Неточные совпадения
Она выпрямилась, прислушиваясь, и, бросив крест на диван, бесшумно подошла к
двери в
магазин, заговорила строго...
Люди обгоняли друг друга, выскакивали из
дверей домов,
магазинов, из-за углов улиц, и как будто все они искали, куда бы спрятаться от дождя, ветра.
Срывают «всем миром» замок с
двери запасного хлебного
магазина.
Пред ним, одна за другой, мелькали, точно падая куда-то, полузабытые картины: полиция загоняет московских студентов в манеж, мужики и бабы срывают замок с
двери хлебного «
магазина», вот поднимают колокол на колокольню; криками ура встречают голубовато-серого царя тысячи обывателей Москвы, так же встречают его в Нижнем Новгороде, тысяча людей всех сословий стоит на коленях пред Зимним дворцом, поет «Боже, царя храни», кричит ура.
Когда он вошел в
магазин Марины, красивенький Миша, низко поклонясь, указал ему молча на
дверь в комнату. Марина сидела на диване, за самоваром, в руках у нее — серебряное распятие, она ковыряла его головной шпилькой и терла куском замши. Налила чаю, не спросив — хочет ли он, затем осведомилась...
Память неуместно, противоречиво выдвинула сцену взлома
дверей хлебного
магазина, печника Кубасова; опасаясь, что рядом с печником встанут такие же фигуры, Клим Иванович «предусмотрительно» подумал...
Толпа из бесформенной кучи перестроилась в клин, острый конец его уперся в стену хлебного
магазина, и как раз на самом острие завертелся, точно ввертываясь в
дверь, красненький мужичок. Печник обернулся лицом к растянувшейся толпе, бросил на головы ее длинную веревку и закричал, грозя кулаком...
— Это — ее! — сказала Дуняша. — Очень богатая, — шепнула она, отворяя тяжелую
дверь в
магазин, тесно набитый церковной утварью. Ослепительно сверкало серебро подсвечников, сияли золоченые дарохранильницы за стеклами шкафа, с потолка свешивались кадила; в белом и желтом блеске стояла большая женщина, туго затянутая в черный шелк.
Часовня примыкала к стене дома Лидии, в нижнем его этаже помещался «
Магазин писчебумажных принадлежностей и кустарных изделий»; рядом с
дверью в
магазин выступали на панель три каменные ступени, над ними —
дверь мореного дуба, без ручки, без скобы, посредине
двери медная дощечка с черными буквами: «Л. Т. Муромская».
«Мы», — вспомнил он горячее и веское словцо Митрофанова в пасхальную ночь. «Класс», — думал он, вспоминая, что ни в деревне, когда мужики срывали замок с
двери хлебного
магазина, ни в Нижнем Новгороде, при встрече царя, он не чувствовал раскольничьей правды учения в классовой структуре государства.
Лепообразный отрок плотно прикрыл
дверь из
магазина, — это придало комнате еще более неприятную затаенность. Теплый, духовитый сумрак тоже был неприятен.
— Это — дневная моя нора, а там — спальня, — указала Марина рукой на незаметную, узенькую
дверь рядом со шкафом. — Купеческие мои дела веду в
магазине, а здесь живу барыней. Интеллигентно. — Она лениво усмехнулась и продолжала ровным голосом: — И общественную службу там же, в городе, выполняю, а здесь у меня люди бывают только в Новый год, да на Пасху, ну и на именины мои, конечно.
Подле отеля был новый двухэтажный дом, внизу
двери открыты настежь. Мы заглянули:
магазин. Тут все: шляпы, перчатки, готовое платье и проч. Торгуют голландцы. В местечке учреждены банки и другие общественные заведения.
Весь секрет, сколько я мог понять из объяснений содержателя
магазина, где продаются эти замки, заключается в бородке ключа, в которую каждый раз, когда надо запереть ящик или
дверь, может быть вставляемо произвольное число пластинок.
Я вошел на двор, отворил
дверь в дом и очутился в светлом, чистом, прекрасном
магазине, похожем на все европейские столичные
магазины.
Когда полиция стала стучать в
двери, он запер
магазин на ключ и крикнул...
Я видел, как упало несколько человек, видел, как толпа бросилась к Страстному и как в это время в открывшихся
дверях голицынского
магазина появилась в одном сюртуке, с развевающейся седой гривой огромная фигура владельца. Он кричал на полицию и требовал, чтобы раненых несли к нему на перевязку.
Староста привел стариков к общественному
магазину, растворил
двери, и скитники отступили в ужасе: в амбаре вместо хлеба сложены были закоченевшие трупы замерзших башкир.
