Неточные совпадения
Он, к удивлению
комиссии, объявил, что он будет просить разрешения самому ехать на место для исследования
дела.
Он требовал и назначения еще особой
комиссии по
делу об устройстве инородцев.
Стремов, тоже член
комиссии и тоже задетый за живое, стал оправдываться, — и вообще произошло бурное заседание; но Алексей Александрович восторжествовал, и его предложение было принято; были назначены три новые
комиссии, и на другой
день в известном петербургском кругу только и было речи, что об этом заседании.
Случилось же, что в знаменитой
комиссии 2 июня было выставлено
дело об орошении полей Зарайской губернии, находившееся в министерстве Алексея Александровича и представлявшее резкий пример неплодотворности расходов и бумажного отношения к
делу.
— В таком случае, изложите ее письменно. Она пойдет в
комиссию всяких прошений.
Комиссия всяких прошений, пометивши, препроводит ее ко мне. От меня поступит она в комитет сельских
дел, там сделают всякие справки и выправки по этому
делу. Главноуправляющий вместе с конторою в самоскорейшем времени положит свою резолюцию, и
дело будет сделано.
— Да никакого толку не добьетесь, — сказал проводник, — у нас бестолковщина. У нас всем, изволите видеть, распоряжается
комиссия построения, отрывает всех от
дела, посылает куды угодно. Только и выгодно у нас, что в
комиссии построения. — Он, как видно, был недоволен на
комиссию построенья. — У нас так заведено, что все водят за нос барина. Он думает, что всё-с как следует, а ведь это названье только одно.
Полковник воскипел благородным негодованьем. Тут же, схвативши бумагу и перо, написал восемь строжайших запросов: на каком основании
комиссия построений самоуправно распорядилась с неподведомственными ей чиновниками? Как мог допустить главноуправляющий, чтобы председатель, не сдавши своего поста, отправился на следствие? и как мог видеть равнодушно комитет сельских
дел, что даже не существует
комиссии прошений?
Он насильно пожал ему руку, и прижал ее к сердцу, и благодарил его за то, что он дал ему случай увидеть на
деле ход производства; что передрягу и гонку нужно дать необходимо, потому что способно все задремать и пружины сельского управленья заржавеют и ослабеют; что вследствие этого события пришла ему счастливая мысль: устроить новую
комиссию, которая будет называться
комиссией наблюдения за
комиссиею построения, так что уже тогда никто не осмелится украсть.
Комиссия немедленно приступила к
делу.
Так как на рынке продавать невыгодно, то и искали торговку, а Лизавета этим занималась: брала
комиссии, ходила по
делам и имела большую практику, потому что была очень честна и всегда говорила крайнюю цену: какую цену скажет, так тому и быть.
На другой
день тюремный сторож меня разбудил, с объявлением, что меня требуют в
комиссию. Два солдата повели меня через двор в комендантский дом, остановились в передней и впустили одного во внутренние комнаты.
Я стал ее читать: это был секретный приказ ко всем отдельным начальникам арестовать меня, где бы ни попался, и немедленно отправить под караулом в Казань в Следственную
комиссию, учрежденную по
делу Пугачева.
Надеюсь, что
дело не будет иметь никаких последствий и что ты оправдаешься перед
комиссией.
Казалось бы,
дело весьма простое: Андрей Петрович весьма мог поручить своему сыну эту
комиссию вместо отсылки через почту; но известие это меня как-то неестественно придавило и испугало.
Из канцелярии Сената Нехлюдов поехал в
комиссию прошений к имевшему в ней влияние чиновнику барону Воробьеву, занимавшему великолепное помещение в казенном доме. Швейцар и лакей объявили строго Нехлюдову, что видеть барона нельзя помимо приемных
дней, что он нынче у государя императора, а завтра опять доклад. Нехлюдов передал письмо и поехал к сенатору Вольфу.
В Петербурге у Нехлюдова было три
дела: кассационное прошение Масловой в Сенате,
дело Федосьи Бирюковой в
комиссии прошений и, по поручению Веры Богодуховской,
дело в жандармском управлении или в 3-м отделении об освобождении Шустовой и о свидании матери с сыном, содержащимся в крепости, о котором прислала ему записку Вера Богодуховская.
Довольно сказать, что
дело дошло до пушечной картечи и ружейных выстрелов. Мужики оставили домы, рассыпались по лесам; казаки их выгоняли из чащи, как диких зверей; тут их хватали, ковали в цепи и отправляли в военно-судную
комиссию в Козьмодемьянск.
В новой
комиссии дело так же не шло на лад, как в старой.
