Неточные совпадения
То, как ползала эта
девочка, тоже очень
понравилось ей.
Чернобровая, черноволосая, румяная
девочка, с крепеньким, обтянутым куриною кожей, красным тельцем, несмотря на суровое выражение, с которым она посмотрела на новое лицо, очень
понравилась Дарье Александровне; она даже позавидовала ее здоровому виду.
Он обернулся к ней. Та сбежала последнюю лестницу и остановилась вплоть перед ним, ступенькой выше его. Тусклый свет проходил со двора. Раскольников разглядел худенькое, но милое личико
девочки, улыбавшееся ему и весело, по-детски, на него смотревшее. Она прибежала с поручением, которое, видимо, ей самой очень
нравилось.
Ему очень
нравилась Лида Варавка, тоненькая
девочка, смуглая, большеглазая, в растрепанной шапке черных, курчавых волос.
Борис бегал в рваных рубашках, всклоченный, неумытый. Лида одевалась хуже Сомовых, хотя отец ее был богаче доктора. Клим все более ценил дружбу
девочки, — ему
нравилось молчать, слушая ее милую болтовню, — молчать, забывая о своей обязанности говорить умное, не детское.
Клим взглянул на некрасивую
девочку неодобрительно, он стал замечать, что Люба умнеет, и это было почему-то неприятно. Но ему очень
нравилось наблюдать, что Дронов становится менее самонадеян и уныние выступает на его исхудавшем, озабоченном лице. К его взвизгивающим вопросам примешивалась теперь нота раздражения, и он слишком долго и громко хохотал, когда Макаров, объясняя ему что-то, пошутил...
— Теперь мальчики и
девочки не
нравятся мне.
— Мне Верета больше
нравится; знаете, в ней есть что-то такое нетронутое, как переход от вчерашней
девочки к завтрашней барышне. Тогда пиши пропало все, потому что начнется это жеманство да кривлянье. Пойдемте в гостиную, — прибавил он, подхватывая Привалова, по своей привычке, под руку.
Жена моя и говорит мне: «Коко, — то есть, вы понимаете, она меня так называет, — возьмем эту
девочку в Петербург; она мне
нравится, Коко…» Я говорю: «Возьмем, с удовольствием».
Я понял, почему эта странная
девочка меня привлекала: не одной только полудикой прелестью, разлитой по всему ее тонкому телу, привлекала она меня: ее душа мне
нравилась.
— А ту
девочку, что прежде молоденькая-то такая у вас в женах была? она вам, верно, больше
нравилась?
Вместо школы князь всех деревенских мальчиков и
девочек обучал церковному хоровому пению, и, сверх того, его дочь позволяла себе иметь двух-трех учеников из мальчиков, которые случайно
понравились ей своею шустростью.
Мне страшно
нравилось слушать
девочку, — она рассказывала о мире, незнакомом мне. Про мать свою она говорила всегда охотно и много, — предо мною тихонько открывалась новая жизнь, снова я вспоминал королеву Марго, это еще более углубляло доверие к книгам, а также интерес к жизни.
Через минуту Илья, нахмурив брови, погрузился в игру. Он всегда садился так, чтобы ему можно было ходить к Маше: ему страшно
нравилось, когда она проигрывала, и во всё время игры Илья упорно заботился об этом. Но
девочка играла ловко, и чаще всего проигрывал Яков.
Девочка тоже начала зарабатывать деньги: Матица научила её делать из бумаги цветы, и Маше
нравилось составлять из тонких, весело шуршавших бумажек яркие розы.
Илья тоже привык к этим отношениям, да и все на дворе как-то не замечали их. Порой Илья и сам, по поручению товарища, крал что-нибудь из кухни или буфета и тащил в подвал к сапожнику. Ему
нравилась смуглая и тонкая
девочка, такая же сирота, как сам он, а особенно
нравилось, что она умеет жить одна и всё делает, как большая. Он любил видеть, как она смеётся, и постоянно старался смешить Машу. А когда это не удавалось ему — Илья сердился и дразнил
девочку...
У соседей кузнеца была слепая
девочка Таня. Евсей подружился с нею, водил её гулять по селу, бережно помогал ей спускаться в овраг и тихим голосом рассказывал о чём-то, пугливо расширяя свои водянистые глаза. Эта дружба была замечена в селе и всем
понравилась, но однажды мать слепой пришла к дяде Петру с жалобой, заявила, что Евсей напугал Таню своими разговорами, теперь
девочка не может оставаться одна, плачет, спать стала плохо, во сне мечется, вскакивает и кричит.