Дверь оказалась незапертой, как обыкновенно. Тит, поправив опояску, вошел первым, огляделся и вылетел назад, точно его сдуло из
магазина ветром. Он чуть не сшиб с ног Коваля.
— Тебе, сват, попереду у
магазин идти, — решил Коваль, останавливаясь перед стеклянными
дверями солдатского
магазина.
Получив подаяние, она сошла с моста и подошла к ярко освещенным окнам одного
магазина. Тут она принялась считать свою добычу; я стоял в десяти шагах. Денег в руке ее было уже довольно; видно, что она с самого утра просила. Зажав их в руке, она перешла через улицу и вошла в мелочную лавочку. Я тотчас же подошел к
дверям лавочки, отворенным настежь, и смотрел: что она там будет делать?
В входной
двери фотографического
магазина зазвонил колокольчик. Гимназисты вошли, оглядывая пустой
магазин с полками, установленными принадлежностями, и с витринами на прилавках. Из задней
двери вышла некрасивая с добрым лицом женщина и, став за прилавком, спросила, что нужно.
Я прошел
магазин; вижу —
дверь туда заперта, да старая этак
дверь, на крючке.
Однажды, когда я разбирал на дворе, у
двери в
магазин, ящик только что полученного товара, ко мне подошел церковный сторож, кособокий старичок, мягкий, точно из тряпок сделан, и растрепанный, как будто его собаки рвали.
— Не чеши рук, — ползет ко мне его сухой шепот. — Ты служишь в первоклассном
магазине на главной улице города, это надо помнить! Мальчик должен стоять при
двери, как статуй…
По утрам кухарка, женщина больная и сердитая, будила меня на час раньше, чем его; я чистил обувь и платье хозяев, приказчика, Саши, ставил самовар, приносил дров для всех печей, чистил судки для обеда. Придя в
магазин, подметал пол, стирал пыль, готовил чай, разносил покупателям товар, ходил домой за обедом; мою должность у
двери в это время исполнял Саша и, находя, что это унижает его достоинство, ругал меня...
Илье показалось, что, когда он взглянул на
дверь лавки, — за стеклом её стоял старик и, насмешливо улыбаясь, кивал ему лысой головкой. Лунёв чувствовал непобедимое желание войти в
магазин, посмотреть на старика вблизи. Предлог у него тотчас же нашёлся, — как все мелочные торговцы, он копил попадавшуюся ему в руки старую монету, а накопив, продавал её менялам по рублю двадцать копеек за рубль. В кошельке у него и теперь лежало несколько таких монет.
Мальчик ушёл в
магазин, повозился там с минуту, и потом из-за косяка
двери высунулась его голова.
Медленно подойдя к стене, он сорвал с неё картину и унёс в
магазин. Там, разложив её на прилавке, он снова начал рассматривать превращения человека и смотрел теперь с насмешкой, пока от картины зарябило в глазах. Тогда он смял её, скомкал и бросил под прилавок; но она выкатилась оттуда под ноги ему. Раздражённый этим, он снова поднял её, смял крепче и швырнул в
дверь, на улицу…
Стало тихо. Потом из
магазина донеслись громкие всхлипыванья. Илья встал, подошёл к
двери и притворил её, сказав угрюмо...
— Мальчик при
магазине должен быть ловок и услужлив. Его не за то кормят хлебом, что он сидит целый день у
двери и чистит себе пальцем в носу. А когда говорит хозяйка, он должен слушать внимательно и не смотреть букой…
Он быстро пошёл вон из
магазина и в
двери зачем-то снял с головы картуз. Илья выскочил из-за прилавка вслед за ним, но Грачёв уже шёл по улице, держа картуз в руке и возбуждённо размахивая им.
— Постой тут, Гаврик, — сказала девушка и, оставив брата у
двери, прошла в комнату. Лунёв толкнул к ней табурет. Она села. Павел ушёл в
магазин, Маша пугливо жалась в углу около печи, а Лунёв неподвижно стоял в двух шагах пред девушкой и всё не мог начать разговора.
Мальчик затворил
дверь, и в
магазине стало темно. Потом загремело железо замка.
Автономова перевела глаза на него, потом снова на Илью и, не сказав ни слова, уставилась в книгу. Терентий сконфузился и стал одёргивать рубашку. С минуту в
магазине все молчали, — был слышен только шелест листов книги да шорох — это Терентий тёрся горбом о косяк
двери…
Коринкина. Пожалуйста, не заступайтесь. Вы здесь останетесь, конечно? Вот вам полчаса сроку для разговоров с Кручининой, впрочем, и четверти часа довольно. Потом заедете за моими ботинками в
магазин и в кондитерскую за конфектами, и в двенадцать часов чтоб у меня, ни раньше, ни позже! Слышите, в двенадцать часов! Если вы опоздаете хоть пять минут, то
дверь будет заперта для вас.
