Неточные совпадения
Он лет семи и
гуляет в праздничный день, под вечер,
с своим
отцом за городом.
Кудряш. Ну, что ж, это ничего. У нас насчет этого оченно слободно. Девки
гуляют себе, как хотят,
отцу с матерью и дела нет. Только бабы взаперти сидят.
Однажды он,
гуляя с ней по саду, внезапно промолвил угрюмым голосом, что намерен скоро уехать в деревню к
отцу…
Он перестал
гулять в одиночку и начал искать общества; пил чай в гостиной, бродил по огороду
с Василием Ивановичем и курил
с ним «в молчанку»; осведомился однажды об
отце Алексее.
Утром 6-го декабря, в самый зимний и самый великолепный солнечный день,
с 15° тепла, собрались мы вчетвером
гулять на целый день:
отец Аввакум, В. А. Корсаков, Посьет и я.
— Ну да,
гулять, и я то же говорю. Вот ум его и пошел прогуливаться и пришел в такое глубокое место, в котором и потерял себя. А между тем, это был благодарный и чувствительный юноша, о, я очень помню его еще вот таким малюткой, брошенным у
отца в задний двор, когда он бегал по земле без сапожек и
с панталончиками на одной пуговке.
…………
Выходила молода
За новые ворота,
За новые, кленовые,
За решетчатые:
— Родной батюшка грозен
И немилостив ко мне:
Не велит поздно
гулять,
С холостым парнем играть,
Я не слушаю
отца,
Распотешу молодца… //………….
Для пояснения супа
с мадерой необходимо сказать, что за год или больше до знаменитого пира четырех именинников мы на святой неделе отправлялись
с Огаревым
гулять, и, чтоб отделаться от обеда дома, я сказал, что меня пригласил обедать
отец Огарева.
Я сейчас попросился
гулять в сад вместе
с сестрой; мать позволила, приказав не подходить к реке, чего именно я желал, потому что
отец часто разговаривал со мной о своем любезном Бугуруслане и мне хотелось посмотреть на него поближе.
Отец с матерью старались растолковать мне, что совершенно добрых людей мало на свете, что парашинские старики, которых
отец мой знает давно, люди честные и правдивые, сказали ему, что Мироныч начальник умный и распорядительный, заботливый о господском и о крестьянском деле; они говорили, что, конечно, он потакает и потворствует своей родне и богатым мужикам, которые находятся в милости у главного управителя, Михайлы Максимыча, но что как же быть? свой своему поневоле друг, и что нельзя не уважить Михайле Максимычу; что Мироныч хотя
гуляет, но на работах всегда бывает в трезвом виде и не дерется без толку; что он не поживился ни одной копейкой, ни господской, ни крестьянской, а наживает большие деньги от дегтя и кожевенных заводов, потому что он в части у хозяев, то есть у богатых парашинских мужиков, промышляющих в башкирских лесах сидкою дегтя и покупкою у башкирцев кож разного мелкого и крупного скота; что хотя хозяевам маленько и обидно, ну, да они богаты и получают большие барыши.
Морозы стояли еще сильные, и меня долго не пускали
гулять, даже не пускали сбегать к Пантелею Григорьевичу и Сергеевне; но
отец мой немедленно повидался
с своим слепым поверенным, и я
с любопытством слушал их разговоры.
Она заставляла меня долее обыкновенного читать, играть
с сестрицей и
гулять с Евсеичем; даже отпускала
с отцом на мельницу и на остров.
В почти совершенно еще темном храме Вихров застал казначея, служившего заутреню, несколько стариков-монахов и старика Захаревского. Вскоре после того пришла и Юлия. Она стала рядом
с отцом и заметно была как бы чем-то недовольна Вихровым. Живин проспал и пришел уж к концу заутрени. Когда наши путники, отслушав службу, отправились домой, солнце уже взошло, и мельница со своими амбарами, гатью и берегами реки, на которых
гуляли монастырские коровы и лошади, как бы тонула в тумане росы.
Я удвоил шаги и поспел домой перед самым обедом.
Отец уже сидел переодетый, вымытый и свежий, возле матушкиного кресла и читал ей своим ровным и звучным голосом фельетон «Journal des Débats»; [Дословно: «Дневник прений» (фр.).] но матушка слушала его без внимания и, увидавши меня, спросила, где я пропадал целый день, и прибавила, что не любит, когда таскаются бог знает где и бог знает
с кем. «Да я
гулял один», — хотел было я ответить, но посмотрел на
отца и почему-то промолчал.
Случай этот окончательно разъединил ее
с маленьким уездным мирком; никуда не выезжая и встречаясь только
с знакомыми в церкви или на городском валу, где
гуляла иногда в летние вечера
с отцом, или, наконец, у себя в доме, она никогда не позволяла себе поклониться первой и даже на вопросы, которые ей делали, отмалчивалась или отвечала односложно и как-то неприязненно.
Случилось нам,
гуляя с ним пред вечером, зайти вместе к золотарю; он, Афанасий Иванович, и говорит: вот, говорит,
отец протопоп, какая мне пришла мысль, надписи вам на тростях подобают, вот вам этакую: «Жезл Ааронов», а
отцу Захарии вот этакую очень пристойно, какая теперь значится.
Слушая чудесные сказки
отца, мальчик вспоминал его замкнутую жизнь: кроме лекаря Маркова и молодого дьячка Коренева, никто из горожан не ходил в гости, а старик Кожемякин почти никогда не
гулял по городу, как
гуляют все другие жители, нарядно одетые,
с жёнами и детьми.