Особенно
нравились ему слова «певчая душа», было в них что-то очень верное, жалобное, и они сливались с такой картиной: в знойный, будний день, на засоренной улице Дрёмова стоит высокий, седобородый, костлявый, как смерть, старик, он устало вертит ручку шарманки, а перед нею, задрав голову,
девочка лет двенадцати в измятом, синеньком платье, закрыв глаза, натужно, срывающимся голосом поёт...
Дорн(один). Не знаю, быть может, я ничего не понимаю или сошел с ума, но пьеса мне
понравилась. В ней что-то есть. Когда эта
девочка говорила об одиночестве и потом, когда показались красные глаза дьявола, у меня от волнения дрожали руки. Свежо, наивно… Вот, кажется, он идет. Мне хочется наговорить ему побольше приятного.
Она была молода, еще
девочка, с едва заметной грудью, но венчать было уже можно, так как года вышли. В самом деле она была красива, и одно только могло в ней не
нравиться — это ее большие, мужские руки, которые теперь праздно висели, как две большие клешни.
— И не
понравилась теперь она мне, ну просто страх как! Так это и засасывает меня она, так и втягивает куда-то, точно трясина бездонная. Ишь ты, облюбовала себе мужа! Не больно умна, а хитрая
девочка.
Девочки, сидя и лежа на печи, глядели вниз не мигая; казалось, что их было очень много — точно херувимы в облаках. Рассказы им
нравились; они вздыхали, вздрагивали и бледнели то от восторга, то от страха, а бабку, которая рассказывала интереснее всех, они слушали не дыша, боясь пошевельнуться.
— Мне у вас здесь очень
нравится, — сказала она и улыбнулась, и по этой слабой, несмелой улыбке можно было судить, как она в самом деле нездорова, как еще молода и как хороша собой; у нее было бледное, худощавое лицо с темными бровями и белокурые волосы. И
девочка была такая же, как мать, худощавая, белокурая и тонкая. Пахло от них духами.
Нет, Черт никакой Валерии не знал. Но он и матери моей не знал, такой одинокой. Он даже не знал, что у меня есть мать. Когда я была с ним, я была — его
девочка, его чертова сиротиночка. Черт в меня, как в ту комнату, пришел на готовое. Ему просто
нравилась комната, тайная красная комната — и тайная красная
девочка в столбняке любви на пороге.
— Да, конечно, после петербургских и московских вам здешние женщины не могут
понравиться, но если хорошенько поискать, то и здесь можно найти
девочку…
— Вам
нравится этот танец? Он называется «pas d'Espagne», его все нынче танцуют! Он — модный! — сказала новенькая и обвела толпившихся вокруг нее
девочек своим сияющим взглядом.
Нравилась горбунье непосредственная, здоровая душа
девочки, тихая мечтательность и безответная кротость малютки.
— Молчи, пожалуйста! Отчего же не помечтать, если делать нечего? А я тебе, старый окорок, повторяю, что, будь у тебя миллион, я отнял бы у тебя
девочку и посадил бы ее в тюльпан…Я пьян? Хорошо! Она мне, ей-богу,
нравится! Посмотри, какой у нее носик! Ах, чёрт возьми! Достань, Илька, миллион!
Цвибуш и Илька сидели на площадке больших десятичных весов, отдыхали и поглядывали на публику: Цвибуш на солдат, пивших пиво, Илька рассматривала наряды. Возле них прохаживались пьяные офицеры и поглядывали на Ильку. Хорошенькая
девочка им
понравилась…Сначала вертелись возле нее младшие офицеры, после же попойки Илька увидала вблизи себя и старших…За полчаса до отхода поезда старшие и младшие офицеры сбились в кучу и, пуская в нее пьяные взоры, зашептались.
Публике, должно быть,
понравилась красивая, веселая
девочка, с легкостью бабочки летавшая по сцене, и ей шумно и много аплодировали.
— Послушайте! — произнесла
девочка робким, нерешительным голосом, каким еще никогда не говорила ни с кем, — мне здесь у вас не
нравится. Грязно здесь и неуютно. Я не останусь с вами. Скверно у вас. Я в пансион вернусь. Распорядитесь, чтобы меня туда проводили.
— Ага, не
нравится! — кричала, не помня себя, рассвирепевшая
девочка и снова замахнулась палкой, чтобы вторично ударить несчастного зверька.
— Кто ты? — снова спросила Тася, которой сразу
понравилось открытое, симпатичное личико
девочки.
Маргарита была действительно прехорошенькая. Тонкое личико, точеный носик с горбинкой и ласковые голубые глаза притягивали к ней каждого, кто ни взглянет на
девочку. Тасе она
понравилась больше других. К тому же она не дразнила Тасю накануне и теперь обращалась с ней так, точно ничего не происходило между новенькой и остальными.
— Детям-девочкам именно и
нравятся такие…
Девочка ей очень
понравилась, и она с увлечением стала заниматься ею.