Неточные совпадения
Это было очень оглушительно, а когда
мальчики кончили петь, стало очень душно. Настоящий Старик отирал платком вспотевшее лицо свое. Климу показалось, что, кроме пота, по щекам деда текут и слезы. Раздачи подарков не стали дожидаться — у Клима разболелась голова. Дорогой он спросил
дедушку...
Мне захотелось самому окрасить что-нибудь, и я сказал об этом Саше Яковову, серьезному
мальчику; он всегда держался на виду у взрослых, со всеми ласковый, готовый всем и всячески услужить. Взрослые хвалили его за послушание, за ум, но
дедушка смотрел на Сашу искоса и говорил...
Я натаскал мешком чистого сухого песку, сложил его кучей на припеке под окном и зарывал брата по шею, как было указано
дедушкой.
Мальчику нравилось сидеть в песке, он сладко жмурился и светил мне необыкновенными глазами — без белков, только одни голубые зрачки, окруженные светлым колечком.
— Нет,
дедушка, рублевик, — сказал близстоящий его
мальчик.
—
Дедушку пристальным взглядом
Саша рассматривал, — вдруг
Слезы у
мальчика градом
Хлынули, к
дедушке внук
Кинулся: «
Дедушка! где ты
Жил-пропадал столько лет?
Старик и
мальчик легли рядом на траве, подмостив под головы свои старые пиджаки. Над их головами шумела темная листва корявых, раскидистых дубов. Сквозь нее синело чистое голубое небо. Ручей, сбегавший с камня на камень, журчал так однообразно и так вкрадчиво, точно завораживал кого-то своим усыпительным лепетом.
Дедушка некоторое время ворочался, кряхтел и говорил что-то, но Сергею казалось, что голос его звучит из какой-то мягкой и сонной дали, а слова были непонятны, как в сказке.
Столько же, сколько шарманку, может быть, даже немного больше, он любил своих младших спутников в вечных скитаниях: пуделя Арто и маленького Сергея.
Мальчика он взял пять лет тому назад «напрокат» у забулдыги, вдового сапожника, обязавшись за это уплачивать по два рубля в месяц. Но сапожник вскоре умер, и Сергей остался навеки связанным с
дедушкой и душою, и мелкими житейскими интересами.
Мальчик пришел в себя только у источника, у того самого, где накануне днем они с
дедушкой завтракали.
—
Дедушка Лодыжкин, а
дедушка, глянькось, в фонтане-то — золотые рыбы!.. Ей-богу,
дедушка, золотые, умереть мне на месте! — кричал
мальчик, прижимаясь лицом к решетке, огораживающей сад с большим бассейном посередине. —
Дедушка, а персики! Вона сколько! На одном дереве!
Разбудил
дедушку голос Сергея.
Мальчик бегал взад и вперед по той стороне ручья, пронзительно свистал и кричал громко, с беспокойством и испугом...
Дедушка одной рукой непрерывно вертел ручку шарманки, извлекая из нее дребезжащий кашляющий мотив, а другой бросал
мальчику разные предметы, которые тот искусно подхватывал на лету.
Суета на балконе затихла. Барыня с
мальчиком и господин в золотых очках подошли к самым перилам; остальные почтительно остановились на заднем плане. Из глубины сада пришел садовник в фартуке и стал неподалеку от
дедушки. Откуда-то вылезший дворник поместился позади садовника. Это был огромный бородатый мужчина с мрачным, узколобым, рябым лицом. Одет он был в новую розовую рубашку, по которой шли косыми рядами крупные черные горошины.
Сергей не хотел будить
дедушку, но это сделал за него Арто. Он в одно мгновение отыскал старика среди груды валявшихся на полу тел и, прежде чем тот успел опомниться, облизал ему с радостным визгом щеки, глаза, нос и рот.
Дедушка проснулся, увидел на шее пуделя веревку, увидел лежащего рядом с собой, покрытого пылью
мальчика и понял все. Он обратился было к Сергею за разъяснениями, но не мог ничего добиться.
Мальчик уже спал, разметав в стороны руки и широко раскрыв рот.
Мальчик в штанах. Отец мой сказывал, что он от своего
дедушки слышал, будто в его время здешнее начальство ужасно скверно ругалось. И все тогдашние немцы до того от этого загрубели, что и между собой стали скверными словами ругаться. Но это было уж так давно, что и старики теперь ничего подобного не запомнят.
Мальчики, перебивая друг дружку, рассказали повесть первых своих неудач на мореходном поприще; оба просили
дедушку перевезти их на ту сторону.
Жаркий луч солнца, скользнув между листами яблони и захватив на пути своем верхушку шалаша, падал на руки Дуни, разливая прозрачный, желтоватый полусвет на свежее, еще прекрасное лицо ее. В двух шагах от Дуни и
дедушки Кондратия резвился
мальчик лет одиннадцати с белокурыми вьющимися волосами, свежими глазами и лицом таким же кругленьким и румяным, как яблоки, которые над ними висели.
Дедушка Еремей купил Илье сапоги, большое, тяжёлое пальто, шапку, и
мальчика отдали в школу. Он пошёл туда с любопытством и страхом, а воротился обиженный, унылый, со слезами на глазах:
мальчики узнали в нём спутника
дедушки Еремея и хором начали дразнить...
—
Дедушка! — тоскливо окрикнул
мальчик.
С ребятами я ловил пискарей и гольцов, которых было великое множество в нашей узенькой, но чистой речке Гостомле; но, по серьезности моего характера, более держался общества
дедушки Ильи, опытный ум которого открывал мне полный таинственной прелести мир, который был совсем мне, городскому
мальчику, неизвестен.
В открытую дверь видно, как Селим взнуздывает лошадь
дедушки и грозит ей кулаком, чтобы стояла смирно. Ничего смешного, а мы заливаемся хохотом. Мальчик-пастух выгоняет стадо из аула, щелкая арканом и поминутно протирая сонные глаза, — смотрим и давимся от смеха…
— А в поле зайчики бегают, — причитывала Ефимья, обливаясь слезами, целуя своего
мальчика. —
Дедушка тихий, добрый, бабушка тоже добрая, жалосливая. В деревне душевно живут, бога боятся… И церковочка в селе, мужички на клиросе поют. Унесла бы нас отсюда царица небесная, заступница-матушка!
Но когда она встретила сегодня в саду бледную слепую девочку, сердечко Май забило тревогу. Ей было жаль несчастной слепой и в то же время она не хотела признаться в этом
дедушке. Но Мая знала, что, помимо слепой дочери, у Волгина было еще три
мальчика, и на них-то преимущественно она и перенесла свой гнев.
Дедушка и бабушка жили в простой хатке, выстроенной ими специально для себя рядом с большим домом, так что когда мы приехали туда, то нас,
мальчиков, поместили в этом доме, где мы никак не могли уснуть от необыкновенного множества блох, несмотря на то, что дом целыми десятилетиями оставался пустым.