Вот эта-то глухомань и была для маленькой Маши ее детским садом, куда она вылезала из окна вровень
с землей.
Отец, бывало, на репетиции, мать хлопочет по хозяйству, а Машенька
гуляет одна-одинешенька. Рвет единственные цветы — колючий репей и в кровь руки исколет. Большие ливни вымывают иногда кости.
— Н-ну, он не станет
с Фомой
гулять! — убежденно сказала Любовь и густо покраснела под пытливым взглядом
отца.
— Ерунда это! Это господам выгодно власть отнять у царя, господа беднеют. А мы и безвластно богатеем.
Отец у тебя в дегтярных сапогах по праздникам
гулял, а ты заграничные башмаки носишь, шёлковые галстуки. Мы должны быть работники царю, а не свиньи. Царь — дуб, это
с него нам золотые жёлуди.
А семья его быстро разрушалась,
отец заболевал тихим помешательством на религиозной почве, младший брат начинал пить и
гулять с девицами, сестра вела себя, как чужая, и у нее, видимо, разыгрывался невеселый роман
с рыжим студентом, я часто замечал, что глаза ее опухли от слез, и студент стал ненавистен мне.
В то время, когда у нас в доме вставали, Голован являлся уже
с пустыми бутылками, которые забирал в клубе вместо новых, которые снес туда сегодня; собственноручно врубал в лед нашего ледника кувшины нового удоя и говорил о чем-нибудь
с моим
отцом, а когда я, отучившись грамоте, шел
гулять в сад, он уже опять сидел под нашим заборчиком и руководил своими коровками.
— Это написал мне подлый дурачок, тоже мальчишка, только студент. Я очень люблю — студенты, они — как военные офицеры, а он за мной ухаживает. Это он про
отца так!
Отец у него важный, седая борода,
с крестом на груди и
гуляет с собакой. Ой, я очень не люблю, когда старик
с собакой, — разве нет никого больше? А сын — ругает его: вор! И вот — написал даже!
О, возвратите поскорей меня
Родительскому дому… мой
отецВ отчаянии будет, если он
Узнает про ужасный этот случай!
Со мной
гуляла мачеха моя
В саду, и вдруг злодеи ухватили
Меня, связали, повлекли
с собою.
Окончите благодеянье ваше!..
Велите отвести меня домой
Как можно поскорей… что мой
отецПодумает, что скажет он?..
Немудрено, что мне Фернандо много
Прекрасных чувств помог узнать. Когда
Еще я забавлялась куклой, он,
Безвестный сирота, был взят моим
отцом;
И
с этих пор я под одной
с ним кровлей
Жила как
с братом — и бывало,
Вдвоем
гуляли мы в горах кастильских,
Он был подпора и вожатый мне;
И не было на тех вершинах розы,
Которой для меня не мог бы он достать.
Матери, тетки ушли, увели
с собой ребятишек,
отцы и мужья пиво да брагу кончают,
с грустью,
с печалью на сердце всех поздней
с поля ушли молодицы, нельзя до утра им
гулять, надобно пьяного мужа встречать… Осталась одна холостежь.
*
Ах, рыбки мои,
Мелки косточки!
Вы, крестьянские ребята,
Подросточки.
Ни ногатой вас не взять,
Ни резанами,
Вы гольем пошли
гулятьС партизанами.
Красной Армии штыки
В поле светятся.
Здесь
отец с сынком
Могут встретиться.
За один удел
Бьется эта рать,
Чтоб владеть землей
Да весь век пахать,
Чтоб шумела рожь
И овес звенел,
Чтобы каждый калачи
С пирогами ел.
Лиза умирала от скуки. Грохольский тоже страдал. Ему приходилось
гулять одному, без пары. Он чуть не плакал, но… нужно было покориться судьбе. А тут еще каждое утро прибегал Бугров и, шипя, сообщал никому не нужный бюллетень о здоровье маленького
отца Петра. Надоел он
с этими бюллетенями.
Мы
с Юлико и Анной навестили на другой день молодую княгиню в ее поместье. Настоящим земным раем показался нам уголок, где поселилась Бэлла. Поместье Израила и его
отца лежало в чудесной лесистой долине, между двумя высокими склонами гор, образующими ущелье. Весь сад около дома был полон душистых и нежных азалий; кругом тянулись пастбища, где без призора паслись стада овец. Табун лучших горных лошадок
гулял тут же.
— Да, вообрази, женюсь! Это случилось как-то внезапно… У нее есть кузен, молодой офицер, мерзкий шалун, который выдал мою тайну, и я был должен объяснить мои намерения… Конечно, не бог знает что: мы
с нею просто ходили и
гуляли, но этот достопочтенный старик, ее
отец… он наивен так же, как сама Пеллегрина, и это не удивительно, потому что он женился на матери Пеллегрины, когда ему было всего двадцать лет, и его покойная жена держала его в строгих руках до самой смерти… Она умерла год тому назад.
— А чем, владыко, неуместное, — слово препростое. Он, благодетель наш, ведь и сам не боярского рода, за простоту не судится. Род его кто исповесть; а он
с пастухами ходил,
с грешниками
гулял и шелудивой овцой не брезговал, а где найдет ее, взвалит себе, как она есть, на святые рамена и тащит к
отцу. Ну а тот… что ему делать? — не хочет многострадального сына огорчить, — замарашку ради его на двор овчий пустит.