И не только этим трём нравились подобные забавы — Матвей знал, что вся
городская молодёжь болеет страстью к разрушению. Весною обламывали сирень, акацию и ветви цветущих яблонь; поспевала вишня, малина, овощи — начиналось опустошение садов, оно шло всё лето, вплоть до второго спаса, когда хозяева снимали с обломанных деревьев остатки яблок, проклиная озорников и забыв, что в юности они сами делали то же.
От Пушкаря и рабочих Матвей знал, что Сомиха, пожилая, грязная и толстая баба, учит
городскую молодёжь делам любви за косушку водки и фунт кренделей.
— Стой, наши, не беги! — командуют Кулугуров с Базуновым, но
городская молодёжь уже отступает, не выдерживая дружного и быстрого натиска слободских; так уж издавна повелось, что слобода одолевает, берёт бой на площади и гонит городских до церковной ограды.
Неточные совпадения
— А знаете, — сказал он, усевшись в пролетку, — большинство задохнувшихся, растоптанных — из так называемой чистой публики…
Городские и —
молодежь. Да. Мне это один полицейский врач сказал, родственник мой. Коллеги, медики, то же говорят. Да я и сам видел. В борьбе за жизнь одолевают те, которые попроще. Действующие инстинктивно…
Репортером по заседаниям
Городской думы и земства был Ф.Н. Митропольский. Немало университетской
молодежи обслуживало ученые общества, давало отчеты по ученым собраниям, а я вел происшествия и командировки.
Он начал засматриваться на девушек. Это было сразу замечено, и
городские женихи не однажды обидно и зло смеялись над ним. Почти каждый раз, когда он выходил в поле, где
молодёжь играла в лапту, горелки и шар-мазло, его награждали насмешливыми советами...
Вечеринка была грандиозная, — первый опыт большой вечеринки для смычки комсомола с беспартийной рабочей
молодежью. Повсюду двигались сплошные толпы девчат и парней. В зрительном зале должен был идти спектакль, а пока оратор из МГСПС [Московский
городской совет профессиональных союзов.] скучно говорил о борьбе с пьянством, с жилищной нуждой и религией. Его мало слушали, ходили по залу, разговаривали. Председатель юнсекции то и дело вставал, стучал карандашиком по графину и безнадежно говорил...