После него в
комиссии остались одни враги подсудимых под председательством простенького старичка, князя С. М. Голицына, который через девять месяцев так же мало знал
дело, как девять месяцев прежде его начала. Он хранил важно молчание, редко вступал в разговор и при окончании допроса всякий раз спрашивал...
Падение князя А. Н. Голицына увлекло Витберга; все опрокидывается на него,
комиссия жалуется, митрополит огорчен, генерал-губернатор недоволен. Его ответы «дерзки» (в его
деле дерзость поставлена в одно из главных обвинений); его подчиненные воруют, — как будто кто-нибудь находящийся на службе в России не ворует. Впрочем, вероятно, что у Витберга воровали больше, чем у других: он не имел никакой привычки заведовать смирительными домами и классными ворами.
— Позвольте, — возразил я, — благо я здесь, вам напомнить, что вы, полковник, мне говорили, когда я был в последний раз в
комиссии, что меня никто не обвиняет в
деле праздника, а в приговоре сказано, что я один из виновных по этому
делу. Тут какая-нибудь ошибка.
Я на другой
день поехал за ответом. Князь Голицын сказал, что Огарев арестован по высочайшему повелению, что назначена следственная
комиссия и что матерьяльным поводом был какой-то пир 24 июня, на котором пели возмутительные песни. Я ничего не мог понять. В этот
день были именины моего отца; я весь
день был дома, и Огарев был у нас.
Уткин, «вольный художник, содержащийся в остроге», как он подписывался под допросами, был человек лет сорока; он никогда не участвовал ни в каком политическом
деле, но, благородный и порывистый, он давал волю языку в
комиссии, был резок и груб с членами. Его за это уморили в сыром каземате, в котором вода текла со стен.
— Государь, — ответил Стааль, — пощадите мои седые волосы, я дожил до них без малейшего пятна. Мое усердие известно вашему величеству, кровь моя, остаток
дней принадлежат вам. Но тут
дело идет о моей чести — моя совесть восстает против того, что делается в
комиссии.
Но русскую полицию трудно сконфузить. Через две недели арестовали нас, как соприкосновенных к
делу праздника. У Соколовского нашли письма Сатина, у Сатина — письма Огарева, у Огарева — мои, — тем не менее ничего не раскрывалось. Первое следствие не удалось. Для большего успеха второй
комиссии государь послал из Петербурга отборнейшего из инквизиторов, А. Ф. Голицына.
В тот же
день проект был утвержден и Витберг назначен строителем храма и директором
комиссии о постройке. Александр не знал, что вместе с лавровым венком он надевает и терновый на голову артиста.
Судьба чуть не заставила капитана тяжело расплатиться за эту жестокость. Банькевич подхватил его рассказ и послал донос, изложив довольно точно самые факты, только, конечно, лишив их юмористической окраски. Время было особенное, и капитану пришлось пережить несколько тяжелых минут. Только вид бедного старика, расплакавшегося, как ребенок, в
комиссии, убедил даже жандарма, что такого вояку можно было вербовать разве для жестокой шутки и над ним, и над самим
делом.
Всякий, кто учился, служил, занимался частными
комиссиями, вообще имел
дела с людьми, — натыкался, вероятно, не раз в жизни на подобного самодура и может засвидетельствовать практическую справедливость наших слов.
— Ни единого! — воскликнул инженер. — Сегодня все они в
комиссии нахватали работ и за пять рублей ни одного человека в
день не дадут.
— Больше, чем мысль;
комиссия особая на
днях об этом откроется!
Телеграмма Свентицкой к царю не произвела никакого действия. В
комиссии прошений сначала решили даже не докладывать о ней царю, но потом, когда за завтраком у государя зашла речь о
деле Свентицкого, завтракавший у государя директор доложил про телеграмму от жены убитого.
Стали его тут, ваше высокоблагородие, обыскивать, и, разумеется, стакан в заднем кармане сыскался. Тут же составили акт, а на другой
день и пошло от всей
комиссии донесение, что так, мол, и так, считают себе за бесчестие производить
дело с вором и мошенником. Ну, разумеется, устранили.
О прочих наезжих мироедах распространяться я не буду. Они ведут свое
дело с тою же наглостью и горячностью, как и Иван Фомич, — только размах у них не так широк и перспективы уже. И чиновник и мещанин навсегда завекуют в деревне, без малейшей надежды попасть в члены суб-суб-комиссии для вывозки из города нечистот.
Даже крепостной человек князя и кантонист, — как сказывал писец губернского правления, командированный для переписки в
комиссию, — даже эти лица теперь содержались один за разноречивые показания, а другой за преступления, совершенные им в других случаях; словом, всему
делу было дано, видимо, другое направление!..
Началось это с того, что по
делу князя была вдруг прислана из Петербурга особая
комиссия, под председательством статского советника Опенкина.