В один из таких дней
магазин Анны Михайловны был полон существами, обсуждавшими достоинство той и другой шляпки, той и другой мантильи. Анна Михайловна терпеливо слушала пустые вопросы и отвечала на них со «вниманием, щадя пустое самолюбие и смешные претензии. В час в
дверь вошел почтальон. Письмо было из-за границы; адрес надписан Дашею.
Нарядные вывески
магазинов пестрелись по стенам домов; но все
двери были заперты.
Так точно думал и Истомин. Самодовольный, как дьявол, только что заманивший странника с торной дороги в пучину, под мельничные колеса, художник стоял, небрежно опершись руками о притолки в
дверях, которые вели в
магазин из залы, и с фамильярностью самого близкого, семейного человека проговорил вошедшей Софье Карловне...
Она встала, затворила
дверь из
магазина в комнаты и снова села на свое место.
Через залу прошла в
магазин (из которого был прямой выход на улицу) Берта Ивановна. Она не хотела ни торопить мужа домой, ни дожидать его и уходила, со всеми раскланиваясь и всем подавая руки. Ее провожали до
дверей Ида Ивановна и Маня. Я встал и тоже вышел за ними.
— Мама! — крикнула она, идучи к
двери. — Посидите, дружок мой, в
магазине. Запирать еще рано, — я сейчас вернусь.
Эта вывеска помещается над узенькой
дверью маленького
магазина, по сторонам
двери пыльные окна, у одного сидит Ф. Калугин, лысый, с шишкой на желтом черепе и с лупой в глазу; круглолицый, плотный, он почти непрерывно улыбается, ковыряя тонкими щипчиками в механизме часов, или что-то распевает, открыв круглый рот, спрятанный под седою щеткой усов.
С тоски начал учиться играть на скрипке, пилил по ночам в
магазине, смущая ночного сторожа и мышей. Музыку я любил и стал заниматься ею с великим увлечением, но мой учитель, скрипач театрального оркестра, во время урока, — когда я вышел из
магазина, — открыл не запертый мною ящик кассы, и, возвратясь, я застал его набивающим карманы свои деньгами. Увидав меня в
дверях, он вытянул шею, подставил скучное бритое лицо и тихо сказал...
Остановился с любопытством перед освещенным окошком
магазина посмотреть на картину, где изображена была какая-то красивая женщина, которая скидала с себя башмак, обнаживши, таким образом, всю ногу, очень недурную; а за спиной ее, из
дверей другой комнаты, выставил голову какой-то мужчина с бакенбардами и красивой эспаньолкой под губой.
Тогда Невский проспект пуст: плотные содержатели
магазинов и их комми еще спят в своих голландских рубашках или мылят свою благородную щеку и пьют кофий; нищие собираются у
дверей кондитерских, где сонный ганимед, летавший вчера, как муха, с шоколадом, вылезает, с метлой в руке, без галстука, и швыряет им черствые пироги и объедки.
Но вообразите себе всю степень панического недоумения их, когда входную
дверь они нашли не только запертою, но и запечатанною, и при этом оказалось, что печать несомненно принадлежит кварталу местной полиции. Члены толкнулись с черной лестницы в другую
дверь, но и там то же самое. Позвали дворника, и тот объяснил, что нынешнею ночью приезжали жандармы с полицией, сделали большой обыск, запечатали
магазин и забрали самого Луку Благоприобретова.
Извозчичьи пролетки и «собственные» экипажи, представительно гремя по камням мостовой, обнажающимся из-под ледяной коры, останавливались перед
дверьми разных
магазинов, по преимуществу у первого в городе парикмахера-француза, да у единственного перчаточника, и потом, иногда, на минутку, подкатывали к клубному подъезду.
Обстановка
магазина довольно прилична. За ясеневою конторкою стоит какая-то дама весьма привлекательной наружности, с пенсне на носу, и вписывает что-то в конторскую книгу. Полурастворенная
дверь позволяет видеть часть смежной внутренней комнаты, которая, судя по обстановке, служила кабинетом для чтения. Из этой комнаты доносилось несколько одновременно спорящих голосов, между которыми вмешивался порою и голос женщины.
К Кишенскому вела совершенно особенная лестница, если не считать двух
дверей бельэтажа, в коих одна вела в аптеку, а другая в сигарный
магазин.