Неточные совпадения
Ты возразил, что человек жив не единым хлебом, но знаешь ли, что во имя этого самого хлеба земного и восстанет на тебя дух земли, и сразится с тобою, и победит тебя, и все пойдут за ним, восклицая: «Кто подобен зверю сему, он дал нам огонь с небеси!» Знаешь ли ты, что пройдут века и
человечество провозгласит устами своей премудрости и науки, что преступления нет, а стало быть, нет и
греха, а есть лишь только голодные.
Неужели мы не любили
человечества, столь смиренно сознав его бессилие, с любовию облегчив его ношу и разрешив слабосильной природе его хотя бы и
грех, но с нашего позволения?
Без Сына Божьего
человечество не только не могло бы искупить
греха и спастись, но его и не было бы, оно не сотворилось бы.
Для религиозного сознания ясно, что должна быть создана космическая возможность спасения;
человечество должно оплодотвориться божественной благодатью: в мире должен совершиться божественный акт искупления, победы над
грехом, источником рабства, победы, по силе своей равной размерам содеянного преступления.
Человечество само по себе не может искупить
греха, так как жертва его и кровавая его мука не равна преступлению богоотступничества и само оно не может простить себе
греха.
Силой божественной любви Христос возвращает миру и
человечеству утраченную в
грехе свободу, освобождает
человечество из плена, восстанавливает идеальный план творения, усыновляет человека Богу, утверждает начало богочеловечности, как оно дано в идее космоса.
Непосредственные, первоначальные последствия первородного
греха устраняются человеческим прогрессом;
человечество выходит из состояния первобытного зверства и рабства.
В деле мирового освобождения от
греха и спасения религиозное сознание должно признать за
человечеством не только земное, но и космическое, вселенское значение.
Но так как наш плац-майор отличался совершенно обратным способом мышления, чем остальная часть
человечества, то очень немудрено, что я беру большой
грех на себя, предполагая, что он знал о театре и позволил его.
Гавриловна. Строгостью ничего не возьмешь! Хоть скажи им, пожалуй, что вот, мол, за то-то и то-то вешать будут — все-таки будут делать. Где больше строгости, там и
греха больше. Надо судить по
человечеству. Нужды нет, что у них разум-то купленый, а у нас свой дешевый, да и то мы так не рассуждаем. На словах-то ты прикажи строго-настрого, а на деле не всякого виноватого казни, а иного и помилуй. Иное дело бывает от баловства, а иной беде и сам не рад.
Быть избранником, служить вечной правде, стоять в ряду тех, которые на несколько тысяч лет раньше сделают
человечество достойным царствия божия, то есть избавят людей от нескольких лишних тысяч лет борьбы,
греха и страданий, отдать идее все — молодость, силы, здоровье, быть готовым умереть для общего блага, — какой высокий, какой счастливый удел!
У них была любовь и рождались дети, но никогда я не замечал в них порывов того жестокого сладострастия, которое постигает почти всех на нашей земле, всех и всякого, и служит единственным источником почти всех
грехов нашего
человечества.
Хозяйственный труд наложен на нас как кара за
грех, и мы должны принимать ее как «послушание», обязательное для всего
человечества.
Но эта интимная и существенная близость Христа
человечеству, закрываемая, однако, для него
грехом, не дает еще никаких оснований для религиозной фамильярности или сентиментальности, в которую нередко впадают представители мистического богословия, изображающие общение с Христом преувеличенно доступным и чуть ли не обыденным.
Но, с другой стороны, это
человечество, как подвластное силе
греха, спасено быть не может, следовательно, оно должно стать иным, перестав быть самим собой, должно сразу быть тем же и не тем же, другим для самого себя.
Бог «промышляет для естества способ размножения, сообразный для поползнувшихся в
грех, вместо того, что прилично ангельскому величию, насадив в
человечестве способ взаимного преемства скотский и бессловесный…
Грехопадение же только внесло в историю как творчество трагический и антиномический оттенок, лишило ее той гармоничности, с какой совершался бы рост
человечества, не отравленною
грехом.
Зло таится в
человечестве глубже, чем предполагают лекаря-социалисты, ни в каком устройстве общества не избегнете зла; ненормальность и
грех исходит из самой души человеческой».
Ясно и понятно до очевидности, что зло таится в
человечестве глубже, чем предполагают лекаря-социалисты, ни в каком устройстве общества не избегнете зла, что душа человеческая останется та же, что ненормальность и
грех исходят из нее самой, и что, наконец, законы духа человеческого столь еще неизвестны и таинственны, что нет и не может быть еще судей окончательных, а есть тот, который говорит: «Мне отмщение, и Аз воздам».
Страдание самого Христа определилось тем, что Он понес зло и
грехи всего мира, всего
человечества.
Грех разумеется перед законом божиим; а по
человечеству рассудить, так иначе и нельзя.
Вчера же другая дама доставила мне очень ценное распятие из слоновой кости, фамильную, как она сказала, драгоценность. Не страдая
грехом лицемерия, я откровенно сказал щедрой дарительнице, что моя мысль, воспитанная в законах строго научного мышления, не может не признать ни чудес, ни божественности Того, Кто справедливо именуется Спасителем мира. «Но в то же время, — сказал я, — с глубочайшим уважением я отношусь к Его личности и безгранично чту Его заслуги перед
человечеством».