На другой же
день после этого случая
комиссия прекратила все свои действия и уехала в Петербург, а общество осталось в каком-то томительном недоумении.
— Да ты слушай, братец, какие опосля того стал еще рисунки расписывать — смехоты, да и только! — продолжал Михайло Трофимов тем же ожесточенным голосом. — Ежели теперь, говорит, это
дело за вами пойдет, так чтоб на вашу
комиссию — слышь? — не токмо што, говорит, десятый процент, а чтоб ни копейки не пошло — слышь?
И на другой
день появляется в «Советах и ответах» следующее: «Повару Оливье на Трубу. Рябчики-то ваши куда как плохи, нельзя ли подавать посвежей. Узнает о том санитарная
комиссия — протокол составит».
Комиссия состояла из трех членов: Ивана Тимофеича (он же презус), письмоводителя Прудентова и брантмейстера Молодкина. Предмет ее занятий заключался в разработке нового устава"о благопристойном обывателей в своей жизни поведении", так как прежние по сему предмету"временные правила"оказывались преисполненными всякого рода неясностями и каламбурами, вследствие чего неблагопристойность возрастала не по
дням, а по часам.
Втайне Редедя рассчитывал на Дона Карлоса, который в это время поддерживал спасительное междоусобие на севере Испании. Он даже завязал с графом Ломпопо (о нем зри выше) переговоры насчет суточных и прогонных денег; но Ломпопо заломил за
комиссию пять рублей, а Редедя мог дать только три. Так это
дело и не состоялось.
Только съезжается на другой
день целая
комиссия, призвали его, спрашивают: как? почему? кто сообщники? — а он — как бы вы думали, что он, шельма, ответил?
„Стыдитесь, — возразил, услыхав это слово, вышнеполитик, — стыдитесь обманывать меня, когда стоит войти в любую фруктовую лавку, чтобы знать, на что употребляется просо: в просе виноград возят!“ Туганов серьезно промолчал, а через
день послал из
комиссии продовольствия губернатору список хлебных семян в России.
Прислана была следственная
комиссия, которая горячо принялась за
дело и прежде всего изумилась крайнему изобилию совершенно сытых и, притом, ручных снегирей.
— Рад-с. Только у нас, вашество, такая чепуха идет, что никак этого
дела переменить нельзя… В губернском правлении, в строительной
комиссии — просто денной грабеж!
13 января 1771 года они собрались на площади, взяли из церкви иконы и пошли, под предводительством казака Кирпичникова, в дом гвардии капитана Дурнова, находившегося в Яицком городке по
делам следственной
комиссии.
В Казани находилось только полторы тысячи войска, но шесть тысяч жителей были наскоро вооружены. Брант и комендант Баннер приготовились к обороне. Генерал-майор Потемкин, начальник тайной
комиссии, учрежденной по
делу Пугачева, усердно им содействовал. Генерал-майор Ларионов не дождался Пугачева. Он с своими людьми переправился чрез Волгу и уехал в Нижний-Новгород.
То есть депутат в
Комиссии составления Нового уложения. Депутатов было 652 человека. Им розданы были, для ношения в петлице, на золотой цепочке золотые овальные медали с изображением на одной стороне вензелевого е. и. в. имени, а на другой пирамиды, увенчанной императорскою короною, с надписью: Блаженство каждого и всех; а внизу: 1766 год, декабря 14
день.
«Древнейшее, впрочем самое краткое, описание сих преданий находим в доношении станичного атамана яикского Федора Рукавишникова государственной Коллегии иностранных
дел, 1720 года. [Сие доношение, в копии мною найденное в
делах архива Оренбургской пограничной
комиссии, есть то самое, о котором говорит Рычков в своей Топографии; но он Рукавишникова называет Крашенинниковым. Некоторые достойные вероятия жители уральские сказывали мне, что атаман сей носил обе фамилии. Левшин. (Прим. Пушкина.)]
Два-три
дня я прожил так, на власть Божию, но в большом расстройстве, и многим, кто видел меня в эти
дни, казался чрезвычайно странным. Совершеннее притворяться меланхоликом, как выходило у меня без всякого притворства, было невозможно. На третий
день ко мне нагрянула
комиссия, с которой я, в крайнем моем замешательстве, решительно не знал, что говорить.
Дальнейший ход
дела известен. Но какие бы решения
комиссия ни приняла, во всяком случае,
дело обошлось бы тихо, благородно. В самом крайнем случае, если б не последовало даже никаких решений, то ведь и это уж был бы результат громадный. Во-первых, удовлетворена была бы благородная (humanum est — что может быть этого выше!) потребность блуждания; во-вторых, краеугольные камни были бы основательно ощупаны, и оказалось бы, что они целехоньки…