписка на пожертвования шла, в свою очередь, не обильно, а о каких-либо фактических распоряжениях касательно удешевления пищи пока и помину не было; об этом все еще спорили: одни утверждали, что надобно послать закупить хлеба в такие-то местности; другие указывали на совершенно иные местности; затем возник вопрос, кого послать?
И в тот самый
день, когда был выдан из цензурного
комитета билет на выпуск книги, умер.
В это время, в самый развал
комитетов, умер и Владимир Михайлыч. Умер присмиренный, умиротворенный, отрекшись от Баркова и всех
дел его. Последние слова его были...
— А вот на что хочешь; в этой книге на «Общество снабжения книгами безграмотного народа», в этой на «
Комитет для возбуждения вопросов», в этой — на «
Комитет по устройству
комитетов», здесь — «
Комитет для обсуждения бесполезности некоторых обществ», а вот в этой — на «Подачу религиозного утешения недостаточным и бедствующим»… вообще все добрые
дела; запиши на что хочешь, хоть пять, десять рублей.
«Эк деньги-то, — подумал я про себя, — как у вас ныне при экономии дешевы», а, однако, записал десять рублей на «
Комитет для обсуждения бесполезности некоторых обществ». Что же, и в самом
деле это учреждение нужное.
На другой
день Саша навел справки о Колесникове, и вот что узнал он: Колесников действительно был членом
комитета и боевой организации, но с месяц назад вышел из партии по каким-то очень неясным причинам, до сих пор не разъясненным.
…Когда Саша предложил себя для совершения террористического акта над губернатором, он и сам как-то не верил в возможность убийства и отказ
комитета принял как нечто заранее известное, такое, чего и следовало ожидать. И только на другой
день, проснувшись и вспомнив о вчерашнем отказе, он понял значение того, что хотел сделать, и почувствовал ужас перед самим собою. И особенно испугала его та легкость, почти безумие, с каким пришел он к решению совершить убийство, полное отсутствие сомнений и колебаний.
— Наши боевики… люди местные, мирные и, так сказать, уже отдали дань. Вы слыхали, Александр Николаевич, что на
днях из
комитета вышли еще двое?
И странно было то, и особенно страшно, как во сне: каждый
день, видя мать, поцеловавшись с нею перед тем, как идти в
комитет, он нисколько не думал о ней, упускал ее из виду просто, естественно и страшно.
Мои
дела по цензурному
комитету шли очень мирно и успешно.
В один
день, приехав в
комитет, я долго сидел один, читая и подписывая всякий вздор, как вдруг председатель прислал мне сказать, что он нездоров и просит меня к себе в кабинет.
Председатель мой хотел немедленно открыть
комитет и ежедневно тормошил для того университетское начальство; но известно, что старые ученые люди, занятые своими головоломными
делами, двигаются не очень поспешно.
Посвящая всякий
день шесть часов присутствию в
комитете, где, в свободное от просителей время, я читал на просторе рукописи спокойнее, чем дома, я уже не мог уделять столько времени на приятельские беседы и частые посещения театра, как прежде.
Председатель наш расхохотался, взял лист бумаги и написал, без помарки, журнал открытия нового «отдельного цензурного
комитета»; мы все трое подписали его; секретарь взял под мышку все старые
дела и архив и отправился с ними в квартиру председателя, а я поехал домой.
На другой
день получена была бумага об увольнении председателя и предписание министра исправлять мне его должность; третьим цензором назначен был известный писатель В. В. Измайлов. Через месяц
комитет переместился в дом университетской типографии, и я весь погрузился в исполнение моей должности, которую очень полюбил, потому что она соответствовала моей склонности к литературе.
Шаликову, что его
дело по цензуре кончено и что
комитет имеет свои
дела, не терпящие отлагательства.
Все требования по текущим книжным
делам исполнялись немедленно; кто подавал брошюрку листа в два или три, тот, даже не выходя из
комитета, получал ее обратно процензурованною.
Оказалось, что для помещения нового цензурного
комитета в университетских зданиях (как сказано было в уставе) нет места и что прежний цензурный
комитет не приготовил к сдаче своего архива, своих текущих
дел, запрещенных и неразрешенных рукописей и пр.
Измайлов был человек очень тихих свойств; опасаясь строгости устава, он бывал иногда слишком робок; но я нашел средство совершенно его успокоить: всякое сомнительное место цензуруемой им рукописи он вносил на рассмотрение в общее присутствие
комитета, а мы с С. Н. Глинкой, по большинству голосов, пропускали его;
дело записывалось в журнал, и Измайлов, как цензор, уже не подвергался ответственности.
Неготовность к сдаче
дел также нисколько не остановила моего председателя, который, имея в руках предписание министра о немедленном открытии нового цензурного
комитета, не отставал от попечителя до тех пор, покуда он не исполнил его требования.
Через несколько
дней пришло определение С. Н. Глинки, и он явился к нам в
комитет.
Этого не мог делать прежний цензурный
комитет, состоявший из профессоров, занятых постоянно своим ученым
делом, для которых просматриванье книг и всякого литературного хлама, книжных объявлений, картинок и пр. было излишнею тягостью, ничем не вознаграждаемою; да и
комитет их собирался один раз в неделю.
На третий
день я заехал к Писареву из
комитета, и сиделка подала мне, потихоньку от больного, записку Высоцкого.
На другой
день в «Московских ведомостях» было напечатано объявление об открытии нового цензурного
комитета с приглашением всех, имеющих до него надобность, являться ежедневно с девяти часов утра до трех часов пополудни.